извинилась за беспокойство и спросила, сколько она ему должна? Тут началось бурное взаимное расшаркивание: «Да что вы, что вы…», «Нет, ну всё-таки…», «Ни в коем случае…» и тому подобное.
В результате, когда потерявшая терпение Татьяна просунула руку в окошечко и подвигала пальцами, призывая отдать, наконец, болванку, вошедший в раж Пётр Александрович схватил эту руку и приник к ней в долгом поцелуе.
Обувных дел мастера встали со своих табуреток и взирали на происходящее в прямом смысле слова с открытыми ртами.
Когда Татьяна, наконец, получила заветный ключик и выскочила в коридор, за её спиной в мастерской раздались аплодисменты: зрители-обувщики выражали своё восхищение галантным поведением Петра Александровича.
Итак, теперь перед Татьяной стояла задача быстро добраться до дома, что было совсем непросто ввиду отвратительной работы городского транспорта. Задержка времени выхода из института на полчаса могла обернуться часом опоздания домой, что чревато было серьёзным недовольством голодной семьи.
Семья состояла из двух мужчин – мужа и тринадцатилетнего сына, а также кошки Муськи. В таком составе, без участия Татьяны, соорудить сносный обед из скудного набора имеющихся в доме продуктов было нереально.
Хорошо хоть с кошкой пока особых проблем не было. Рыбёшка с красивым, как бы французским названием «путассу» периодически всё же появлялась в пустых магазинах. Домашний морозильник был забит под завязку ледяными комьями с торчащими из них хвостиками, и для Муськи геркулесовая каша с рыбой была каждодневной едой. Татьяна периодически пользовалась кошкиными запасами, с картошкой и луком эта рыбка была вполне съедобна.
Последнее время Татьяна наловчилась готовить рассольник без мяса, даже вкусно получалось, благо солёные огурцы и перловка пока что продавались в магазинах. Жареный лучок здорово улучшает вкус любого жидкого варева, да если ещё туда подсыпать специй типа «хмели-сунели», да побольше, побольше…
«Ура, идёт троллейбус! Только бы рогатый на кольцо не свернул, и тогда примчусь почти как обычно!
Повезло!» – возликовала Татьяна, увидев в конце пустынного длинного проспекта спасительные рога. Она изо всех сил рванула к ближайшей остановке и успела-таки втиснуться в заднюю дверь переполненного и перекошенного на правый бок троллейбуса, который, если не развалится, то довезёт её почти до дома.
Следующим утром Татьяна, экипированная для обследования тёмных закоулков института и вооружённая фонариком, с трудом дождалась, когда все сотрудники уйдут на стенд или ещё куда-нибудь. Схватив ключ от комнаты, стала сравнивать его с болванкой.
Сразу стало ясно, что это заготовка для совсем другого ключа: даже размер бородки не совпадал, не говоря уж о бороздках. «Так, этот вариант отпадает», – подумала она.
Теперь надо добыть и сравнить с болванкой ключ от стенда. Его, естественно, сотрудники забрали с собой, и где бросили после того как открыли дверь – неизвестно.
Татьяна заперла дверь комнаты, ключ положила в карман и тоже пошла на стенд. Проходя по лестнице мимо вчерашней дверцы под пожарным краном, подумала, что обследование этого таинственного места придётся, видимо, проводить после окончания рабочего дня. Днём всегда есть вероятность, что кто-нибудь пойдёт по лестнице и помешает осмотру. Надо придумать вескую причину, чтобы остаться одной после работы.
Придя на стенд, Татьяна поняла, что, поглощённая расследованием «дела ключей», чуть было не пропустила важный момент в жизни отдела. Вся компания, за исключением Валентины, ожесточенно делила машинное время работы на персоналке.
Татьяна с ходу вклинилась в спор и потребовала новой честной делёжки с учётом освободившегося времени, закреплённого раньше за Женей. Это было очень кстати с учётом её планов по исследованию ключей и кое-чего ещё!
Всё сложилось. Никто не хотел работать в конце дня, а Татьяне только это и надо было. Для вида поломалась, конечно, но согласилась взять время с трёх часов.
– Сегодня же короткий день, мне мало этого времени, что такое час с небольшим? Только запустишь, и уже надо завершать, – недовольно сказала она.
– Давай я служебку на вахту напишу, что ещё час после окончания рабочего дня задержишься, а в понедельник с обеда выходи, – предложил Алексей.
Татьяна как бы неохотно согласилась, но на самом деле была очень довольна. Накануне она провернула дома целую операцию по выманиванию у мужа фонарика-жужжалки, которым он очень дорожил.
Пришлось сказать ему почти что правду про обследование очень тёмных закутков на стенде на предмет оценки, нельзя ли что-нибудь полезное с работы вынести. Этот план Андрей полностью одобрил и согласился терпеливо ждать её прихода с работы, даже вызвался почистить и сварить картошку.
– А к картошке-то что будет? Может, тушёнку откроем? – спросил Андрюха с надеждой.
– Давай поэкономим её пока, достанем из кладовки банку «цыплёнка с овощами» или «завтрак туриста», – остановила его порыв хозяйственная Татьяна.
До сих пор ей удавалось кое-как готовить вполне съедобные обеды, но что будет завтра – никто не знает.
Недавно они с Ниной, проболтавшись час в ближайшем к институту универсаме, схватили целую коробку какого-то никому не известного детского питания. Эти коробки, набитые двухсотграммовыми пачками непонятно чего, продавцы неожиданно вынесли прямо в торговый зал и быстро скрылись в подсобке, чтобы не затоптали покупатели.
Добычу притащили в институт и поделили на весь отдел. Каждому досталось по четыре пачки. Это оказалась сухая протёртая рисовая каша, редкостная гадость, при варке из неё получался полупрозрачный вонючий клейстер. Есть эту субстанцию возможно было только в случае наступления настоящего голода. Оставили в кладовке про запас.
Впрочем, «цыплёнок с овощами», полученный Татьяной когда-то в качестве «нагрузки» в продуктовом наборе и произведённый то ли в Болгарии, то ли в Румынии, был ненамного лучше. Иногда радовала очень вкусная китайская тушёнка «Великая стена», но она появлялась крайне редко и только в наборах с чем-нибудь совершенно несъедобным.
Итак, всё подготовлено к расследованию. До трёх часов Татьяне на стенде особо делать было нечего, и она вернулась в отдел. К ней присоединилась Валентина, которой в последнее время вообще уж нечем было заняться.
Она числилась в отделе лаборанткой, и раньше, когда ещё была работа, занималась оформлением отчётов. Это нудноватое дело у аккуратной терпеливой Валюшки получалось очень даже хорошо.
Время для Татьяны тянулось медленно. Она навела порядок на рабочем столе, почитала еженедельник, который был куплен ещё до гибели Жени – в последний раз была Татьянина очередь покупать прессу. Стало совсем тоскливо на душе, вспомнились все их совместные походы и мероприятия. Женьки нет, ей уже никакие газеты не нужны.
Чтобы как-то отвлечься от этих мыслей, поболтала немного с Валентиной.
Сначала обсудили поведение её наглого рыжего кота. Котяра после изгнания сожителя в буквальном смысле занял его опустевшее место –
