твой отец, Келси.
– Что?!
Она медленно придвигалась ближе, пока он не сказал:
– Остановись. Вот здесь. Теперь я тебя вижу. Поверить не могу! Все эти годы… Никто не знал, где ты и что с тобой произошло. Как будто бы тебя никогда не существовало. Я начал думать… – Он задохнулся. Грунтовая вода пузырилась в его травяных глазах. Он плакал. Потом откашлялся. – С тобой вс… в порядке? Я видел тебя в… сне. Потом ощутил тв…ё присутствие.
Снова зашипела молния. Теперь звук был громче, чем в прошлый раз. Келси посмотрела вверх, пытаясь понять, сильно ли почернело небо и сколько осталось времени, прежде чем она промокнет. Или, возможно, прежде чем её ударит молния… Но ничего не изменилось. Мерцали звёзды, и луна по-прежнему сияла над головой. Это было очень странно.
– Пожалуйста, поговори со мной.
– Я… – Келси отчаянно хотелось верить, что это и правда её отец, но где-то в глубине души она не доверяла Зачарованному миру. Особенно после того, что сделали Близзард и Граймс.
– Откуда мне знать, что вы на самом деле мой отец?
Его губы сжались.
– У тебя на животе родимое пятно в форме ворона с распростёртыми крыльями.
Келси потерла бок, где у неё действительно была такая родинка.
– И розоватый …рам на правом б…дре. – Молнии пронизывали звёздное небо, похищая слова. – После трен…ровки с мечом.
Келси упала на колени. У неё действительно был шрам на бедре. После тренировки с мечом?
– До сих пор не понимаю, как я мог быть так неосторожен. Это действительно ты?
Она разговаривала со своим отцом. Каким-то образом. Невероятно! Впрочем, если вспомнить всё, что сегодня произошло, то, возможно, не так уж и невероятно.
Все эмоции, которые Келси так долго держала в себе, вырвались наружу. Слёзы потекли по её лицу. Она не пыталась сдержать их.
– Я… я была в человеческом мире.
– В человеческом мире? Как такое возможно?
– Я думала, ты и моя мама нарочно оставили меня там. Я думала, что вы умерли… – Она шмыгнула носом, вытирая его о свою новую толстовку с эмблемой в виде сайгака. – Я ничего не могу вспомнить. Вы здесь? В этом… Зачарованном мире?
– Да. Конечно. Я…
Молния снова рассекла небо. Келси пригнулась, прикрывая голову руками. Её отец подавил крик, словно ему было невероятно больно.
– Нет! Связь скоро пре…вётся. Я увидел тебя через… Ты должна рассказать мне, что с тобой случилось.
Келси силилась понять, что он говорит, но всё больше слов пропадало. Она придвинулась ближе, едва не касаясь ногой кончика его травяного носа и рассказывая подробности так быстро, как только могла:
– Эти феи появились во время экскурсии! Одним из них был мой соцработник, Эллиот Близзард. Я понятия не имела! А вторая – ледяная фея по имени Ахилла Граймс. Они потащили меня к древнему артефакту. Не знаю, что это такое, он был завёрнут в ветхую чёрную тряп…
– Что-о?! – закричал он. – Лед… Страж… Зим… В человеческом мире?! Они пытал…сь…
Теперь его голос звучал безумно. В самом деле безумно. У Келси скрутило живот. Она скорчилась.
– Не пытались! Она забрала его!
Келси снова заплакала, даже не понимая почему. Может, потому что её отец был так зол?
– Что всё это значит? Где ты? Я приду и найду тебя! Я могу! Скажи, как тебя зовут?
– Ты не помнишь, как меня зовут? Ничего обо мне не помнишь?
Он казался очень расстроенным. Келси покачала головой.
– Ну, может, оно и к лучшему… – проговорил фомор.
– Что? Нет! Почему? – завопила Келси.
Он молчал, закрыв глаза. Прошло несколько долгих мучительных секунд, прежде чем они снова открылись.
– Тебе нельзя здесь находиться. Это опасно. Ты должна уйти. Выбраться из Зачарованного мира и бежать! И когда попадёшь в мир людей – не останавливайся. Не позволяй им тебя найти. Не позволяй, ни в коем случае! И никогда не прикасайся к…
Небо взорвалось светом как на праздновании четвёртого июля. Слова отца были подобны удару ножом в сердце. Теперь, после всего, он отсылает её прочь? Он не хочет её видеть?
– Кто ты такой? И кто моя мама? Почему ты не говоришь?
– Слишком опасно. Ты должна бежать.
Боль превратилась в горький гнев. Найл говорил, что феи не могут прийти в Земли Лета. Их серебряные ветви не дают сюда доступа. Они не смогут найти Келси, даже если захотят. Вдобавок в этой школе она учится использовать свою силу. Учится сражаться. И в следующий раз, когда Келси встретит Ахиллу Граймс и Эллиота Близзарда – если это вообще случится, – она сможет себя защитить. Она готова.
Келси встала.
– Я учусь в Академии несокрушимых искусств. Сегодня я прошла испытания и поступила. И я остаюсь. Если решишь прийти и найти меня, я буду здесь.
– Послушай! – прорычал фомор. Земляные комья сыпались в провал его рта. По лицу пошли трещины – словно оно покрывалось морщинами. – Я не зн…ю, что… сделали! – Он выплюнул гравий. – Ке…си… не вижу… Я люблю те…
Его лицо растаяло, и связь пропала.
Келси рухнула на колени и заколотила кулаками по земле:
– Вернись! Пожалуйста! Кто ты?
Снова прилетели орланы. Они опускались на камни, по трое, вопя и клекоча. Келси выскочила из круга камней. Прежде чем она успела добраться до подножия холма, к ней метнулась зеленоватая тень. Разящий взвизгнул, бегая кругами вокруг Келси и не давая ей удрать.
Следом подоспела Скатах. Её распущенные волосы были заправлены сзади под красное платье с криво затянутой шнуровкой. Очевидно, неугомонные орланы вытащили богиню из постели.
– Мёрфи, что ты здесь делаешь среди ночи?
Келси пыталась сдержать слёзы, но их было слишком много. Через несколько секунд она совсем расклеилась – прямо перед наставницей. Если узнают остальные, Келси этого не переживёт.
И что ответить? Много ли можно рассказать Скатах, не рискуя потерять место в школе? Чем меньше – тем лучше.
– Со мной связывался отец.
Скатах вытащила из рукава носовой платок и протянула его Келси.
– Через каменный круг? Весьма драматично. Почему бы не отправить письмо по трубам?
– Он и отправил. Приказал прийти сюда, чтобы наорать на меня лично.
– Ну и что же он сказал? Из-за чего ты так расстроилась?
Келси набрала полную грудь воздуха, вытирая лицо шёлковой тканью.
– Он бесился. Велел мне возвращаться домой.
Скатах вздохнула:
– Фоморам нелегко. Они не хотят, чтобы их дети шли на службу, и это можно понять.
«Фоморам нелегко». Отец Келси – фомор. И она фоморка.
Как бы ни была она расстроена тем, что отец отказался рассказывать о себе и о матери, Келси радовалась
