Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
В эту трагическую минуту удача вновь улыбнулась вице-канцлеру. Совершенно неожиданно авлийца также поразило магическое заклятие. Ноги эльфа подкосились, и он рухнул в мусор и грязь, которая сразу пропитала его до сих пор непромокаемую одежду. Гоблин и гнолл успели лишь обернуться. В тот же миг их головы разорвались с треском, как жбаны забродившего пива. Сильный взрыв оросил двор кровавым дымящимся крошевом. Их обезображенные тела осели и в нелепых позах повалились в грязь. Герцог протер глаза, он едва мог поверить в случившееся. Он поднял меч и подошел к валяющемуся на земле эльфу. Тот был или мертв, или полностью парализован. Рууд осмотрелся. Из-за угла дома показался плывущий в тумане всадник, лошадь которого под уздцы вел какой-то очень высокий человек. В голове вице-канцлера раздался знакомый голос:
— Твои мысли путались, когда он тебя прижал. В них был даже намек на измену, но я считаю это незначительным…
— Ведущий! — воскликнул Рууд, радуясь, как будто родился во второй раз.
— Это было довольно жесткое испытание. Ты, кажется, его прошел, а вот он — нет!
Когда в голове Рууда раздались эти слова, всадник уже подъехал совсем близко. Это был тот самый нойон, с которым вице-канцлер беседовал в доме. Коня, покрытого темно-зеленой мерцающей тканью, вел под уздцы лич. Рукой всадник указывал на распростертого на земле эльфа. Лич подхватил жертву и легко, как мешок с травой, закинул себе на плечо.
— Так вы все знали? — спросил вконец озадаченный Рууд.
— Да, но тебе не стоит утруждать себя пустыми догадками. Тебя хотели поймать, но этого не случилось, остальное — моя забота.
Герцог хотел еще что-то спросить, но тут в куче мусора раздался шорох. Это гнолл, оглушенный Руудом в начале схватки, пришел в себя и поднялся, осматривая место боя. Вскоре до бедолаги дошло, что дела его плохи. Перед ним валялось тело зарубленного товарища. Два других лежали у стены обезглавленные. Эльфа на руках уносил какой-то гигантский монстр, а всадник в черных одеждах стал безумно медленно, как казалось гноллу, поворачивать голову в его сторону. В глазах несчастного был ужас. Его челюсть отвисла, вены на шее вздулись, шерсть — мелкая, взъерошенная и грязная — встала дыбом.
Рууд шагнул вперед. Ему вдруг стало жалко гнолла. Золотистые, с огненным мерцанием глаза нойона закрылись, а сухие бескровные черты лица сложились в некое подобие улыбки. Рууд хотел крикнуть, остановить его, но язык присох к небу, воздух комом встал в горле. Гнолл сделал шаг назад, запнулся, и в этот момент его голова с треском лопнула. Кровь ударила сразу во все стороны, Рууда обдало с ног до головы. Позвоночник, торчащий из разорванной шеи, дымился и обливался все новыми темно-вишневыми потоками. Тело плавно оседало в кучу мусора. Всадник развернул коня и тихо поехал следом за шедшим впереди личем.
Рууда тошнило, он оперся на стену и сел в грязь. Истинный нойон уже скрылся. Рууд еще полчаса сидел у стены обшарпанного дома, перед заброшенной помойкой с тремя изуродованными телами. Наконец он встал и, опираясь на стену, поплелся на постоялый двор. Перед тем как выйти из ужасного дворика, он обернулся. Солнце уже поднималось, и над телами убитых собирались мухи. Зеленые, черные и желтые, большие и маленькие, они так и норовили залезть в огромную рану на шее валявшегося в центре гнолльего тела.
Прикрывая рот платком, герцог бросился прочь от страшного места. Вернувшись в «Собачью голову», он застал Йонсона, Венка и Фоша, разбирающихся с хозяином постоялого двора. Напуганный гнолл уже хотел послать за городской стражей. Фош утверждал, что ему ночью пришлось убить нападавшего. А Йонсон и Венк жаловались, что спать нельзя не только из-за клопов и сырости, но из-за каких-то завываний и призраков, бродящих по коридорам. Хозяин отрицал всякое участие нечистой силы и нежити в своих делах. К тому же утверждал, что посетитель, заплативший ему вчера, не явился, а отчитываться он будет только ему. И уж точно не им — трем грубым мужланам. Дело могло дойти до очередной потасовки с участием местных военных, если бы в дверях не появился перепачканный грязью и кровью вице-канцлер.
Сегодня Рууд видел слишком много крови, больше чем хотел, и больше, чем мог выдержать. Он набросился на Фоша с такой яростной речью, что его преданный слуга был ошарашен и поражен до глубины души. Йонсон и Венк покраснели, давно они не слушали такой отборной и утонченной брани, какой отличались ссоры в достойных домах от площадных стычек черни. Наконец вице-канцлер велел седлать коней. Затем подошел к хозяину трактира и, сунув ему еще один мешочек золотого песка, спросил, как выехать на новый северо-западный тракт. Тот подробно все рассказал, за что получил еще несколько золотых циллингов. Владелец «Собачьей головы» напрочь забыл о своих обидах и клятвенно обещал избавиться от тела, не беспокоя вопросами ночных постояльцев.
Центральная Эрафия,
6 путь Лун, 987 год н. э.
Монастырь «Затворников святого Фавела» во многом напоминал тюрьму, местные жители даже назвали его на староэрафийский манер «Олавердо», что значило — «темница». Монастырь находился в двадцати милях от столицы королевства Энрофа. Новый день здесь начинался с молитвы Велесу и суеты послушников, что поддерживали весь быт этого замкнутого мирка — хорошо укрепленной цитадели почти с военной дисциплиной. Это был один из центров ордена святого Фавела, внутрицерковной полувоенной организации. Ее задачами было обращение на путь истинный всякого, кто обладает чародейским даром на территории страны. Высокие, почти стофутовые стены служили преградой для большинства жителей столицы и окрестностей. То, что происходило за ними, было тайной, доступной лишь избранным, приближенным ко двору и верхушке культа Велеса.
У окна, на третьем этаже широкой внутренней башни, погрузившись в раздумье, замер монах. Он выглядел старше своих лет. Судьба явно не была к нему ласкова. Молодые, горячие, полные жизни глаза смотрели на мир из старого, разбитого тела. Кроме внешности, из толпы людей в цветных рясах его выделяла показная скромность и манеры высокородного господина. Речь, осанка, жестикуляция — все указывало на происхождение из числа сильных мира сего. Его одеяние состояло из зеленого балахона с красивым золотистым орнаментом.
Взгляд монаха скользил по двору. Там, внизу, — обычная каждодневная суета. Он представлял себе, как тут все переполошатся, когда поймут, что все провалилось. Еще неделю назад, через верного человека, ездившего в город торговать монастырским вином, он передал важное сообщение. В его прежней жизни было так много важных дел, что он уже перестал их считать. Любое испытание, любую опасность он считал случаем, посланным ему судьбой или самим Велесом, а риск — лишь толикой искупления за содеянное в былые годы. И лишь последние десять лет пребывания здесь немного охладили его резкую натуру.
Стоило ему закрыть глаза, как видения прошлого и будущего разворачивались перед его затуманенным разумом. И если будущее имело разные течения и далеко не все его сны были пророческими, то прошлое всегда представало одним и тем же в своей непоколебимой жестокости.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 86
