опыты. Только дайте ему волю. Благо куратор меня спас, возможно, в собственных интересах.
Вторую неделю люди в полевой форме без опознавательных знаков допрашивали меня о случившемся на болотах с особой тщательностью. Они представились работниками службы безопасности компании. Только спустя годы я понял, что в службе безопасности любой подобной частной компании есть агенты государственных разведок. Утечек не избежать.
Вторая по счёту вылазка в составе наёмников тревожила меня, но в то же время после изнурительных допросов показалась глотком свободы. Я надеялся, что на этот раз мне подвернётся удачный случай для побега.
***
К полудню мы добрались до стартовой точки, откуда был виден обширный густой лес – первый ориентир, по словам командира. Наш эрудированный водитель заприметил чересчур высокие и толстые деревья. Он клялся, что если распилить такой ствол и пересчитать кольца, то окажется, что деревьям не меньше сотни лет. Хотя ещё полвека назад на этом месте простирались возделанные поля и животноводческие угодья.
— И десятки долбанных лабораторий для сбрендивших учёных, ещё со времён постройки пирамид! — послышался голос командира в наушнике. Я не сразу понял, что это шутка, а вот остальные наёмники оценили.
В микронаушнике то и дело раздавался голос командира, чуть реже ответы его помощника и ненужные комментарии слишком умного и разговорчивого водителя. Так я узнал, что мы с трудом отыскали останки проложенной ещё в прошлом веке дороги, потому что ориентировались лишь по бумажным картам и магнитному компасу. По каким-то причинам, доступа к спутниковой навигации здесь не было.
Совсем недавно в Зоне закончился сезон дождей. Почва была мягкой, а воздух влажным, но приятным. Я вдохнул полной грудью. Как хорошо, что ветер был встречным и все выхлопы дизельного двигателя оставались позади.
Гусеничный бронированный вездеход пробирался через грязь, давил высокий сорняк и крошил старый асфальт. Иногда попадались глубокие рытвины, заполненные водой. Вездеход газовал, и нас, сидящих прямо на броне, обдавало грязевыми брызгами.
Со мной снаружи было ещё двое: Степной и Мура. Молчаливые и подозрительные, даже когда рядом нет чужих лиц, свои они предпочитали прикрывать чёрно-синими платками.
Командир с помощником, которого все звали Плутом, находился в кабине с водителем. Наверняка, об этой операции Плут знал больше рядовых членов отряда. А меня и за своего-то не считали.
Мне как младшему по возрасту и стажу не предоставили даже малейших деталей операции. Возможно, и не только мне. Инструктаж для всей группы на базе не проводился. Лишь хмурый командир в сопровождении верного помощника зашёл в казармы и приказал собираться. И вот спустя несколько часов мы уже в Зоне.
Не знал до этого дня, что здесь есть такие живописные места – настоящий заповедник. Дикие маковые поля цвели красным, высокие подсолнечники вздымались над маками. Небольшие рощицы были разбросаны в поле, но в направлении нашего пути они скучивались в один большой лес. И вскоре мы заехали в самую его чащу, где останки дороги всё ещё боролись с наступающей растительностью. Деревья и правда выглядели старее положенного, но раскрошенный асфальт почему-то не победили, либо по каким-то причинам намеренно его обходили.
Я уже начал забывать, где нахожусь, пока путь, не преградила стая кабанов. Животные перебегали дорогу. Их было не меньше трёх десятков, половина состояла из небольших особей – скорее всего, недавний выводок.
Эти звери были испорчены Зоной: крупные даже для кабанов туши, местами облезлая шерсть, кожа, усыпанная шрамами и свежими нарывами. У одного огромного кабана я заметил кривые клыки, настолько, что один из них упирался в череп.
Вопреки всем инстинктам, заметив движущийся вездеход, они не ринулись в чащу, дабы сохранить свой выводок.
Кабаны готовились к атаке. Самые крупные дёргали клыкастыми мордами и выбивали копытами грязь. Молодые особи в поведении ничем не отличались от старших. Они уже рождались больными и чрезвычайно агрессивными.
— Мура, давай за орудие, разгони этих тварей, — в наушнике послышался голос командира, водитель снизил скорость.
Мура ловко вскочил и переместился за турель шестиствольного пулемёта.
Загудел и закрутился ствол. Пулемётная очередь резанула сначала в стороне от стаи. Мура то ли пристреливался, то ли хотел для начала напугать кабанов, забавы ради.
Несколько тонких и молодых деревцев срезало пулями, досталось и кустарнику. Звери были не из пугливых. Зверей это только раззадорило. Они бросились в нашу сторону, но не успели пробежать и десятка метров.
За секунды Мура изрешетил всю стаю. Маленькие туши выводка разрывало на части, открывшиеся артерии хлестали кровавыми фонтанами. Огромные туши хряков и свиноматок наваливались друг на друга и, уже будучи мёртвыми, содрогались от попутного града пуль. Пулемёт затих с последним убитым зверем.
— Чисто, — отрапортовал Мура.
— Отлично, поехали, — скомандовал командир.
— Не могу, дорога теперь завалена, а сбоку мне не проехать, там вон, какие деревья, — в наушнике послышался озадаченный голос водителя.
— А по зверью ты не можешь проехать? — спросил командир.
— Нам теперь не разрешают таким заниматься, — с некоторой досадой ответил водитель. Я предположил, что его кабина отделена от отсека с командиром и помощником, иначе бы они не общались в эфире. — Была пара случаев поломок, а ещё механики ругаются, мол вымывать дерьмо и
