Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
Видимо, она действительно была хорошей, заботливой, уважающей своего мужа женой…
– Вот поэтому-то, милостивый государь, я очень доволен, что Ксюша нашла себе наконец что-то по сердцу… Совет вам и любовь, детки! – И добрый статский генерал даже прослезился от умиления, а Ксюша, порывисто вскочив, страстно обняла его, благодарно и нежно поцеловав своего милого le papik в его трогательно розовую плешь…
…Вот так мы и познакомились с моим сегодняшним контрагентом. Ой, то есть, конечно же, просто добрым знакомым и интересным собеседником. Впрочем, попытка вербовки все-таки имела место. Вот только произвел эту попытку Суворцев. И завербовать он хотел именно меня…
…Подарив своей милой женушке «радужную»[40], которую она с радостным визгом тут же помчалась проматывать к «Мюр и Мерилиз», действительный статский советник степенно и чинно пригласил меня в свой кабинет.
Усевшись за солиднейший, двухтумбовый, крытый зеленым сукном стол, он как-то легко и непринужденно провел по всей форме установочный допрос, мигом прокачав меня по косвенным.
«А старичок-то не промах… впрочем, какой еще, parbleu, старичок? Битый канцелярский волк! Хищник! Внимательный, осторожный, очень и очень себе на уме… такой ни за что не схватит мясо из капкана! А посмотрит, как его тронут другие, поглупее… но ежели он вдруг почует свежую кровь! Сохатого самолично завалит, это точно…»
Угощая меня ароматной сигарой и «Мартелем», Суворцев после некоторого серьезного, глубокого размышления сделал мне весьма деловое предложение:
– А знаете что? Переходите-ка, батенька, ко мне в Департамент! Ежели вы будете с Ксюшенькой всерьез и надолго… Ведь вы понимаете, что я весьма обеспокоен ее физическим и нравственным здоровьем! Она у меня девочка нежная, хрупкая, впечатлительная… Ей нужно минимум пять раз в неделю, иначе у нее головка болит… А вы, я вижу, человек весьма положительный, обстоятельный, верно, справитесь… Будете моим заместителем?
– Это в каком же смысле? – усмехнулся я.
– Да в прямом! – в свою очередь усмехнулся Суворцев. – Вы знаете, расскажу-ка я вам одну побывальщинку… Я ведь службу начинал в пятьдесят шестом, у Милютина…
– Дмитрия Алексеевича?
– Точно так-с! В Интендантском Департаменте… И был я, значит, в тую пору самой мелкой пуговицей на обшлаге вицмундира, коллежским регистратором, чуть повыше курьера, бумаги товарищу министра[41]подносил на подпись, на его казенную квартиру… Вот тогда меня Наталья Ивановна, супруга-с Самого, и заприметила. Исполнился ей аккурат от роду тогда всего-то двадцатый годок-с, вот как сейчас моей Ксюше… Слово за слово, однажды она меня и повалила, прямо на персидский ковер в прихожей… Головой я тогда об печку стукнулся, маленько сознание потерял, а то бы ей меня не одолеть нипочем-с. А так-то, что-с… очнулся я, а меня уж и того-с… скачет на мне Наталья Ивановна, как на дамском стипльчезе, этак знаете бочком-с… А у меня в голове в тот момент только одна мысль: что из папки кожаной, с орлом двуглавым, все бумаги секретные у меня по полу порассыпались!
– И что?! – История начала меня занимать.
– Да что… – вздохнул Суворцев. – Шило в мешке не утаишь. Как вызвал меня Сам – ну, думаю, все. Пропала моя бедная головушка! Иду, коленки дрожат, а сам гадаю – куда он меня определит: в Камчатку, к алеутам, иль к ахальским текинцам в Закаспий, или прямо здесь, в кабинете зарубит меня своей кавказской черной шашкою… Грозен был, батюшка!
– И как же разрешилось?
– Ну как… Зарубил он меня… шутка!
– Ха, ха!
– Да. Зашел я, себя не чую, в горле першит… Вот меня Его Высокопревосходительство и спрашивает прямо, по-военному: ну что, Онотолий (Сам-то из хохлов был!) – как жить дальше будем? Я ему и ляпнул: регулярно!
– Остро, Ваше Превосходительство! – одобрил я. – По-заграничному!
– Ну да… уж и не знаю, что на меня нашло, как такое слово и на ум-то… а только оказалось кстати! Засмеялся Сам, как будто булыжники в пустой бочке загрохотали… Что, говорит, щусенок, пойдешь ко мне в заместители? Вот я, поначалу, как и вы, тоже ничего не понял. А Сам-то, оказывается, зеленым юнцом будучи, в тридцатые годы заместителем у самого графа Канкрина служил! У того Министра преславного супруга тоже была, знаете, такая вот… молоденькая.
– Да, дела. Прямо сказать, трудовая династия?
– И не говорите. А вот только карьер мой дальнейший был сделан незамедлительно… Месяца не прошло, как стал я губернским, а к Пресвятой Пасхе и коллежским секретарем… Личным помощником! А что? Министр от всех домашних скандалов, склок да капризов с истериками огражден, значит, больше сил и времени Службе Отечеству уделить может. Супруга евонная тоже довольна-довольнехонька, ходит, песенки из комических опер насвистывая. Опять же, заметьте, кого попало в святая святых не допустишь? Ведь супруга за столом рядышком с Самим ушки греет… а ну как конфиденциальная информация попадет кому не следует? А тут рядом человек свой, проверенный… Да и вот что еще, знаете, ночная кукушка дневную завсегда перекукует. Так что личный помощник, это, изволите ли видеть… увидите сами, какие персоны перед вами еще и заискивать станут! Просто ахнете!
– Э-э-э… даже и не знаю, что вам сказать!
– Да что там говорить, молодой человек! На что вам сдалась эта армейщина? Я же вас в семью свою приглашаю… это всерьез и надолго.
– Спасибо за доверие, Ваше Превосходительство, а только не достоин я такой чести… Ксения Анатольевна – создание небесной чистоты, заслуживает гораздо большего, чем… гм-гм… армейский капитан…
– Ну, батенька, Москва не сразу же строилась! Погодите, дайте только срок – выведу вас в надворные… а хотите, Государь вас пожалует кавалерией[42]? Я могу… Для меня невозможного весьма мало!
– Нет, позвольте все же пока воздержаться…
– Дело ваше. Вольному, как говорится, воля… Однако надеюсь, что мы останемся добрыми друзьями!
С милой Ксенией Анатольевной я больше блудом не занимался, а вот с ее мужем с тех пор виделся регулярно – пулю расписывали[43]да беседы задушевные вели. И вот помню, что как-то раз завел Суворцев интересный разговор.
– А вот скажите, молодой человек, кто управляет Империей? – с совершенно серьезным лицом спросил действительный тайный советник.
– Полагаю, Его Императорское Величество, Государь… – нарочито внушительно и солидно ответил я.
Лишь очень внимательный взгляд уловил бы, как в уголках глаз моего собеседника чуть заметно, искоркой проскочила насмешка. Наверное, вот так и улыбались римские авгуры…
Ознакомительная версия. Доступно 27 страниц из 135
