Момент моего погружения в клубящуюся Тьму, я уловил по воспоминаниям свербящих ступней.
Да-да, как оказалось — легкое покалывание в моих омертвевших пятках — лишь цветочки, по сравнению с тем, что началось после. Тьма оказалась на редкость едкой субстанцией, и уже после нескольких шагов ноги начало жечь, словно адским огнем. И это при том, что я пребывал в своем самом защищенном Обличье Кромешного Проклятия. По идее, в таком состоянии я вообще боли практически не чувствую — мертвые, как говориться, не потеют.
Но не тут-то было, еще через несколько шагов, когда плотные, практически осязаемые, словно густой кисель, сгустки черного достигли пояса, ногитоже начали «гореть». Но я, сжав зубы, бросился в этот «черный омут» с головой. Пан, или пропал! Пути назад для меня теперь не существовало. Я продолжал переть вперед, словно обезумевший лось во время гона.
Я переключил зрение с обычного на Магическое, и бросил взгляд на Костяную Броню. Она дымилась, текла и плавилась, словно я погрузился в концентрированную серную кислоту, разрушающую любую органику. Зачерпнув из Резерва побольше Энергии, я возвел вокруг себя Силовой Кокон. Если это и помогло, то лишь отчасти — моя Броня продолжала «растворяться». Хотя, уже и не с такой стремительной скоростью.
Помимо это мне в голову начали проникать несвойственные мне мысли и желания, словно кто в ухо нашептывал:
— Приляг, путник… Отдохни от трудов праведных…. Ты устал… Тебе больно и страшно… Забудься, и всё пройдет…
И всё это невзирая на мощную Ментальную Стену Отчуждения, выстроенную в моих мозгах. Многоуровневую, многоступенчатую, пробить которую не под силу самому искусному Мозголому. Но этот умиротворяющий слащавый голосок каким-то образом на меня действовал. Глаза закрывались, а тело слабело. Я подкинул Силы, подпитывая Ментальный Блок, Энергия в котором стремительно заканчивалась, и продолжал переть на одних морально-волевых.
— Всё пройдет, как же! — Хрипел я сквозь стиснутые зубы. — Держи карман шире! Хрен вам всем на воротник, а не Гасана Хоттабыча, кем бы вы ни были!
Когда от Костяной Брони уже оставались одни воспоминания, я заметил, что впереди немного посветлело. Туман постепенно рассеивался, и сквозь него я уже видел какие-то неясные образы. Вроде бы, какого-то леса.
Подхлестнув своё слабеющее с каждым шагом тело несколькими Лечебными Заклинаниями, следующими одно за другим, я со всех сил рванул к виднеющейся растительности. Последних своих шагов я уже не смог восстановить — сознание ничего не зафиксировало. Но, похоже, что ноги меня сами вынесли из губительной субстанции на полном автомате.
Фух! Наконец-то всё встало на свои места! Я открыл глаза, выходя их состояния транса. Встал на ноги, потоптался на месте, разгоняя кровь в затекших членах. Вот не для русского человека придумана эта поза лотоса. Сколь не практиковал, привыкнуть до сих пор не могу. Вот азиаты могут в таком состоянии сутками сидеть, а у меня, похоже, ноги под это дело совсем не заточены.
— Мессир! Мессир! — Завидев, что я пришел в себя, ко мне кинулся Грималкин, до этого с задумчивым видом бегающий по близлежащим кустам и чего-то явно вынюхивающий. — Вы уже в норме?
— Как видишь, — я хотел пристукнуть о землю каблуком своего сафьянового сапога, но лишь примял мягкий дерн, — руки-ноги целы, голова на месте. Значит, в полном порядке дедушка Хоттабыч!
— Веселитесь, мессир? — скептически промурлыкал говорящий кот.
— А чего плакать? — Пожал я плечами. — С помойки, худо-бедно, выбрались с наименьшими потерями. Живы-здоровы. С чего горевать понапрасну?
— Это хорошо, что у вас такое настроение… — Как-то издалека «зашёл» Грималкин.
— А ты чего такой смурной, паря? — Я решил провентилировать ситуацию. — У нас опять проблемы?
— Шут его знает? — произнес кот, шумно почесав бок задней лапой. — Блох, что ли нацеплял?
— И это все проблемы? — усмехнулся я.
— Да нет, — Грималкин мотнул головой. — Моя Способность к перемещению не работает и здесь, — сообщил он мне.
— Ну, это не радует, но и не смертельно, — отмахнулся я, пытаясь, между делом, сотворить Портал.
Не вышло, Энергия никак не желала сплетаться в нужные Формулы. Значит, придётся и дальше — ножками. Страха нет — один задор! Дело знакомое. Я когда-то таким Макаром пол-Европы прошагал. И ничего — до сих пор небо копчу.
— И еще, мессир, нехороший этот лес! — понизив голос до едва слышного, произнес говорящий кот. — Вот, ей-ей, нехороший!
И с чего ты это взял, хвостатый? — хмыкнув, спросил я своего мохнатого спутника.
Кот уперся лапами мне в бок, стараясь дотянуться как можно выше, в идеале до самого моего уха.
— Лешим несёт! — совсем тихо прошептал он.
— Лешим? — удивленно переспросило я.
Вот только Леших нам еще и не хватало! Что это за Тварь, я знал лишь из многочисленных детских сказок. А вот наяву встречаться не приходилось. Хотя за последнее время мне знатно пришлось «прогуляться» по фольклору, и не только славянскому. Ладно, разберемся как-нибудь тихой сапой. Может, не так страшен зверь, как его малюют.
— Тише, мессир! — шикнул на меня хвостатый. — Не кричите так громко. Он ведь в своем лесу каждый шорох слышит! Зачем нам лишние проблемы?
— Так ведь я же, по-твоему — Повелитель Хаоса, — напомнил я Грималкину, — чначнем какой-то Лешак?
— Ой, ни скажите, мессир! Леший в собственных угодия такой Силищей обладает, что на него и иные Боги управу найти не могут! Так что лучше не связываться…
— Мы мирные «люди», — напомнил я коту, — но наш бронепоезд стоит на запасном пути!
— А? — не понял меня ушастый. — Это о чем вы?
— Это о том, что если нас не трогать, то и мы никого трогать не будем! — расшифровал я своё послание. Так что давай мы с тобой перекусим на дорожку, и тихо мирно начнем искать выход из этого леса.
— Так-то я за любую суету, кроме голодовки! — обрадовано произнес Грималкин, смотавшись за оставленной в сторонке сумкой.
— Ну, иди сюда, хорошая моя! — Я сунул руку в сумку, но Самобранки там не обнаружил.
Я отлично помнил, когда доставал из неё одежду, Скатерть в сумке была, лежала вместе с Тарелочкой. А сейчас её в сумке не было. Тарелочка на месте, а Скатерти нет. Я пробежал глазами по истоптанной траве, где лежала наша поклажа, но и на
