Папа, папа! — кричит Лена и машет на меня рукой. — Пойдем к нам, папа!
Я встаю и иду к песочнице.
— Что такое, Lenochka?
— Папа, ты теперь волк. Ты будешь догонять. А я с Бьянкой будем убегать. — Она хихикает и убегает на другой конец детской площадки.
Я поворачиваюсь к Бьянке, которая стоит в нескольких шагах от меня и смотрит на меня с вопросом в глазах. Я делаю несколько шагов, пока не оказываюсь перед ней, наклоняюсь и шепчу ей на ухо.
— Беги, мой маленький ягненок.
Она улыбается мне в озорной улыбке, затем она разворачивается и бежит к Лене, которая прячется за горкой. Я делаю первые несколько шагов в их сторону, и когда Лена видит мое приближение, она вскрикивает и бросается влево, хихикая. Я бегу за ней. Меньше чем за десять секунд я добегаю до нее, и дочка визжит от восторга, когда я обхватываю ее за талию. Я целую ее в щеку, подхватываю ее под левую руку и затем поворачиваюсь к Бьянке.
На ее лице появляется довольное выражение, когда она наблюдает за мной, но оно сменяется удивлением, когда я бегу к ней с безумно смеющейся Леной под мышкой.
— Быстрее, папочка!
Бьянка бросается в сторону детского дома на другой стороне, и она довольно быстра. Однако я быстрее, и мои шаги намного больше. Я догоняю ее в нескольких футах от игрового домика, обхватываю ее за талию свободной рукой и притягиваю к себе. Она смеется, я не слышу, но чувствую, как ее грудь двигается под моей рукой. Я поднимаю ее с земли и несу их обеих в маленькое кафе через дорогу от парка.
Я все еще смеюсь, когда двойные раздвижные двери открываются, и Михаил заносит нас в кофейню. Несколько человек в зале удивленно смотрят на нас. Пожилая пара, сидящая у окна, улыбается и возвращается к своему чаю и пирожным. На другой стороне магазина женщина средних лет, сидящая с другой женщиной, без стыда разглядывает лицо Михаила, затем подталкивает свою подругу локтем и наклоняет голову в нашу сторону. До чего же наглые бывают люди.
Михаил отпускает меня и, взяв мою руку в свою, идет к кассе.
— Кофе, без молока? — спрашивает он, и я киваю. Он помнит, что я пью черный кофе.
— Папа, я хочу в туалет, — шепчет Лена.
— Секундочку, Lenochka.
Михаил заказывает кофе для меня и апельсиновый сок для Лены, говорит кассирше, чтобы она приготовила его на вынос, затем передает мне свой бумажник.
— Мне нужно отвести Лену в туалет.
Держа бумажник в одной руке, я показываю на себя свободной рукой, предлагая отвести Лену, но Михаил качает головой.
— Все в порядке. Я ее отведу, — говорит он и ведет Лену в сторону туалетов.
Я готовлю сумму, указанную на кассе, и поднимаю глаза, чтобы увидеть, что парень, с другой стороны, наблюдает за мной, пока наливает кофе. Он бросает взгляд в сторону туалета, куда только что зашел Михаил с Леной, потом на меня и улыбается. Я не отвечаю ему взаимностью.
— Твой папа очень страшный парень, — говорит он и кивает в сторону ванной.
Я закатываю глаза. Серьезно? Михаил на первый взгляд может показаться старше тридцати одного года из-за повязки на глазу и шрамов, но более чем очевидно, что он не может быть моим отцом.
— Как думаешь, он позволит мне сводить тебя в кино или еще куда-нибудь? — Бариста наклоняется вперед и подмигивает.
Этот парень — серьезно? Ему едва семнадцать, если даже не больше. Идиот. Я кладу деньги на стойку и поворачиваюсь как раз в тот момент, когда Михаил и Лена выходят из туалета. Я оцениваю его, отмечая, как идеально сидят на нем черные джинсы, как черный свитер облегает его твердую грудь и живот, вспоминая, как вчера вечером я чувствовала себя прижатой к стене этим великолепным телом.
— Готова идти? — спрашивает Михаил, когда он подходит ко мне.
Я ухмыляюсь, беру сок Лены с прилавка и даю ей его с соломинкой. Затем взяв за грудки его свитер, притягиваю Михаила к себе. Его лицо ничего не выражает, но я замечаю легкое замешательство в его взгляде, когда он наклоняется. Поднявшись на цыпочки, я прижимаюсь губами к его губам.
Это должен был быть быстрый поцелуй, но в тот момент, когда я чувствую его рот на своем, все разумные доводы вылетают в окно. В следующее мгновение я уже прижимаюсь к шее Михаила, а он поднимает и прижимает меня к себе, и мы целуемся так, как будто завтрашнего дня не будет.
— Фи гадость! — восклицает Лена, и я открываю глаза.
В его единственном синем глазу, я вижу такую страсть, что на мгновение становится трудно дышать. Я не помню, чтобы кто-то так смотрел на меня, никогда.
— Ty - Bianca, luch solntsa v pasmurnyy den, — говорит он мне в губы, снова целует меня и медленно опускает на землю.
Кажется, что я только что пробежала милю, потому что сердце колотится в груди как сумасшедшее. Я делаю глубокий вдох и поворачиваюсь, чтобы взять свой кофе со стойки. Бариста смотрит на меня округленными глазами.
— Не смотри на мою жену, парень, — говорит Михаил позади меня.
Парень моргает, смотрит на Михаила, потом делает шаг назад.
— Папа, папочка, можно мы пойдем покупать пончики? Можно, папочка?
— Конечно, zayka. — Михаил подхватывает Лену, берет меня за руку и ведет нас к выходу.
При входе в квартиру звонит мой телефон.
— Дочка. Живо мыть руки. — Я показываю на бумажный пакет с пончиком, который она прижимает к груди. — И сначала ужин. Пончик съешь после. Хорошо?
— Хорошо, папочка!
Я достаю телефон, смотрю на экран и поворачиваюсь к Бьянке.
— Это Роман. Не поможешь Лене? Мне нужно ответить.
Она кивает, проводит рукой по моему предплечью и спешит в ванную. Мне все еще трудно осознать, насколько мне приятно, когда она прикасается ко мне.
— Пахан? — говорю я в трубку.
— Мне нужно, чтобы ты проверил Сергея, — говорит он. — Он с утра не отвечает на звонки, а сегодня у него встреча с людьми Мендосы. Если он не в форме, ты поедешь вместо него.
— Я буду там через час.
Я убираю
