из шоппера свежую рукопись писательницы Сон.
— Ну, что, новелла, давай знакомиться! — произнесла с воодушевляющей радостью слова вслух.
…
В итоге приступить к рукописи сразу я не смогла. Сначала переодевание в мою любимую пижаму пикачу, потом стирка залежавшихся вещей, и в конце уборка комнаты. Устав после всего, я сейчас лежала вертикально, как звезда, на кровати.
«Вот всегда так, хочешь почитать и отвлекаешься на все, но только не на чтение», — подумала я и взглянула на книжные полки впереди.
Поглядев так пару минут, встала и подошла к шкафу. То, что мне попалось на глаза, были книги под авторством госпожи Сон. Пройдя костяшками пальцев по корешкам и услышав характерный звук, похожий на постукивание по свежеиспеченной булочке, облегченно вздохнула.
«Как я хотела увидеть автора, который помог мне жить».
Вдруг перед моими глазами всплыли отрывки из подростковых и студенческих годов. Я сидела одна за партой, читая книгу, пока другие шептались о своих кумирах, покупках, а также о любви. Люди проходили как в таймлапсе: в быстром темпе они говорили об одном и тоже, менялись только имена, предметы и места. Как я была одиночкой сначала, так и осталась до конца средней, старшей школа и два первых курса университета. Всё это время я читала, закрываясь от внутренних проблем. Писательница Сон появилась в моей жизни именно в тот момент, когда мне приходилось сложнее всего — во время окончания старшей школы. Я очень благодарна ей за то, что она помогла мне пережить всё это.
Дотрагиваясь по книгам руками и читая названия, мой взгляд зацепила одна.
— Это же она?
Вытянув немного бело-кремовый предмет из шкафа, я немного задумалась, потом пришла в себя.
— Песнь сверчков в ночи, — прочитала сверху низ название.
Это была та новелла.
Вытащив полностью книгу и повернув горизонтально, чтобы видеть обложку, я улыбнулась. Все та же синяя ночь, темно-бирюзовая трава, бежевая клетка с открытой дверцей и два летающих сверчка рядом. Эти насекомые освещали местность золотистым светом, и казалось, что участвовали в танце: один, что находился выше другого как будто исполнял мужскую партию, а ниже сверчок, что был поменьше — женскую. Потрогав детали обложки, вспомнила какие теплые чувства и негодования по поводу действий героев испытывала. Эту книгу я буду хранить до старости и никому её не отдам как противная аджума. Буду говорить: «Это моё сокровище. Моё!».
— Ладно, пора взять лапки в кулачки и приступать к чтению, — восторженно произнесла. — Хоть бы я была ведущим редактором госпожи Сон… хотя бы этой новеллы, — прошептала как молитву.
…
Проблемы. У меня снова были проблемы с чтением.
«Что же делать, я совсем не понимаю, что это такое», — пронеслось в голове, прочитав непонятную мне сцену.
Я взглянула на компьютер, находящейся на столе.
— Надо ли… хм… лучше посмотрю!
Убрав спину от мягкой перьевой подушки у холодной стены, поднялась с постели, удерживая А4 листы в правой руке, подошла к компьютерному столу и села за него, заранее включив компьютер.
— Так-так…
Включив нэйво, щёлкнула на строку поиск. Посмотрев мельком на одно слово рукописи, которую теперь лежала справа от руки, я ввела: «Что такое сащин?» и нажала на enter. Прошло миллисекунда, как интересующий меня вопрос всплыл перед глазами.
←Нэйвпедия→
Сащин — четыре священных животных или духи-хранители сторон света.
Согласно преданию:
* Чхоннён ("зелёный дракон") — дух востока. Место владения — ручей.
* Бэкхо ("белый тигр") — дух запада. Место владения — большой тракт
* Чуджак ("красная птица или феникс") — дух юга. Место владения — обработанные поля.
* Хёнму ("чёрный воин или черепаха со змеей") — дух севера. Место владения — высокая гора.
То, что охраняют сащин — «ёнщин-сюго»…
←Нэйвпедия→
— Так мне стало понятнее, но…
Я почесала затылок.
— Надеюсь, я не затеряюсь в корейской мифологии и не начну нэйвить каждое слово, — я произнесла, вздохнув. — Ладно, это слово все равно в прологе. Мне больше интересно следующее… первая глава.
Наконец-то оторвавшись от компьютера, свободно уселась по-турецки на стуле.
— Все-таки это удобно, раз госпожа Сон тоже так делает!
Перевернув лист, я прочитала:
— Первая глава… «Я никогда не думала о том, что когда-нибудь захочу влюбиться…»
Глава 3
Отрывок из новеллы "Ты помнишь, что в нашу первую встречу кричала сорока?"
(Мин Хваё́н)
Я никогда не думала о том, что когда-нибудь захочу влюбиться. И именно в этом году, когда скоро — через два сезона — мне исполниться целых шестнадцать лет и мне начнут искать жениха.
«Возможно, это всё влияние моей лучшей подруги Кёри́ из семьи Чон, которая только и щебечет как воробей о знатных сыновьях. Может быть, и частые свадебные торжества в последнее время, на которые мне приходилось ходить с отцом. Однако почему раньше, когда мне предлагали помолвки, и я видела много разных господ, моё сердце не желало любви? Если скажу вслух свои мысли отцу или братьям, то они не выдержат и упадут в обморок, в прямом смысле. В таком случае мне нужно поговорить с Миной».
Мина́ — служанка, а также моя молочная сестра. Когда не стало моей любимой матушки госпожи Хви Ёнха́, госпожа Соня́, работающая слугой в нашем доме очень маленькое время, стала заботиться обо мне как родная мать. Если бы не она и Мина, думаю, что мне было бы трудно говорить о своих трудностях, потому что мужчины этого дома часто не понимали женских проблем.
Я записала мысли в личную бонджа, сидя на шелковой кровати, пока никто не видел. Хотя за мной и не следили, меня в любом случае сильно опекали. Я пробежалась глазами по комнате.
«В прошлый раз он у меня лежал под кроватью, но сейчас мне нужно подыскать место понадежнее. Как говорил Сунь Цзы: «Знай врага и знай себя: тогда в тысяче битв не потерпишь поражения», — у меня пронеслось в мыслях.
Я искала новое секретное место и не хотела класть в прошлое по причине того, что не знала, как правильно прятать вещи. Во-первых, начало ведения бонджа являлась эта весна. Бончжой тайно называли дневники, что привезли из Мамгука, от наших они отличались цветными и мягкими как шерсть лошади обложками. Во-вторых, раньше у меня не было секретов от родных. Всё это смещалось и превратилось в одно большое условие: мои тайны — это только мои тайны. Разумеется, я рассказывала некоторые Мине и госпоже Соня, но находились и те, что исключительно не знал никто. Если о них кто-нибудь узнал, то мне стало бы глубоко стыдно.
Я пробежалась
