1
Теплый летний день, похоже, не предвещал никаких неприятностей. Аннабелл Бедфорд даже казалось, что, наоборот, жизнь наконец-то вошла в привычную колею. В общем-то она всем вполне была довольна, и ей ничего не хотелось менять: в свои двадцать пять лет она уже слишком устала от многочисленных сюрпризов, которые любила преподносить ей жизнь. Но она напрасно надеялась…
– Аннабелл, потрясающие новости! Пока ты утром ходила к врачу, нам Питер, такое рассказал! В нашей компании поменялось руководство, и уже завтра придет новый босс, чтобы лично побеседовать со всеми сотрудниками!
Аннабелл не ответила. Чуть прикрыв огромные серые глаза, она пыталась осмыслить то, о чем говорила Джоселин, ее коллега. Аннабелл работала здесь всего полгода: до этого она совмещала работу с учебой. Получив наконец, долгожданный диплом, она почувствовала себя достаточно уверенно, чтобы претендовать на должность в этой компании, на что до этого она не решилась бы.
Аннабелл с детства привыкла рассчитывать только на собственные силы: никто и никогда не делал для нее исключении и не прощал никаких ошибок. Но зато она научилась быть сильной и справляться с любыми трудностями самостоятельно. Еще совсем крошкой она лишилась родителей, так что уже с детства знала, что ей самой придется устраивать собственную жизнь.
В общем-то недаром говорится: все, что не убивает, делает нас сильнее. Теперь Аннабелл по праву могла гордиться собой и с оптимизмом смотреть в будущее.
Новое руководство? Новые трудности, новые испытания? Что ж, ей не привыкать. По крайней мере, в том, что касается работы, ее сложно чем-то испугать. Вот только в личной жизни не все так гладко… Но едва ли она может позволить себе думать об этом еще и на работе.
– И кто же новый шеф? – спросила она Джоселин, поправляя на плечах длинные каштановые волосы.
На улице было ужасно жарко. Хорошо, что хоть в офисе работал кондиционер.
– Ну, этого Питер не сказал, – ответила Джоселин, безуспешно пытаясь подавить вздох зависти, возникающей всякий раз при виде великолепной фигуры приятельницы.
На Аннабелл были белая футболка и коричневая кожаная юбка. Удивительное дело, но купленные на обыкновенной распродаже вещи смотрелись на ней так, будто были из самого шикарного бутика. Может, только поэтому никому и в голову не приходило задуматься, почему при ее должности и неплохой зарплате она одевается так неброско. Наверное, просто не интересуется модой. Да и зачем ей? Она ведь в любой одежде будет выглядеть королевой!
– Да, надеюсь, тебе не надо говорить дважды: никому ни слова, до завтра… – Джоселин, предостерегающе взглянула на приятельницу. – Конечно, странно, что мы не догадывались: Питер ведь давно намекал, что ему пора отдохнуть, но кто бы мог подумать, что он продаст компанию!
– Отчего же?
– Ты что, о чем-то догадывалась? – Джоселин в изумлении раскрыла глаза.
– Да нет. Просто, я думаю, вполне понятно, что ему до чертиков надоела эта работа в компании.
– Разве такая работа может надоесть?
– Почему бы и нет?
– Ведь у компании столько перспектив! Можно столько еще сделать!
– Но ведь у них с Анной, кажется, даже нет детей. Так что нет смысла столько работать, когда они могут просто наслаждаться жизнью на своей вилле. Настало время пожить для себя. Они ведь всю жизнь работали, создавали компанию, а для чего? Думаю, и Питер и Анна заслужили отдых.
– А может, ты и права, – задумчиво произнесла Джоселин. – Я, честно говоря, просто не представляю Питера на заслуженном отдыхе, без работы. Да и саму компанию без Питера представить сложно…
Слушая Джоселин внимательно, Аннабелл разбирала документы на своем рабочем столе.
Компания Питера Фергюссона занималась строительным бизнесом. И, хотя дела шли очень успешно, Аннабелл не могла не заметить, что в последнее время дела компании интересовали Питера все меньше и меньше. Он уже не прилагал таких усилий, как раньше, для заключения выгодных контрактов. Обидно, потому что потенциал компании был огромен. Так что Аннабелл совсем не удивилась, когда все закончилось именно таким образом.
– Все ужасно волнуются, – поделилась своими опасениями Джоселин. – Никому ведь не хочется оказаться на улице.
– А почему ты так уверена, что если что-то изменится, то обязательно в худшую сторону? – заметила Аннабелл спокойно. – Компания будет продолжать развиваться, и работы на всех хватит. Если только новый хозяин не собирается сделать ее частью другой своей компании.
– Ох, я тебя умоляю, не говори об этом! – взмолилась Джоселин. Она явно нервничала. – Мы с Алексом недавно взяли кредит на то, чтобы расширить дом. – Слегка покраснев, она добавила: – Мы хотим завести ребенка, так что потребуется дополнительная площадь для детской. Мне сейчас никак нельзя терять работу!… Да, кстати… Питер просил завтра всех прийти пораньше. Похоже, новый босс явится сюда к восьми.
– К восьми? – Аннабелл нахмурилась и оторвала взгляд от корреспонденции, которую она сортировала. Повернувшись к Джоселин, она спросила: – Ты что, серьезно? Неужели ты хочешь сказать, что надо прийти сюда к восьми?!
– Именно.
– И все намерены прийти?
– А разве есть другой выход?! Кому хочется ссориться с новым боссом в первый же день?
– Но могут же у людей быть свои дела!
– Остается объяснить это начальству. У него, видимо, свое мнение на этот счет, – грустно вздохнула Джоселин.
Аннабелл побледнела. Для нее явиться в офис в восемь часов было просто невозможно! Занятия у Эдди начинались в восемь, и, чтобы успеть к этому времени на работу, ей придется оставить его в семь тридцать. Она проглотила комок в горле.
Не каждая мать согласится работать каждый день. Но после долгих и мучительных раздумий Аннабелл на это решилась, несмотря на то, что должна была заменять сыну и мать и отца.
Каждый раз, когда она думала об Эдди, внутри у нее как будто все переворачивалось.
– Да что с тобой случилось? – удивленно спросила Джоселин, почувствовав ее напряжение.
– Ничего, все в порядке…
Никто из коллег не знал, что у Аннабелл есть ребенок. Устраиваясь на работу, она ничего не сказала Питеру Фергюссону о сыне. Аннабелл слишком хорошо понимала, что мать-одиночка с ее вечными проблемами никому не нужна. И только проработав в компании какое-то время, она узнала, что Фергюссон в этом отношении, был весьма старомоден. Но работа ей подходила идеально. К тому же Аннабелл чувствовала, что прекрасно справляется, и, несмотря на бессонные ночи из-за угрызений совести, она решила ничего никому не говорить. Аннабелл всегда была очень честной, но в данном случае ей пришлось пожертвовать своими принципами ради карьеры.
