как можно глубже в песок. Иногда какая-нибудь невезучая рептилия проскальзывала перед драконьей мордой. И, хрусть и ам, исчезала в узкой зубастой пасти.
А еще миражи. Неожиданно появляющиеся и так же неожиданно исчезающие на горизонте. Тающие, как шарики мороженого, неясные картинки загадочных миров: блистающие серебром и золотом горы с деревьями в ледяных ветках, стаи белых птиц на фоне красных облаков, идущие в битву воины с копьями и щитами, высокие стены каменных фортов.
Один раз Миху показалось, что промелькнула вдалеке несущаяся прямо на него электричка. Но видение это мгновенно исчезло, заставив долго биться сердце, и больше не появлялось.
За поездку Мих поправился на жирных харчах. А еще лекарь до синяков отбил задницу, у него разболелись и загноились глаза, кожа на руках сильно высохла, а кое-где потрескалась до крови.
Поселок Регнауш показался на горизонте через неделю. Сначала Мих принял его за мираж. Но низкие, обмазанные глиной домишки, финиковые пальмы, похожие на воткнутого головой в землю страуса с голой шеей и зеленым хвостом, спешащие по делам люди не рассеялись в белесом мареве, а наоборот, все приближались и приближались, пока караван не уперся в плетеные из колючих веток ворота.
Регнауш был построен рядом с бившим из земли источником. Короче, был он оазисом. Воды здесь было вдоволь, но люди все равно выглядели так, как будто их долго и тщательно вялили на солнце.
Мих отыскал таверну, залпом выпил целый чайник травяного отвара, подремал на жесткой скамейке. Пока купцы разгружали и сортировали товары, нашел мальчишку-проводника до Каменной Крепости.
Хозяйка таверны, похожая на жаренную на углях подметку от сапога, прониклась к Миху симпатией. Сама отвела в маленькую, чистую гостиничную комнату, принесла кувшин теплой, нагретой на солнце, воды, примочки для загноившихся глаз, угостила отменными финиками. Они действительно были отменные. Сочные, сладкие, тающие во рту. Таких лекарю еще есть не приходилось.
С мальчишкой сговорились идти на рассвете, чтобы не было жарко. Пацаненок, черноглазый и курчавый, тощий до невозможности, ни дать ни взять маленький Саша Пушкин, сунул полученную от Миха монетку за щеку, вскочил на изображающую дракона палку и поскакал вперед.
— Ты много где побывал? — спросил мальчишка через некоторое время.
— Да бывал кое-где.
— А кенавров видел где-нибудь?
— Каких таких кенавров?
— Неужели не знаешь? Это такие магические создания. Сверху люди. Ну, до пупка. А ниже — драконы. Живут вроде в лесах на севере. Когда их встречаешь, они загадывают тебе три загадки, а тому, кто все три отгадает, дают золотой. Я подумал, вдруг ты кенавров встречал. Ты бы мне все загадки рассказал, чтобы я в случае чего мог на них ответить.
— Видишь как, не встречал я кенавров. Но даже если бы и видел — не помогло бы это. Думаю, у них на каждого человека припасены свои загадки. Те, на которые им важнее всего найти ответ.
— Ну, не думаю, — пожал плечами мальчишка. — Это же тогда сколько загадок надо в голове держать. Ну да все равно ты их не встречал, если не врешь, конечно.
Крепость Мих увидел издалека. Построена она была не из камня, а из цельных, похожих на бетон, блоков в человеческий рост. Высокая, с узкими окнами-бойницами, железными воротами и рухнувшим мостом, крепость стояла около рва, когда-то заполненного водой, а теперь высохшего и почти до краев засыпанного вездесущим песком.
Один из углов крепости был покрыт копотью и сильно обвалился — когда-то давно здесь случился пожар. В остальных трех стояли высокие круглые башни.
Крепость показалась знакомой, будто виденной когда-то на старых черно-белых фотографиях, своей в доску, но додумать эту мысль Мих не успел. Так как увидел перед собой танк. Громоздкий, уродливый танк Первой мировой. Будто попавший сюда из музея Яд ле-Ширьон в долине Аялон в Израиле. Выкрашенный в маскировочный желто-коричневый цвет, с кайзеровским черным крестом на корпусе.
— Бред. Не может такого быть. — Мих ущипнул себя за руку. Боль была вполне настоящая. Лекарь торопливо подошел к неожиданной находке, положил ладонь на теплую броню. От танка пахло ржавым железом. Гусеницы наполовину зарылись в песок. Одна была порвана в нескольких местах. Башенная малокалиберная пушка покосилась на бок. Люк наверху был открыт.
Невдалеке стояли три таких же чудовища. Один из танков был цел. У двух других бока были разодраны снарядами.
У Миха закружилась голова. Как военная техника попала в этот мир? И крепость тоже? Теперь он был в этом уверен. Блоки, которые он принял за бетонные, несомненно, бетонными и были. И стоять этот форт должен был где-нибудь в Германии, а не здесь, рядом с поселком Регнауш. В мире, где только-только появились первые чугунные пушки, и в бой ходили с пиками и саблями.
— Здорово, правда! — мальчишка-проводник, довольный произведенным эффектом, крутился рядом, подпрыгивая, шмыгал носом. — Хочешь залезть внутрь? Жмуриков там нету. Давно уже достали.
Мих очнулся, с сомнением посмотрел на узкий люк и стал протискиваться в кабину. В танке было тесно и душно. Пол и сиденья густо засыпал песок.
Лекарь опустился на водительское место, взялся за рычаг управления. Эта машина была сделана почти за сто лет до его рождения и все равно была ближе и роднее любой местной повозки или кареты.
— Танк, — пожаловался Мих машине, глядя в прорезь в броне на бесконечную пустыню, — знаешь, как мне здесь опостылело. Я домой хочу.
И вытер глаза ладонью.
Танк промолчал. Наверное, ему тоже было неуютно в этом мире. Наверное, он хотел обратно, на поле боя, с которого невидимая непонятная сила смахнула и его, и его собратьев вместе с испуганными людьми, рвом и крепостью. Но у машин стальные нервы. Да и прослезиться они не могут себе позволить — боятся покрыться ржавчиной.
Мих сидел на неудобном низком сидении, сгорбившись, зажав ладони между коленями. Если целое поле боя провалилось каким-то образом в средневеково-магическое государство Ашраб, может быть, и он, Мих, сможет попасть обратно в Питер. Надо только найти воронку, туннель или портал. И тогда…
— Полжизни, — пообещал Мих, — полжизни отдаю, если еще раз смогу пройти по Невскому.
Миху показалось, что он уже вдыхает
