Доктор Северанс кивнул:
— В том-то и дело. Что до меня, едва ли мне хватит наглоститревожить из-за них несчастного шерифа. Он и так из сил выбивается, в поте лицазащищая честных граждан и ловя преступников.
— Пожалуй, — произнес дядя Сагамор. — Оттого-то налоги у наси высоки, что всякий кто ни попадя перекладывает свои заботы на плечиправительства и, чуть что не так, сразу мчит к шерифу. У людей просто нет своейголовы на плечах.
— Золотые ваши слова, — загорелся доктор Северанс. — Сказаноне в бровь, а в глаз. А что, если мы и есть налогоплательщики? Зачем намустраивать большую шумиху и заставлять шерифа бросить все свои дела и спешить кнам из-за такой мелочи, как несчастный случай с двумя мелкими мошенниками,пытавшимися перестрелять всех кроликов вне охотничьего сезона? Ведь я же засталих на месте преступления. До чего же все-таки приятно сознавать, что сейчас яимею дело с двумя здравомыслящими людьми, с которыми мы одинаково разумносмотрим на вещи.
Дядя Сагамор снова сплюнул и вытер губы тыльной сторонойладони.
— Ей-богу, сэр, отрадно слышать. Так что же вы предлагаете?
— Ну, — сказал доктор Северанс, — мне просто подумалось, чтораз уж в этом лесу так много пустой земли, почему бы нам самим не похоронить ихгде-нибудь в укромном уголке и не позабыть обо всей этой неприятной истории?
Дядя Сагамор закивал:
— Спору нет, отличная идея. И как это я сам не додумался? —Тут он примолк, еще немножко поразмыслил, и на лице его отразилась легкаянеуверенность. — Но, разумеется, это не очень-то легкая работенка — копать ивсе такое прочее. Уж и не знаю, как мы с Сэмом сумеем выкроить время, ведь намприходится трудиться по хозяйству чуть ли не целые сутки кряду.
— О, я с радостью возмещу вам убытки, — ответил докторСеверанс. — Признаться, я ощущаю некоторую ответственность, ведь это же япервым нашел их. Что скажете о сотне долларов?
— Великолепно, — говорит дядя. — Просто здорово.
Но вдруг он снова осекся, словно внезапно его осенилакакая-то мысль, а потом погрустнел и печально покачал головой:
— Ей-богу, это безобразие. Сущее безобразие. Увы, мнепоказалось было, будто мы нашли выход, но это не так. Ничего не выйдет.
— Не выйдет? Почему? — изумился доктор Северанс.
— Ну, это уже дело личного свойства, — пояснил дядя Сагамор.— Но, видите ли, эта земля уже довольно давно принадлежит нашей семье.Собственно говоря, здесь похоронены мой дедушка и отец. И я — знаю, звучит этокак-то глупо, — но, сказать правду, я боюсь, после меня совесть замучит, что имприходится лежать рядом с такими негодяями, как эти браконьеры, стреляющиекроликов в неурочное время.
— Да, вы правы, это, конечно, проблема. — Доктор Северанстоже приуныл, но вскоре лицо его просветлело. — Но, предположим, что вас начнетмучить совесть. Как вы думаете, во сколько обойдется перевозка ваших родных нанастоящее кладбище?
— Ну, — протянул дядя, — сдается мне, долларов в пятьсот.
— Что ж, весьма может быть, — согласился доктор Северанс,отсчитал несколько банкнотов из бумажника и протянул дяде. — Вот, ровнехонькошестьсот долларов.
Я так и сел, когда услышал, какую уйму денег он носил присебе. Казалось, стопка у него в бумажнике ни чуточки не уменьшилась — уж я-товидел. Папа и дядя Сагамор покосились на остаток, а потом друг на друга.
— Кажись, вроде бы все уладили. — Дядя повернулся и собралсяуходить, но вдруг замер на месте. — Ох ты, чтоб мне лопнуть, сэр, а знаете, чтомы напрочь позабыли?
Доктор Северанс злобно глянул на него:
— Что еще?
— Проповедь, — объяснил дядя Сагамор. — Ни один человек,каким бы негодяем он ни был, не заслужил, чтобы его хоронили без заупокойноймолитвы. Не можем же мы отправить двух этих заядлых грешников на место ихпоследнего упокоения без священника. Даже и думать тут нечего.
— Священника? — возмутился доктор Северанс. — Да откуда жемы, тысяча чертей, раздобудем священника для таких частных похорон?
— Да что вы, сэр, — успокоил его дядя. — Это же легчелегкого. Похоже, удача нам улыбнулась. Так уж вышло, что мой браток Сэм как разевангелистский священник, уж он-то сможет прочесть, что положено.
— Хммм, — фыркнул доктор. — Вот уж и впрямь повезло. Исколько он возьмет за услуги?
— Ну, — говорит дядя, — обычно он берет по сотне за голову.
— Кругленькая сумма. — Доктор Северанс снова потянулся кбумажнику.
— Но в этом случае, — как ни в чем не бывало продолжил дядяСагамор, — учитывая, что они умерли во грехе, прямо во время совершенияпреступления, брату Сэму, верно уж, придется потрудиться на славу, чтобывызволить их из геенны огненной. А посему, думается мне, по паре сотен заголову как раз и покроют все издержки.
Доктор Северанс отсчитал еще денег и вручил их дяде.
— Вы, парни, зря тратите время на вашу ферму, — говорит он.— С вашими-то талантами не след ржаветь в такой глуши.
— Ах, сэр, как любезно с вашей стороны, — скромно потупилсядядя Сагамор и поднялся. — Ну, полагаю, мы с братом Сэмом позаботимся особлюдении всех формальностей. Желаете присутствовать на церемонии?
Доктор Северанс покачал головой:
— Мне бы, разумеется, очень хотелось, но, думаю, надонаведаться на шоссе проверить, не оставили ли они где-нибудь поблизости своюмашину.
Дядя Сагамор кивнул:
— Разумная мысль. Хорошо бы отогнать ее в город, чтобы ихродственникам было легче ее найти.
— Именно это я и хотел, — подтвердил доктор и ушел вверх потропинке.
Папа сидел на бревне, набивая сигарету. Стоило докторуСеверансу скрыться из виду, как он повернулся к дяде Сагамору:
— Если это те самые охотники на кроликов, которых я видел вгороде, то их там было трое.
Дядя сложил губы, словно собираясь сплюнуть.
— Трое? — присвистнул он.
— Думаешь, сказать ему? — спросил папа.
— Не стоит совать нос в то, что нас не касается, Сэм, —наставительно произнес дядя Сагамор. — Если он не отыщет машины, то и сам всепоймет.
— Но, предположим, он найдет машину? — стоял на своем папа.
— Все равно это не наше дело, Сэм. Мы ведь не хотим безнужды беспокоить его, а? Человек занят своими делами, зато так исправно платит.А коли его чересчур переполошить, он ведь может даже и уехать. Мы ведь не хотимэтого, не правда ли, Сэм?
