Не попросив, не предложив, даже не заговорив о завершении связи избранных?!
— Не переживай, это не страшно, даже первый раз.
В голове у меня будто что-то щёлкает, и страх уходит, сменяется… щекоткой в животе. Она наполняет меня, голова запрокидывается, и я начинаю хохотать. Прямо сразу до слёз. Перед глазами стоит сплошная муть, тело дёргается в конвульсиях, словно марионетка в руках обезумевшего кукловода.
Почему-то кажется невыносимо, просто невероятно смешным факт, что Элор считает меня — драконессу сорока двух лет, свободную, пятнадцать лет проживающую рядом с сексуально активным драконом и пережившую минимум один период размножения в обществе, посещавшую бордели, промывавшую головы проституткам — девственницей.
— Кто это был? — рычит Элор, склоняется надо мной, пытается поймать мой взгляд. — Хотя нет, лучше не говори…
Он глубже запускает пальцы. А я, наконец, возвращаю контроль. Ещё смеясь, я усиливаю магией ноги и резко дёргаю их вверх. Элор, похоже, не предполагал, что прячется от него драконесса, и всё рассчитал на человека. Удерживающая цепь перекладина проламывается. Я с силой дёргаю наручники, одновременно отталкивая Элора ногами. Он, неловко качнувшись, запрокидывается назад и обрушивается с кровати.
Цепь наручников выбивает резной завиток в изголовье. Встряхиваю ногами, больше не натянутые цепи соскальзывают с лодыжек. Я вскакиваю и, оттягивая подпиленный наручник, бегу к окну. С одним браслетом справляюсь, хватаюсь за второй, ещё миг — и моя магия будет полностью со мной!
Огненный щит запечатывает полуразрушенную спальню по периметру, смыкается на потолке.
— Стой! — отчаянный крик Элора.
Сердце ёкает. Я останавливаюсь, хотя надо отскочить, доломать наручник и пробивать щит или попытаться пробить пол…
— Стой, — повторяет Элор тише, но так же отчаянно.
Я разворачиваюсь и вздёргиваю подбородок:
— Зачем?
Огонь больше не слетает с его рыжих вьющихся волос. Элор сглатывает, неуверенно произносит:
— Нам надо поговорить.
И я ощущаю, как презрительно изгибаются губы:
— О чём? О том, что я должна сидеть в подземелье и не думать ни о чём, кроме рождения золотых дракончиков? Не высовываться, не желать иного, забыть о мести? О том, как здорово будет, когда ты меня запрёшь, как нашкодившую драконессу?!
— Я не могу тебя запереть, ты… — Элор ошарашенно протягивает ко мне руки и странно ими взмахивает, вроде фигуру мою очерчивает. — Ты это… ты!
Он словно до сих пор не верит, шокировано выглядит, шокировано говорит.
Я поднимаю руку:
— Тогда зачем наручники?
— Но ты же разговаривать не хочешь и убежать можешь, — тише произносит Элор. — Как мне ещё задержать, если со мной не желают говорить? Ты… ты…
Он вновь растерянно взмахивает руками. Глаза у него больше не тёмные, радужки сверкают привычным золотом. Кажется, Элор приходит в себя.
— Не разговоры ты планировал! — напоминаю я о его ответе на мой недоуменный вопрос: «Зачем тебе в кровати наручники?»
Тогда Элор проспал собрание, я примчалась его будить, увидела это в изголовье и, конечно же, решила разведать обстановку.
— И это тоже, — не отрицает Элор своего намерения «показывать себя с самой эффективной и приятной стороны». — Я собирался объяснять свою позицию всеми доступными средствами. Особенно сейчас это актуально, ведь, как я понимаю, мои душевные качества, характер, внешность и прочее тебя не впечатлили. Я только это ещё не пробовал в полной мере.
— О, ты думаешь — член засунул и всё, все проблемы решены? — презрительно уточняю я: Элор, похоже, надеется пройти со мной по программе, рассчитанной на юных неопытных драконесс.
— Член использовать вовсе необязательно.
— Ловлю на слове! — вскидываюсь я, потому что у меня действительно начинается период размножения, и меня легко, очень легко вывести из строя беременностью. — Член ты в меня не суёшь! И обманом кровью не поишь!
Элор моргает, выдаёт быстро:
— Если ты не убегаешь. И я могу трогать тебя в любое время и как хочу. А ограничение — пока ты не попросишь об обратном.
Я попрошу? Да я даже после того, как кровь попробовала, об этом его не попросила! Что он о себе возомнил? Что он меня так соблазнит? Да сейчас!
Но это даст время. Позволит остаться здесь при всех моих ресурсах. Убежать я могу, но это дополнительные сложности, а здесь… проще. Привычнее. И Элор, кажется, успокаивается. Не отказывает мне категорично в родовой мести.
И ничего не говорит о создании полной связи избранных.
Ни слова.
Будто это что-то несущественное. Хотя это очень-очень важный момент: открытие друг другу. Допуск к своему сознанию менталиста. Без этого отношения мало чем отличаются от отношений с любовницами. Только дети будут сильнее.
Я не хочу ощущать холод, но он разливается внутри, замораживает сердце, лёгкие, внутренности. Я стараюсь не думать о нём, но он есть. Ненавижу себя за это! Ненавижу!
…если я сейчас попробую убежать (и не факт, что смогу), таких выгодных договорённостей мне уже не заключить.
Поэтому мне надо остаться.
— Мне надо отомстить Неспящим.
Секундная пауза, и не слишком довольный ответ Элора:
— Но без меня ты этого делать не будешь, только со мной.
— Хорошо, договорились.
Это выгодная сделка. Проведи я её сама, по собственному желанию и плану, если бы я давила и использовала для этого свои знания об Элоре и его отношении к своему секретарю, если бы я сама не испытывала при этом бурю эмоций, это была бы красивая победа с точки зрения менталиста.
Но я побеждаю случайно.
Точнее, потому что Элор позволяет мне это сделать. И это для меня почти так же унизительно, как его нежелание завершить связь избранных.
— Давай сниму, — Элор осторожно, словно к дикому зверю, шагает ко мне, тянется к наручнику, но смотрит мне в лицо, отслеживает реакцию.
— Я сама. — Подцепляю браслет наручника и рывком сламываю его, отбрасываю к ногам Элора.
На его лице промелькивает разочарование, Элор опускает руки, сжимает метку своего отца.
— Группы из Киндеона эвакуируют, — произносит он негромко, всё так же отслеживая выражение моего лица. — А нам, кажется, надо отдохнуть от этой сумасшедшей поездки.
Да поездка просто лёгкая прогулка в сравнении с остальным. Или Элор надеется, что завтра что-то изменится?
И я вдруг понимаю, насколько устала. Хотя магии хватает с избытком, у меня возникает чувство, что я сейчас упаду. Слишком много эмоций. И вампирский яд. И всё же слишком много эмоций. Элор медленно подходит ко мне. Я слишком устала, чтобы сопротивляться, когда он подхватывает меня на руки, напоминая:
