сколько маны жрет прибор на самом деле.
— Итого, ваш ускоритель окупится через восемь лет, — объявил владелец, проведя все подсчёты.
Я малость взгрустнул, подумав, что такой длинный срок окупаемости отобьет охоту не только у данного коммерсанта, но и у всех остальных. Но владелец оказался настроен более оптимистично.
— Неплохо, — сказал он, — Беру.
Вот оно как. Это для смертного восемь лет большой срок. А для бога это краткий миг. Через восемь лет прибор окупится и будет приносить прибыль долгие столетия. Прибор-то не сломается, он богами изготовлен.
Отработав заказ, хотел лететь к Техноману за расчетом и с мыслью попросить на реализацию на этот раз сразу два ускорителя. Надеюсь, не откажет, надеюсь, кредит доверия растет с каждым проданным устройством, но тут со мной связались монтажники. Сообщили, что у них тоже готов заказ. Договорились пересечься в баре у Бара.
— Привет, Марк, — они помахали мне, как только я вошел.
Ну а что. Для кого-то это мелочь, а меня греет мысль, что в сообществе трудяг меня так легко приняли за своего. Эти боги, которые в общем-то бывшие люди, может быть не умеют красиво говорить, не умеют разводить демагогию, но они разумны и руками, и головой. Они основа, на которой стоит любое общественное устройство.
— Привет, парни. Рад вас видеть в бодром духе. Что нового?
Монтажники выкатили мне заявку на два ускорителя и один преобразователь, сложный дорогостоящий прибор аж за пять сотен кворков.
— Ого. Да вы прям оптовый заказ подогнали.
— А ты думал, — парни явно рады, что смогли произвести на меня впечатление, — Это только начало. Когда сможешь?
— Честно скажу, этот ваш преобразователь калибровать пока не доводилось. Но я думаю, справлюсь. Куда он идет?
— Это важный прибор, Марк, — пояснил монтажник, — Арбузная мана способна принимать разные формы под разные нужды. Запитать пространственный карман — это одно, а обеспечить магической силой кухонный комбайн, чтобы он за четыре секунды перегнал куриное яйцо в килограмм куриного мясо — это другое.
— Это совсем другое, — подтвердил второй монтажник, — Я не ел куриных яиц, как впрочем и куриного мяса, лет сто пятьдесят. А вообще хотелось бы.
— Ладно, разберемся, — обещаю оптимистично, — Не бо… в смысле не только технобоги горшки обжигают, мы тоже на что-то годимся.
Хотел уже подниматься из-за столика, но остался сидеть. В заведение вошла компания из пяти личностей явно для этого места чужеродных. Трое из пяти в полицейской форме. Двое в деловых костюмах. На их лицах читается презрение и решимость. Подойдя к барной стойке, управленец в костюме припечатал на столешницу какую-то бумагу.
— Официальное уведомление, — оповестил он противным прокурорским тоном, — Ваш бар признан незаконной постройкой и будет снесен в недельный срок. Потрудитесь расписаться.
— Не буду я ничего подписывать, — спокойно ответил Бар, — Участвовать в вашем фарсе не собираюсь. Стоянка основана первыми богами, их слово важнее ваших судебных решений.
— Хорошо, — зловеще сказал «костюм», — Я внесу в протокол факт отказа сотрудничать с представителями власти и проявление неуважения к суду.
Бар усмехнулся и хотел что-то еще добавить, но его опередил один из завсегдатаев бара.
— Вы не имеете права отнимать у нас последнее, — он поднялся и угрожающе двинулся на пришедших, — Стоянку не отдадим. Хоть сколько вынесите судебных постановлений.
Пришельцы, похоже, ждали такой реакции. Более того, на такую реакцию они рассчитывали. Но тут другие посетители не дали усугубить провокацию. Возмущенного работягу обступили, развернули и усадили обратно за столик.
— Это Бэк, — поведал монтажник негромко, — У него двадцать два процента устойчивого хаоса, а все не уймется.
— Двадцать два процента? — поражаюсь, — Он же почти на пороге… как он умудряется держаться?
— Принимает таблетки устойчивости к хаосу. В сущности он на эти таблетки и работает. Если еще лишить его места ночлега, он продержится очень недолго
— М-да. Нелегко живется этому Бэку.
Чужаки еще постояли с полминуты с вызывающим видом, рассчитывая на новый виток конфликта, но работяги теперь их дружно игнорируют. Когда они ушли, я подошел к Бару.
— Насколько реальная угроза? — киваю на лежащую на стойке бумагу судебного предписания.
— Мы еще пободаемся, — решительно ответил Бар, скомкал бумагу и швырнул в ведро, — Но если честно, рано или поздно нас отсюда вышвырнут. В пределах первого-второго диаметра уже давно все забрали. Теперь до нас очередь дошла. Мы и так чудом держимся, только потому что технобоги со зверобогами никак не договорятся, как поделить куски.
— Теперь похоже договорились.
— Похоже на то, — подтвердил Бар.
— И что, нет никаких вариантов?
— Ну, есть одна лазейка. В законе прописано, что если ты владеешь недвижимостью больше пятисот лет, то имеешь приоритетное право выкупа. Так что теоретически я могу воспользоваться.
— Так это выход.
— Так себе выход, Марк. Чтобы подтвердить факт владения, нужно заплатить земельный налог за весь период.
— Ого. Какую сумму нужно, собрать? Уверен, мы тут все скинемся.
— Четыре с половиной миллиона, Марк. Увы, если мы все тут последние штаны снимем, не соберем и десятой части.
— Действительно, сумма огромная. А Атемита не сможет одолжить? Отработаем со временем.
— Не в этот раз, Марк. Если бы Атемита могла, дала бы эти деньги, не задумываясь. Но она пыталась помочь нам иначе.
— Это как?
— Через суд, Марк. Она пыталась доказать на суде, что все стоянки, не только нашу, а вообще все в городе, никто не имеет права присваивать.
— Я так понимаю, суды она проиграла.
— Верно понимаешь. Как проигравшей стороне ей придется взять на себя все судебные издержки. А это огромные деньги, Марк. Атемита сама сейчас влезла в долги. Она вне игры.
— Вон как. А других
