я… не знаю что сказать. А слов и не надо, и так всё понятно.
Так не должно быть.
Лёгкая улыбка тронула его губы, и, кажется, я горю изнутри. Моё дыхание становится таким горячим, что опаляет кожу. Всё плывёт перед глазами, и вокруг нас вокруг появляются танцующие огоньки. Они словно снежинки, спускаются сверху вниз, собираясь в хоровод и кружатся.
— Что происходит? — шепчу, наблюдая за странным действом.
— Не знаю, — удивлённо прошептал он, подставив руку огненной снежинке, и та упала ему на ладонь, а затем впиталась.
Огоньки продолжали танцевать, их становилось всё больше, как вдруг, лицо Орголиуса исказилось, словно ему очень больно. Он схватился за грудь, и пошатнулся назад. Меня охватила паника, потому что огоньки начали окружать его плотной стеной. Он не сопротивлялся, даже больше, мне показалось, что он без сознания. Огоньки начали поднимать его вверх, и тут я поняла, что нужно срочно что-то делать.
— Эй! Отпустите его! Что происходит? — сама не зная к кому я обращаюсь, в сердцах крикнула, ожидая эффекта.
И эффект не пришлось долго ждать. Огоньки зашептались.
Светоч, светоч, светоч… Истинная? Чистая? Верная?
Выбор, выбор, выбор… Любовь? Честность? Искренность?
Хор безликих голосов общался со мной, а я стояла в ступоре.
— Я не понимаю, что вы хотите.
Связанные огнём, — внушительным до дрожи шелестом голосов, раздался их ответ.
— Мы? — ощущая неконтролируемую дрожь, спросила я.
Дай ему сгореть, если не связанна, — чётко прозвучал голос, и передо мной явилось нечто на подобии лица из огня, а затем растворилось.
— Не могу, — призналась я, понимая, что действительно говорю правду.
Заверши начатое, — вновь раздался требовательный безликий голос, и огни опустили Орголиуса на невидимую землю.
Мы находились непонятно где, словно в космосе, но незримая твердь удерживала нас. Огни собрались вокруг Орголиуса, выстроив передо мной коридор к нему.
— Что нужно сделать?
Выбор, выбор, выбор… — зашептались огоньки.
— И что тогда?
Связанные огнём… — ещё пуще зашумели голоса.
— Я люблю другого, — словно в оправдание, сказала я, надеясь, что это поставит точку, но вместо этого, кольцо огоньков вокруг Орголиуса начало сужаться.
Они закружились вокруг него, начав сжигать его бессознательное тело.
— Нет! — крикнув, бросилась к нему, сама не понимая на что надеясь. И огоньки собрались в кучу, образуя огромные огненные глаза, что строго смотрели на меня. Они глядели прямо в душу.
Пламя передавало мне в сознание образ гибели Орголиуса, если я откажусь от него. Всё могло закончиться сейчас, стоит мне только подтвердить своё намерение. В огненных глазах мне привиделась моя жизнь. Тысячи образов пролетели, показывая, что всё известно и ничего не утаить.
— Не убивайте его, — прошептала я, сидя на коленях возле лежащего Орголиуса, положив руки на его грудь.
Пламя начало трансформироваться и появилась огненная рука, что тянулась ко мне.
Выбор сделан, — раздался безликий голос, и огненный палец, словно божественной руки, коснулся моей груди.
В сознании пронеслась мысль: что же я наделала?
А затем, яркая вспышка ослепила мои глаза. Я упала на грудь бездыханного Орголиуса, ощущая, как внутри всё горит. Что увидело пламя во мне? Какой выбор приняло? Почему так горько от мысли, что я видела его лицо в первый и последний раз?
Ослепляющий свет начал рассеиваться, оставляя за собой призрачную дымку. Неужели всё?
А разве я не этого хотела? Разве не в этом было моё предназначение? Финал, которого все так ждали, а мне больно. Так больно! Сжимая ткань его плаща в кулаке, так и лежу на его груди, закусив губу, ощущая привкус крови, но мне не больно физически, больно внутри, где-то очень глубоко эта рана. Пустота завывая, поднялась густой тьмой к горлу, из которого вырвался сдавленный плач.
Слёзы горячими каплями стекали на его грудь. Я хотела бы ещё раз взглянуть на его лицо, но не в силах подняться. Громко всхлипывая, тело содрогнулось от горя, что неожиданно охватило меня. Я почувствовала, что так одинока, и ничто на свете не заполнит эту пустоту, даже…
Как вдруг, под моей головой, раздался глухой стук. В его груди билось сердце, набирая ритм! А моё едва не вылетало из груди.
— Живой, — прошептала я, когда он открыл глаза, непонимающе глядя на меня, дотронувшись до своей груди рукой так, будто там было инородное тело.
— Как? — промолвил он, и погладил рукой моё лицо, стирая слёзы со щёки.
— Огонь приходил, хотел тебя забрать, но, не смог. Сказал, что выбор сделан.
— Ты сделала выбор? — поднявшись на ноги, он помог мне, и спросил, внимательно всматриваясь в моё лицо. Его глаза загадочно блестели. В них было что-то новое.
— Видимо, да. Я просто попросила тебя не убивать, — пожав плечами, спрятала взгляд от его пристальных глаз.
— Вот как? И почему же?
Издевается?!
— Знаешь что?! Я устала! Пока ты тут лежал, я жизнь тебе спасла между прочим, мог бы и поблагодарить! — меня захлестнули эмоции, потому что я сама не понимала что происходит. Мне было жалко его, а теперь хочется убить.
— Напротив, ты мне её вернула, — сказал он, нежно повернув меня к себе за подбородок.
* * *
Орголиус
Пророчество Сирин утратило силу. Оно не сбылось. Пройти это испытание, поставив на кон все, что у меня есть, было единственно правильным решением. Я ничего не потерял.
Я был готов принять смерть. Она бы стала для меня долгожданным покоем. Смерть для бессмертного могла бы стать подарком, но мироздание решило иначе.
Мне преподнесён другой подарок. О большем я и не мечтал.
Светоч. Теплом отзывается в груди это слово.
Её выбор изменил ход событий. Изменил моё существо. И я пока не знаю, что мне с этим делать. Как распоряжаться живым сердцем в своей груди? Настолько ли оно живое, как и у неё?
Она должна была стать моей смертью, но подарила жизнь. Я знаю, что это лишь малая часть нашей истории, и теперь, моё живое сердце можно убить.
Я буду осторожен.
А пока, я буду жить, и чувствовать, не теряя времени.
Глава 12
Это какое-то сумасшествие! Моё тело дрожит от потрясения, от осознания, что я только что сделала… выбор. Орголиус смотрит на меня своим ангельски-божественным лицом, своими вот этими странно сверкающими, но такими притягательными изумрудными глазами. Они как колдовское зелье поглощают меня без остатка, растворяя внутренние протесты здравого смысла.
Дрожит всё не только от сопротивления магии его взгляда, но и от движения оживившегося кристалла. Внутри всё ёкает от накатившего волной чувства прелести, которая доступна только мне. Я не могу перестать
