технологи вроде разрядника. Попадать под пули, похожие на зеленые капли, не рекомендуется.
Я вскидываю руку, ощущая, как сила перетекает изнутри на ладонь. Миг — и серебристая стрела срывается с кончиков пальцев. Боевик еще бежит, и даже стреляет, но он не знает, что уже мертв. Я переключаюсь на следующую мишень, равнодушно отмечая, как падает на землю сложившаяся пополам фигура. Ледяная стрела пробила человеческое тело насквозь, перебив позвоночник и перемешав внутренние органы в требуху.
— Ааа-аааа!!! — орет бандит, выгибаясь на аккуратной асфальтовой дорожке. Боль дикая, его корежит, остатки заклятья проникают в рану, вымораживая все изнутри. Приятели мертвеца сбиваются с шага, ужасная смерть оказывает деморализующее воздействие. К несчастью, всего на мгновение. Еще один вскидывает автомат и начинает стрелять, им занимается Юлия.
Не вижу, что она делает, но фигура бандита замертво падает на газон, орошая кровью подстриженную с утра траву.
— На десять часов! — телохранители открывают бешенный огонь в сторону ограды. Кованная решетка легко пропускает пули, не позволяя боевикам проникнуть за периметр. Сколько же всего этих ублюдков?
Со стороны сторожки выбегает очередной автоматчик. Небрежное движение кисти, бандит спотыкается, падает. Из спины брызжет кровь. Торчат вывороченные кости, остатки перемолотых в фарш позвонков. «Ледяные стрелы» заклятье простое, но эффективное.
Я чувствую угрозу еще до того, как она проявляется. Хлад проник во все клетки тела, беря управление на себя, позволяя ощутить необыкновенную свободу. От всего — от сомнений, колебаний, угрызений совести, медлительности. Все лишнее исчезает. Есть цель, все остальное неважно. Я рисую картину своего мира. Именно здесь. Именно сейчас. Этот кусок пространства становится моей отдельной реальностью, которую творю я.
Я и Хлад.
— У ворот! — Юлия ведет рукой и целый веер сверкающих жемчугом звезд отправляется в полет. На полотно нанесен еще один штрих. У княжны свой рисунок.
Сразу троих срезает, как лезвиями. Тела складываются пополам. Хлещет кровь. Много крови.
Но один остается на ногах. Осознание приходит вместе с мыслью.
— У них артефакты!
Сработала защита, перед человеком задрожал воздух, создавая невидимую глазу пленку. Она принимает на себя удар, гасит, убивая жемчужный свет звезд. Тут же следует ответный выпад. Бандит вскидывает руку над головой, пальцы крепко сжимают предмет похожий на обычную палочку.
В нашу сторону несется волна искажений. Слышится изумленный вскрик Юлии. Княжна Бельских не ожидала встретить чего-то подобного в бою с обычным боевиком.
Разрушительная рябь несете подобно всесокрушающему прибою. Сразу двое охранников не успевают убраться с дороги и погибают мгновенно, обращаясь в прах. Очередной образчик боевой магии с ужасающим разрушительным эффектом с легкостью забирает новых жертв.
Рябь несется дальше, наливаясь багрово-оранжевым, становится ясно, что против нас применили одну из модификации «огненной стены», залитой в артефакт. Я вскидываю руку, и холод окутывает ладонь. Пламя и Хлад, стихии антиподы, непримиримые соперники, враждебные друг другу с начала времен.
Огонь ударяет в выставленную защиту, секундная пауза, слышится треск. Давление нарастает, чтобы через секунду исчезнуть. Не успеваю порадоваться победе, как прилетает пучок извилистых молний. Еще один сильный удар. Выставленный щит быстро тает. В воздухе разливается запах озона, как после грозы.
— Я его уберу! — кричит Юлия.
Но с моей ладони уже срывается очередное боевое заклятье. Все происходит очень быстро, и в тоже время медленно. Личное восприятие многократно ускоряется, раскручиваясь подобно спирали. Но картина внешнего мира замирает, становится вязким, как поставленный на паузу кадр кино.
Боевик с разрядником и артефактом падает на землю, его защита истощилась, позволив ледяным стрелам пробить тело насквозь. Опять кто-то кричит, от боли или от ужаса, непонятно. Хлад вдруг стремительно отступает и все прекращается.
Мир оживает, возвращается к привычному ритму. Из-за рта вырывается стон. Бешенные нагрузки не проходят бесследно, внутренние резервы организма истощены. На плечи наваливается дикая слабость, кажется, каждая клеточка тела болит.
— Какого хрена, — из-за рта вырывается ругательство вместе с удивлением. Только что ощущал себя суперменом, способным справится с целой армией, а через секунду превращаюсь в развалину, едва способную устоять на ногах.
— Это откат, — рядом останавливается Юлия. Ее лицо устало, но в глазах задор боевой радости. Ей понравилась короткая стычка, в которой мы одержали победу. — Тебе нужно отдохнуть, это перенапряжение.
Подбегают телохранители, что-то говорят, но смысл проносится мимо. Разум словно оцепенел. Охота прилечь и не двигаться.
— Ты в порядке? — Юлия кладет руку на плечо, явно собираясь поддержать. Кивает телохранителю, тот понятливо подскакивает, собираясь перебросить руку через шею и потащить в дом. Но происходит нечто невероятное, откуда-то находятся силы, я стою на ногах, пошатываюсь, но стою без поддержки. В глазах княжны изумление.
Организм восстанавливается, что-то изнутри стремительно наполняет его силой, каждую клеточку, каждый закуток. Хлад, он снова приходит на помощь, не давая носителю проявить слабость.
— Нормально, — я оттолкнул руку бодигарда и выпрямился. В кончиках пальцев немного покалывало, но ощущение будто ничего не произошло, будто не было недавнего боя.
— Это Щит, он высосал силы, — подсказала Юлия и кивнула на горстки праха на подъездной дорожке, бывшие недавно живыми людьми. — «Огненная стена» была не меньше пятого уровня, — пауза, оценивающий взгляд в мою сторону. — Удивительно, как ты вообще ее сдержал.
Не только сдержал, но и погасил. Я киваю, вспоминая момент боя. А ведь он и правда был ключевым. Стрельба, убитые боевики, все мелочи. Если бы волну не удалось остановить, все могло закончится совершенно иначе.
— Пошли, посмотрим, откуда у этих ублюдков такие игрушки, — я шагнул к воротам, где остались трупы основной группы боевиков.
С задней части дома слышится редкая стрельба, охрана добивает остатки нападающих. Все действительно кончилось.
Глава 10
10.
В лучах дневного солнца кровь и трупы на лужайке и подъездной дорожке выглядели сюрреалистично, напоминая кадры из кинофильма или компьютерной игры. Но для меня теперь это жизнь.
Кажется со времен Серебряного ручья прошла целая вечность.
— Проклятье, — рядом ругнулась
