поклонницами.
Я отступаю на дюйм.
— Кодашьяны.
— Ты красивая, когда ревнуешь.
— С чего бы мне ревновать? Твой член у меня в руке. — Когда я опускаю взгляд, то снова оцениваю, во что он одет. Проскальзывает смех.
Шум дождя за окном усиливается, заглушая все, кроме странных криков.
Мы не совсем одни в этом месте.
Формально мы все еще на мальчишнике и девичнике.
Все это кажется не столь важным, как то, как Клэй смотрит на меня.
— Я скучала по тебе, — говорю я. — Я знаю, что ты занят всем, но я надеялась, что мы проведем это время вместе.
Клэй наклоняет свое лицо к моему. — Я тоже. Я работал над кое-чем…
— Все в порядке. Сезон скоро начнется…
— Я пытался купить нам дом. Место, где мы сможем построить совместную жизнь. Я хотел сделать это до свадьбы, потому что это должен был быть свадебный подарок для тебя. — Он тяжело выдыхает.
Я отодвигаюсь на дюйм, чтобы принять его. — Дом, — повторяю я.
Клэй кивает. — Такой, где есть все, что только можно пожелать, где ты чувствуешь себя как дома, независимо от того, был ли у тебя лучший день или ужасный. Быть с тобой — это, черт возьми, воплощение мечты. Я хочу, чтобы все твои мечты тоже сбылись.
Мое сердце замирает.
Из всего, что я ожидала от него услышать, это было не то.
— Я пытался найти подходящее место. Пересмотрел десятки мест, но ничего не подходило, — продолжает он, и от упрямства в его голосе у меня подрагивают губы. — Ничто не было достаточно близко к твоей семье, ни идеальной комнаты, где ты могла бы писать свои картины, ни комнаты с видом, где мы могли бы смотреть на солнце, парящее над горами, и думать о том, как я впервые взял тебя в Ред-Рокс.
Он всегда принимал реалии жизни в дороге, компромиссы, связанные со статусом звезды баскетбола. Когда я слышу, что он решил пустить корни здесь, со мной, и понимаю, сколько усилий он приложил для этого, я падаю в обморок.
— Я знаю, что ты ненавидишь, когда узнаешь, что не можешь делать все сам и на своих условиях, но это в какой-то степени даже приятно, — пробормотала я.
— Да? — Он качает головой.
— Ммм…
У меня болят ребра, когда я прижимаюсь к его лицу.
— Мы вместе найдем идеальный дом. А что касается ощущения дома… — Мои губы касаются его губ. — Ты всегда был моим домом, Клэй. С тех пор как я узнала, что мне его не хватает.
Он прижимается лбом к моему, и у него перехватывает дыхание.
— Ты для меня — все, Пинк. Я бы променял все, что сделал в этой жизни, на один день в качестве твоего мужа.
Он целует меня сейчас, с такой ленивой одержимостью, что у меня слабеют колени.
Я люблю его и хочу его. Нет ничего лучше, чем остаться наедине с этим мужчиной. Каким бы сложным ни был мир за окном, он — все, что мне нужно.
Он заглядывает под мой топ, его рука задевает сетку моего бюстгальтера.
— Что это?
— Подарок от Брук.
Я поднимаю топ, и он целует меня, тяжело выдыхая. Его руки лежат на моих бедрах, не давая сдвинуться с места, пока я спускаю леггинсы.
Зеркало в углу показывает мне наше отражение. Ткань не прикрывает ровным счетом ничего — только мои соски и крошечный участок между бедрами.
Молния освещает комнату, и Клэй вглядывается в номер. Его имя. Его брови поднимаются под влажными волосами.
— Ты такая чертовски сексуальная. Если бы ты знала, каким слабым ты меня делаешь.
Мне нравится, как он хочет меня. Это как оказаться в бушующем огне, сгорая до тех пор, пока я не стану частью того же пламени, которое поглощает меня.
Его дыхание обдувает мое лицо, когда он отступает на дюйм.
— Ребята найдут, где переночевать, пока не закончится дождь. — Пальцы Клэя запутались в моих волосах, наклоняя мое лицо. — А вот ты никуда не пойдешь.
— Это не похоже на то, что хороший мужчина сказал бы своей невесте, — поддразниваю я.
— Нет. Это то, что отчаявшийся мужчина сказал бы своей жене.
Он перекидывает меня через плечо, и я вскрикиваю, когда он бросает меня на верхнюю койку и поднимается следом за мной. Он наклоняется надо мной и прижимается губами к моей ключице. Его поцелуи скользят по моей коже, каждый из них поразительно нежен.
Его волосы влажные от озера, а мои — от дождя.
Я дрожу, и он укутывает нас одеялом, а затем начинает спускаться по моему телу.
— Миссис Уэйд.
— Идея Брук, — пробормотала я.
— Напомни мне поблагодарить ее за это. — Его губы скользят по моей груди. Затем смыкаются на вершинке сквозь ткань.
Ощущения восхитительны. Удовольствие стягивает меня, как бархатный канат. Он — кукловод с этим ртом, этими руками, и я танцую на его ниточках.
— Мне нравится видеть мое имя на тебе. Зная, что это будет и твое имя. — Его прикосновение скользит по моим бедрам, где находится его номер. Это неприкрытое обладание, обозначение своей территории.
Он проводит кончиком ткани по моему влажному разрезу.
Клей надавливает на те места, где я намокла. Он погружается внутрь, заполняя меня сначала одним толстым пальцем, потом двумя. — Покатайся на моих пальцах.
Я не смогла бы отказаться, даже если бы попыталась. Мое тело нуждается в нем, и то, как он смотрит на меня — не с одержимостью, а с полным обожанием, — я не могу ему ни в чем отказать.
— Вот так, Пинк, — прошептал он мне на ухо, смахивая волосы с моего влажного лица. — Ты такая красивая. Лучшая, блядь, часть моей жизни.
Моя грудь расширяется от тоски и любви.
— То же самое, — шепчу я, обхватывая его лицо рукой.
Он поворачивает свои губы к моей ладони, и я выгибаюсь навстречу его пальцам.
— Ты мне нужен, — бормочу я.
Он не снимает стринги и не рвет их. Вместо этого он отводит их в сторону.
— Нова, — стонет он, погружаясь в меня на дюйм за дюймом. — Так чертовски хорошо. Такая чертовски моя.
Клэй заставляет меня чувствовать себя так, будто мое сердце может выскочить из груди. Как будто я могу улететь от удовольствия. А еще мне кажется, что я беру свою жизнь в руки, потому что он такой огромный, мужественный и решительный, и я думаю, не разорвусь ли я в любую секунду.
Это того стоит.
Мои ногти впиваются в его спину.
Он стонет, насаживаясь сильнее.
Двухъярусная кровать скрипит под тяжестью наших
