собиралась поступить, потому что никак не могла подняться с этого дивана.
— Без проблем. Спокойной ночи, Жасмин.
— Кэмерон? — шепчет она, и это заставляет меня занервничать. Что она собирается ему сказать?
— Да?
— Я знаю, что она иногда возводит стены… в некоторых аспектах ее жизни, если ты уловил мою мысль. Но постарайся увидеть ее, по-настоящему увидеть. Просто попробуй, хорошо?
Часть меня хочет вскочить с этого дивана и захлопнуть ей рот, а другая нервно ждет его ответа. Наступает короткая пауза, пока его ровный, глубокий голос не проникает в тишину.
— Я вижу ее.
Затем звук закрывающейся двери заполняет комнату, а мое сердце стучит громче, чем когда-либо.
Глава 14
Кэмерон
Я тру глаза под компьютерными очками, чувствуя, как между бровями зарождается головная боль.
Я сижу в своей комнате за рабочим столом с шести утра, а сейчас уже почти десять. В одиннадцать у меня первое занятие, так что мне действительно нужно идти, несмотря на головную боль.
Сегодня мне сложнее, чем обычно, выстроить цифры в нужную последовательность, потому что мысли постоянно возвращаются к прошлой ночи. Когда я пришел домой к Авроре, чтобы позаботиться о ней. Достаточно было одного взгляда на нее, чтобы понять, насколько ей было больно, и я понял, что мне конец.
Я понял, как сильно она мне нравится, даже больше, чем положено другу.
Что действительно положило мне конец, так это ее голова на моих коленях, ее тело под моими прикосновениями. Впервые ощутить ее обнаженную кожу было для меня неожиданностью, все мое тело хотело отреагировать на это прикосновение. Особенно мой член, который почти встал, но я продолжал думать о кодовых алгоритмах, чтобы предотвратить это.
Легкие стоны, которые она издавала, не помогали ситуации. Ее голос — музыка для моих ушей, но ее вздохи и стоны? Это вой сирены прямо к моему члену.
Но больше всего мне нравилось заботиться о ней.
Аврора производит впечатление уверенной, напористой и сильной женщины, которой она и является, но я видел ее уязвимость и доброту, которую она излучает. И это заставляет меня любить ее еще больше по мере того, как я узнаю все новые и новые детали, которые делают ее такой, какая она есть.
Я хочу знать о ней все.
Мои мысли прерывает телефонный звонок: на экране высветилось имя Лексы. Я провожу пальцем по экрану, чтобы ответить, на губах появляется улыбка, когда я прикладываю трубку к уху.
— Лекси, что случилось?
— Я просто хотела позвонить своему самому любимому брату на всем белом свете, — хихикает она, и по ее тону я понимаю, что она чего-то хочет.
— Я твой единственный брат, так что… — напоминаю я ей.
— И все равно ты самый лучший на свете.
— Чего ты хочешь? — я перехожу к делу.
— Мама тоже здесь, передай привет!
— Привет, мам, как дела? — настороженно спрашиваю я, внезапно почувствовав беспокойство. Почему они звонят вместе?
— Привет, Горошек, все очень хорошо. Мы просто скучаем по тебе! — говорит моя мама со своим милым южным акцентом. Она выросла в Теннесси и переехала в Детройт, когда была беременна мной только потому, что мой отец нашел там хорошую работу.
— Приятно слышать, мам. Лекса, у тебя все в порядке? — в моем тоне все еще звучит нервозность.
— Да, все хорошо, Кэмерон Джеймс. У нас к тебе вопрос! — Лекса оживленно кричит, ее голос бодр, несмотря на использование моего второго имени.
— Какой? — спрашиваю я, чувствуя, как мой желудок сжимается от миллиона различных сценариев.
— Можно мы приедем к тебе на Рождество в этом году? Лекса никогда не уезжала из Мичигана, а я получаю очень хорошие чаевые на работе и экономлю, — умоляет мама.
— Конечно, можно, ты же знаешь, я никогда не откажусь. Почему ты считаешь, что вам нужно спрашивать разрешения?
Лекса возвращается к телефону:
— Потому что мы знаем, как ты упрямишься, когда мы тратим деньги и все такое. Мы боялись, что ты откажешься. Но, прежде чем ты спросишь, я уже поговорила с доктором Маршем, и он сказал, что я могу приехать.
— Это здорово, Лекси, но ты права. Я не позволю вам оплатить перелет. Я закончу с экзаменами к девятнадцатому числу. Когда вы хотите приехать? — спрашиваю я, радуясь, что они хотят приехать сюда, а не я должен лететь к ним.
Мама и сестра — мой мир, но я бы соврал, если бы сказал, что люблю возвращаться в родной город. Это напоминает мне о нем, и от этого мне просто чертовски плохо.
— Горошек, ты не будешь за него платить. Я прекрасно знаю, что ты не позволишь нам потратить ни цента, как только мы прилетим, так что, пожалуйста, позволь мне оплатить хотя бы перелет, хорошо? — спрашивает моя мама с раздражением. И именно от этого ее тона я сдаюсь.
— Хорошо, — бормочу я.
— Ура! Итак, мы планируем вылететь двадцать второго числа, потому что к этому времени у меня уже закончатся занятия, а двадцать шестого мы улетим обратно домой, чтобы отпраздновать с мамиными родственниками. Ты не против? У тебя в квартире достаточно места? — спрашивает Лекса, просыпается ее внутренний организатор. Скорее всего, она распланирует все наши пять дней вместе до мелочей.
— Да, Финн на время каникул поедет к семье Эш, так что у меня будет много места.
— Ты собираешься полететь обратно с нами, Горошек? — спрашивает моя мама.
Что-то грызет меня изнутри, неприятное ощущение сидит в моем нутре. Я люблю свою семью, но не могу игнорировать то, что не хочу быть вдали от Авроры.
Черт, я даже не знаю, какие у нее планы на каникулы, возможно, она уезжает. Но что я знаю наверняка так это то, что мне не нравится мысль о том, что между нами будет столько километров.
— Нет, мне нужно успеть выполнить всю работу до Нового Года, — говорю я. Это не совсем ложь, но и не совсем правда. У меня действительно есть некоторые дела с игрой, которые я хочу закончить за праздники, но крайнего срока нет. В компании понимают, что я все еще учусь, и дают мне возможность работать в своем собственном темпе.
— Отлично, тогда мы максимально много времени будем проводить вместе, сходим на все рождественские базары… — Лекса вклинивается в разговор, рассказывая мне обо всем, что она запланировала.
Я люблю праздники и не могу дождаться, когда приедут мама и сестра. Будет здорово показать им место, которое я сделал своим. Как бы я ни хотел познакомить
