моего лица тыльной стороной ладони, я поняла, что мне конец. Напряженность в его глазах и едва сдерживаемая страсть в его прикосновениях слишком давили на меня.
Я выдохнула, затем сделала шаг назад. Я неправильно поставила ногу, потеряла равновесие и чуть не упала на задницу.
— Ух ты. Это было близко, — прошептала я, выпрямляясь в его объятиях.
— Да, но ты в порядке. Твоя лодыжка не болит?
— Нет, я в порядке. — Прочистив горло, я сделала шаг назад. — Тайлер, мы говорили, что секса не будет, помнишь? Или, ну, это я так сказала. Ты согласился.
— Ты сводишь меня с ума. — Он тяжело сглотнул и указал на дверь. — После тебя.
Мне показалось, или мышцы его рук выглядели еще более накачанными? Или, может быть, я была более чувствительна к его безумной сексуальности? Какой бы ни была причина, я не могла сдержать широкую улыбку, появившуюся на моем лице.
Мистер Проницательный этого не упустил.
— Что это за взгляд? — спросил он.
— Просто любуюсь тобой. Разве нельзя?
Уголки его губ дернулись.
— Пойдем, пока я не передумал.
— О, и ты думаешь, что смог бы меня переубедить?
— Да.
Я засмеялась, покачав головой, когда мы вышли из комнаты и достали телефон, чтобы посмотреть карту.
На улице было холодно, и я крепко закуталась в куртку, пока мы шли по извилистым улицам. Я натянула шапку, чтобы закрыть как можно большую часть ушей, и скрестила руки на груди, чтобы согреться.
Тайлер обнял меня.
— Тебе холодно?
— Так лучше. Ты меня согреваешь.
Начало ноября, и холод ощущался все сильнее.
— Правда? Ты чувствуешь тепло моего тела сквозь три слоя одежды?
— О, я бы почувствовала его даже через стену. Оно просто излучается от тебя, как твоя сексуальность. Невозможно устоять.
Он поцеловал меня в щеку, заставив меня таять.
— Ты странная, — пробормотал он. — Тебе не нравится зима, не так ли?
— Нет, черт возьми. С тех пор, как я была ребенком, все, что я делала зимой, это сидела дома и читала.
— А я всегда был на улице. Мы с братьями придумывали всякие зимние игры. Мы сводили маму с ума. Впрочем, мы сводили ее с ума всегда, но зимой все обострялось. Куча разной одежды, которую мы могли забыть надеть и всякие прочие мелкие шалости.
— Как можно забыть надеть куртку? В холод.
— Можно. Мы ничего не замечали. Мы были слишком заняты шалостями. Затем он сменил тему, спросив: — По какому поводу был созвон?
— Я пытаюсь убедить некоторых выдающихся фигуристов посетить некоторые школы. Хочу, чтобы дети знали, что можно мечтать о большем.
Взгляд Тайлера смягчился.
— Я никогда не встречал, таких как ты. Как ты вообще можешь быть одинока?
Мое настроение резко упало. Я вздохнула.
— Сколько у тебя времени? Это долгая история.
— У меня есть время, Кендра.
— А ты?
— Никаких секретов, я всегда был одинок. Только беспорядочные связи.
— Хоккейные зайки? — спросила я, и его глаза расширились. — Да, я в курсе хоккейного слэнга.
— Честно говоря, это уже давно потеряло свою привлекательность. Вообще, до этого безумия с видео, я встретил женщину, Блэр, которая, казалось, не особо знала о хоккее, и я думал, что это плюс. Но после скандала она сказала, что не хочет быть связана с кем-то, чья карьера рушится.
Я остановилась как вкопанная, совершенно потрясенная тем, что кто-то может быть таким бессердечным.
— Она тебе так и сказала?
— Ага. — Его глаза потемнели. — Честно говоря, я не обращал внимания на знаки. Она любила публиковать что-то о нас в социальных сетях. Это большая часть того, что она делала, пока мы были вместе. Но я думал, что это нормально. Многие люди любят постить все, что делают или едят. Это не в моем стиле, но я понимаю, что другим людям может это нравится, и меня это не смущало, я просто не осознавал, что она делает это в корыстных целях. Я не знаю, раскрутиться за мой счет или что-то в этом роде, и как только она поняла, что я не ее билет к славе, она решила, что я все-таки не стою ее времени.
— Я в шоке. Но ты — это ты, — сказала я. — Горячий и… знаешь. Все остальное.
Он снова рассмеялся, улыбаясь, и разбитый взгляд из его глаз исчез.
— Все в порядке, Кендра. Это не было чем-то серьезным.
Но у меня возникло ощущение, что он преуменьшает воздействие, потому что хотел показаться сильным. Я могла только представить, каково это, когда твоя карьера рушится, а человек, который должен был поддерживать тебя, бросает.
— Ты не рассказала мне свою историю, — продолжил он.
— Она довольно проста. Я встречалась с Питером год, прежде чем заговорила о совместном проживании, и он испугался. На следующий день он со мной расстался.
— Какого черта!
— Именно так я и думала. Я имею в виду, что я никогда не была большим романтиком или кем-то в этом роде.
— Нет?
Я покачала головой.
— Я… практична. Мои родители очень любили друг друга. Но после его смерти… мама была в двух длительных отношениях, которые закончились тем, что парни уходили, когда начинались трудности. Она работала на автозаводе, который в конечном итоге переехал в другое место. Парень, с которым она тогда встречалась, Матео, бросил ее две недели спустя. Затем она начала встречаться с Алексом, который был рядом какое-то время… пока не заболела рассеянным склерозом.
— Мне очень жаль.
— Она была безутешна после его ухода.
Это было ужасно. Мне было неприятно думать о тех временах. Мне было так жаль мою маму, что кто-то мог так с ней обращаться. Я очень ее любила и хотела, чтобы все любили ее так же, как я. Некоторые люди могут быть такими жестокими.
— Когда она умерла?
— Семь лет назад.
И я скучала по ней каждый день.
— Я соболезную.
— Спасибо, — сказала я, лихорадочно пытаясь найти способ сменить тему. — Как я уже говорила, я не очень-то романтичная, но верю в родственные души. Просто не думаю, что они обязательно встречаются.
— Родственные души? — рассмеялся он, явно поняв мой намек сменить тему. — Не могу сказать, что верю в это. Что произошло после того, как ты порвала с Питером?
Мне понравилось, как он сформулировал: «после того, как ты с ним порвала», а не «после того, как он тебя бросил».
— Это было два года назад. За это время у меня было, наверное, три свидания. В том числе и то, на которое ты собираешься меня пригласить, — смело сказала я.
Питер остался в прошлом, и я потратила достаточно времени на
