сорока пяти миллионов акров кукурузы, что эквивалентно 40 процентам всего урожая кукурузы в США, или тридцать миллионов акров коммутационной травы.
Фиггенер сказала мне, что надеется, что компании разработают лучшие альтернативы в течение пяти лет. После того как я выразила скептицизм, Фиггенер призналась: "Темпы, которыми [компании] пытаются изменить ситуацию, слишком медленны для меня и моих черепах. Возможно, я просто немного нетерпелива"
8. Не трать, не желай
Притча о пластмассе учит нас, что мы спасаем природу, не используя ее, и избегаем ее использования, переходя на искусственные заменители. Эта модель спасения природы противоположна той, которую пропагандирует большинство защитников окружающей среды, сосредоточенных либо на более рациональном использовании природных ресурсов, либо на переходе к биотопливу и биопластикам.
Если мы хотим спасти такие виды, как морские черепахи и слоны, мы должны преодолеть инстинкт, согласно которому натуральные продукты превосходят искусственные. Подумайте, насколько опасным был этот инстинкт в случае с черепаховым панцирем.
Быстрый экономический рост сделал японский средний класс богатым по мировым и историческим меркам, и это увеличило их стремление к предметам роскоши, в том числе к натуральному черепаховому панцирю, большую часть которого Япония поставляла из Индонезии.
Конвенция о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой исчезновения (CITES), окончательно запретила торговлю ястребиными черепахами в 1977 году.
Япония сначала отказывалась присоединиться к запрету и сдалась только в 1992 году. По оценкам ученых, за 150 лет торговли черепахами 75 процентов всего черепахового панциря было продано в течение одного пятнадцатилетнего периода между 1970 и 1985 годами. Значительная часть этой торговли пришлась на долю японцев.
Таким образом, искусственные заменители необходимы, но недостаточны для спасения диких животных, таких как ястребиная морская черепаха и африканские слоны. Мы также должны найти способ приучить себя воспринимать искусственный продукт как превосходящий натуральный.
Хорошая новость заключается в том, что в определенной степени это уже происходит. Во многих развитых странах потребители осуждают потребление натуральных продуктов, таких как изделия из слоновой кости, меха, кораллов и черепахового панциря.
Таким образом, человечество хорошо подготовлено к пониманию важной, парадоксальной истины: только принимая искусственное, мы можем спасти естественное.
Под конец нашей беседы мы с Кристин Фиггенер поспорили по поводу ее предложения о том, чтобы такие крупные компании, как Coca-Cola, взяли на себя ответственность за утилизацию отходов в бедных странах, таких как Никарагуа.
"Если у вас нестабильная политическая ситуация, - спросила она меня, - кто позаботится об утилизации отходов?"
"Ну, конечно, нужно иметь функционирующее правительство", - сказал я.
"Никарагуа - лучший пример", - сказала она. "Сколько смен правительства? Африканские страны, сколько смен правительств? Вы всегда хотите свалить все на правительство, но в бедных странах часто не бывает стабильной политической ситуации".
"Так вы собираетесь поручить это каждой компании, а не создавать единую систему управления отходами?" спросил я.
"В тех странах, где выбор не так велик, большинство товаров производятся либо Coca-Cola, либо PepsiCo, либо, может быть, Nestlé. Это максимум две или три компании. Поэтому им придется взять на себя ответственность за это. Первым шагом может стать совместная работа в обход правительства, которое зачастую коррумпировано".
"Значит, мы хотим сказать, что, поскольку в вашем правительстве все так запущено, - спросил я, - мы заставим компании..."
"Вы действительно считаете, что государство должно оплачивать утилизацию отходов, которые создают компании?" - спросила она меня.
"Везде в мире мы делаем [сбор отходов] одинаково", - ответил я. "Вы говорите, что для решения проблемы пластиковых отходов бедные страны должны делать это по-другому. Я не совсем понимаю, почему, кроме того, что вы считаете правительства коррумпированными".
"Но это все равно на руку потребителю", - говорит она. "Если задуматься, это безумие. Вы платите за мусор, который производят компании, и вы даже не можете его обойти, потому что во многих случаях альтернативы нет".
"Если вы заставите компанию Coca-Cola платить за [сбор отходов], не переложат ли они эти расходы на потребителя в виде повышения цен?" спросил я.
"Да! И тогда что, люди будут потреблять меньше кока-колы? Что в этом плохого?" - спросила она.
"Вы хотите, чтобы люди потребляли меньше кока-колы?" спросил я. "Потому что я думал, что вы хотите, чтобы у них была утилизация отходов".
"Ну, это уменьшение в другом смысле", - сказала она. "Потому что, возможно, речь идет не только о неудобствах или удобстве, верно?"
"Я думал, мы пытаемся решить проблему пластиковых отходов", - сказал я.
"Я всегда говорила, что хочу уменьшить количество. А всем, что останется, я хочу распоряжаться ответственно", - объяснила она.
"Но главная разница с точки зрения проблемы, которая нас всех волнует, заключается в том, есть ли у вас сбор и утилизация отходов или нет", - сказал я. "Мне кажется, что ваше нетерпение заставило вас искать решение, которое, по вашему мнению, будет быстрее и проще".
"Страны Африки, Центральной Америки и Азии работают не так хорошо из-за уровня бедности, коррупции и нестабильности правительства", - говорит Фиггенер. "Поэтому то, что работает в Европе, не всегда будет работать в этих странах".
Хотя мы расходились во мнениях относительно решений, я понимал, к чему клонит Фиггенер. Когда я впервые побывал в Никарагуа в конце 1980-х годов, я был в ужасе от мусора, разбросанного повсюду. Меня до сих пор беспокоят пластиковые отходы, которые я вижу во время путешествий по бедным странам.
Как защитник природы, я считаю, что мало что может быть более унизительным, чем поход или плавание в красивейшем природном месте, где можно обнаружить пластиковые отходы, которые либо оставлены бездумными людьми, либо попали туда через реки и океаны.
Но для людей, которые часто борются за выживание в бедных и развивающихся странах, есть много вещей, более деморализующих, чем неубранные отходы. В 2016 году в Дели (Индия) я посетил общину, расположенную рядом с одной из главных городских свалок. Даже в маске и защитных очках я с трудом переносил отвратительный запах. Но люди, с которыми я беседовал, по понятным причинам были больше сосредоточены на том, чтобы собрать достаточное количество металлолома и других материалов, чтобы поесть этой ночью, чем на запахе.
Экономическое развитие влечет за собой утилизацию отходов. В начале 2020 года высшее агентство экономического планирования Китая опубликовало пятилетний план по сокращению производства и использования пластика. К концу 2020 года супермаркеты, торговые центры и службы доставки еды в крупнейших городах Китая перестанут использовать пластиковые пакеты. Примечательно, что Китай делает это уже после создания системы сбора и утилизации отходов.
Для бедных стран создание
