Виэллы.
Оторвав задумчивый взгляд от тарелки, полной светло-голубой овсянки и разноцветных ягод, по внешнему виду напоминающих мне наше родное драже, я мрачно взглянула на сирину:
— Тиэ, с чего вы сделали такой вывод?
— Вы уже очень долго пронзаете пустым взглядом тарелку. Вам не нравится?
— Нет, что вы, как можно? У нашего повара золотые руки — все, что он не приготовит, просто не может не нравиться! — искренне вступилась я за местного кулинара. Именно на кухне у Нэйса я проводила много времени. Мужчина меня любил, и все время подкармливал разнообразными вкусняшками. Я, в свою очередь, общалась с «низшим» сословием, работающим на кухне, и уж поверьте на слово, это общение было более приятным, нежели с местной аристократией. Конечно, ко мне обращались очень уважительно и на «вы», да всякие опасные темы затрагивать боялись, но даже это было лучше. Душевнее, что ли? Да и откормиться я за эти месяцы немного смогла только благодаря им.
Последнее, кстати, радовало меня больше всего. Теперь я не напоминала угловатого подростка, выпирающими ребрами которого можно было продырявить при случайных объятиях какого-нибудь несчастного. Появились радующие глаз небольшие формы, и теперь я точно могла сказать, что сама фигура чем-то отдаленно походила на песочные часы. Впрочем, отъедаться мне еще предстояло долго. Тем более с моими физическими нагрузками. Конечно, сильно я не напрягалась, но калории то все равно тратились.
После обеда, в течении которого я старательно игнорировала все попытки Виэллы вывести меня из себя, я отправилась к себе в комнату. С ней у меня связана особая история, ведь после посвящения меня в ветвь и нанесения родового знака (что было достаточно болезненно, так как нужный знак здесь наносили татуировкой, причем таким странным приспособлением, об устройстве которого я могла только догадываться) Хассир предложил мне перебраться из гостевого крыла в другие покои, что находились на этаже «семьи», но это предложение я отклонила. Я успела привыкнуть к своей комнате, и менять обстановку не хотелось. Тем более все, что мне было нужно, у меня было в прямом доступе. Да и ванная там очень даже ничего…
Вернувшись после завтрака в комнату, я, как и была, в шароварах и рубашке, завалилась на кровать, прихватив с тумбочки взятую из библиотеки книгу. Пока есть время лучше почитаю, а то ведь в любой момент может нагрянуть Хассир, после чего меня опять будут пичкать всевозможной нужной и ненужной информацией!
«Легенды песчаных пустошей» — гласила надпись на обложке так понравившейся мне книги. С самых первых страниц автор сего произведения погружал нас в таинственную атмосферу диких степей и полупустынь, где обитали кочевые племена со странными обычаями и своими богами. Стоит заметить, что большинство сиринов в этом мире обожествляло и поклонялось стихиям. И храмы у них были построены именно стихиям.
Несмотря на то, что в местный город я выбиралась уже дважды, причем оба раза оставили после себя неизгладимое впечатление, но в храмы так ни разу и не зашла. Впрочем, это можно всегда исправить, главное незаметно улизнуть от той охраны, что вечно посылает со мной Хассир. Конечно, я прекрасно понимаю: опасность может подстерегать повсюду, вот только это не значит, что нужно отправлять со мной столько воинов! Конечно же, такая процессия мгновенно привлекает к себе ненужное внимание, и спокойно насладиться прогулкой я не могу!
Ладно, вернемся к книге.
Автор, имя которого не было упомянуто, помимо полезного описания жизни степняков, рассказывал также и об их легендах. И одна из них меня привлекла особо, так как в ней говорилось о причинах появления на небе двух лун.
«В давние времена, когда солнце светило ярче, воздух был чище, а сирины невиннее, проще и светлее, в степях суровых и необузданных, чей климат могли выдержать только самые сильные, жило племя кочевников, упоминание о которых наводило ужас на всех. Мужчины их были сильнее и опаснее всяких зверей, а жажда крови в них не утихала ни на мгновение. Женщины этого клана, в свою очередь, отличались сильной противоречивостью качеств. С одной стороны мягкие и нежные, с другой сильные, гордые, непокоримые. Они считались завидными женами во всех племенах, вот только выбирали только тех, к кому сердце лежало. Ни силой, ни убеждением, ни богатствами нельзя было заставить их полюбить. И жили в том племени две сестры. Младшая, чей цвет был подобен розовым цветам альянэ (тут я на мгновение задумалась, стараясь вспомнить, что это за цветы такие. Если я не ошибаюсь, это именно их здесь считают символом любви и нежности, а сама структура цветка чем-то отдаленно напоминает нашу земную лилию, светло-светло розового оттенка. Хотя, может быть я его с чем-то перепутала… нужно будет уточнить у Хассира), в честь которых она и была названа. Альянэ полностью соответствовала имени своему: нежная, изящная, искренне верящая в любовь и добро. Старшая сестра, в свою очередь, являлась полной противоположностью Альянэ. Цвет ее был подобен холодному голубому льду северных островов, а имя резкое и острое, как лезвие кинжала — Сатиэл. Девушка была столь же холодна, жестка и расчетлива. В ее голове не было месту мыслям о большой любви и счастье. Сатиэл считала, что подобного и не существует вовсе, потому всегда потешалась над своей младшей романтичной сестрой. Впрочем, несмотря на это, девушки были очень дружны, и жизнь друг без друга не представляли.
В сезон, когда раскаленное солнце яростно обрушивалось на земли степи, когда грозы часто сотрясали небосвод, а дождь, что окроплял землю, был теплым, как парниковое молоко, сестры часто уходили в леса, где целыми днями наслаждались тенью деревьев и прохладой родниковых вод.
И как-то раз, застал их, купающихся в прохладной воде, воин, что принадлежал местному племени лесов. И любовь поразила его сердце, и возжелал он себе в жену ту, что нежна была ликом, а цвет ее был подобен светлому закату. Альянэ, а это была именно она, в свою очередь даже не представляла, что этот солнечный, прекрасный день станет после роковым для двух сестер.
Дальнейшие события развивались очень стремительно. Сей воин, имя которого было стерто из старинных преданий, на следующий же день разузнал о том, к какому племени принадлежала девушка, после чего, собрав группу влиятельных сиринов, к которым он и сам относился, отправился к вождям того клана, дабы дарами, да богатствами выкупить у них Альянэ. Не испугался он ни воинственной славы, что ходила об этом клане, ни дальней дороги по раскаленному солнцем песку.
Вот только зря было приложено столько усилий —
