он вышел из кабинета, направился в курилку. Там восседал на единственном колченогом стуле Михалыч — мастер бригады слесарей. Седой, но крепкий, как дуб, пятидесятилетний мужчина, бывший «афганец». Рядом на корточках располагался его подручный — Виталик. Помимо производства продуктов питания, фирма ещё занималась проектированием и изготовлением станков для пищевой промышленности.
— А, Костян, заходи, присоединяйся, — радушно встретил его бригадир, — что-то выражение лица у тебя специфическое, полно раздумий, но не о работе.
— В точку, Михалыч, — не стал отрицать очевидного Костя, — от тебя ничего не утаишь, провидец ты наш.
— Если секрет какой раскрыл ненароком, так извиняй, по несознанке это.
— Да какие секреты, — отмахнулся Костя, испытывая желание поделиться раздумьями, чего раньше за собой не замечал, — бывшая подруга позвонила, только и всего. Встретиться хочет.
— Ну, ничего нового и оригинального, такое бывает. Либо считает, что должен ты чего-то, либо, — он присмотрелся к Косте, — завтра ты позвонишь с утреца и отгул попросишь на день, а то и на два.
— Да ничего я ей не должен.
— Значит, второй вариант. Это нормально! Бывшая — не бывшая, всё так зыбко в людских отношениях. Эх, молодость, молодость, — он потянулся, вставая, — удачи тебе!
— Спасибо, — искренне поблагодарил Константин, — А какой у нас автобус до Худалово идёт?
— Эк тебя занесло! «Семьдесят седьмой» вроде, с рынка, — Виталик подмигнул ему, выходя из курилки.
Костя остался один, продолжая пребывать в раздумьях. Что означает этот звонок? Мелкий жизненный эпизод? Или он снова вкусит этого дикого коктейля из страсти, натянутых нервов и алкоголя? Всю долгую дорогу до места встречи он сидел и анализировал, так что чуть не проехал нужную остановку. Выйдя из автобуса, Костя сразу увидел Дину. Одетая в чёрные обтягивающие брючки и короткую весеннюю курточку сиреневого цвета, она стояла, прислонившись к дереву, и читала книжку. На голову накинут капюшон, через плечо сумочка. Подойдя ближе, он обратил внимание, что девушка несколько пополнела за то время, что они не виделись.
— Привет.
— О, ты трезвый! Я просто молила бога, чтобы ты не напился перед встречей.
— Отличное начало!
— Прости, я не то говорю, просто нервничаю. Пойдём.
— Куда?
— Ты не мёрзнешь? Пошли, я покажу тебе беседку, посидим там. Только купи что-нибудь для согрева, у меня с деньгами туго.
Затарившись "Гжелкой" и соком, они прошли по неглубокому весеннему снежку к декоративной беседке, из которой открывался замечательный вид на реку и станцию. Лавочки, правда, были грязные, местами сломанные, поэтому Костя уселся на спинку, поставив ноги на сиденье. Дина осталась стоять. Он откупорил бутылку, разлил по стаканчикам: «за встречу!» Один элемент адреналинового коктейля уже присутствует, что же дальше?
— Костя, — Дина явно нервничала, глубоко затягивалась сигаретой, — давай попробуем всё начать сначала. Я долго думала, и поняла, что мы, — она замолчала, — я многое делала неправильно. Давай попытаемся опять.
Костя молча курил.
— Ну, что ты молчишь? скажи хоть что-нибудь, только не молчи.
— Давай попытаемся, — вздохнул Константин.
— Спасибо, — Дина наклонилась к нему, поцеловала в щёку.
Потом они начали вспоминать свои прежние встречи, стараясь делать акцент на юморных моментах. Дина звонко смеялась, её щёчки разрумянились на морозе, тёмные глаза весело блестели. Так, за разговорами, пролетело времечко. Несмотря на принятое внутрь, Костя почувствовал, что мёрзнет.
— Слушай, давай переберёмся туда, где потеплее. Вечереет, однако, и холодает.
— Пойдём ко мне! Галка и бабушка уже спать легли. У меня суп грибной есть.
— Нет, не стоит их беспокоить. Давай в гостиницу куда-нибудь упадём. Есть у вас на районе?
— Да откуда? — Дина беспомощно пожала плечами.
— Ну, поехали в город, — Костя сунул бутылку за пазуху кожанки, поднялся, поправил шапку.
До центральной гостиницы города "Запад' весёлый армянин домчал их минут за двадцать. Паспорт у Кости был с собой, сняли номер, расположились.
— Только мне завтра утром надо быть дома, Галку в садик вести. Бабушка не может, приболела.
— Не вопрос, посажу на такси. Потом возвращайся тем же манером, номер у нас на сутки.
— Хорошо, только надо не проспать.
— Как мелкая поживает? Всё хулиганит?
— Ещё бы! И в садике постоянно на дополнительные занятия ходит, я всё оплачиваю. А так нормально.
— Кстати, — Костя вытянул из кармана купюру, — купи ей подарок от меня.
— Но я не просила у тебя денег, — тёмные глаза девушки свернули строптиво.
— А это не тебе, это Галке. Подарок же я не вручил ей на днюху. По техническим, так сказать, причинам — улыбнулся Костя.
— Хитрец, — сказала Дина, — потом попросила: расскажи о себе — как на новой работе дела? Как бабушка и родители поживают?
Ну, если женщина просит… Неспешно рассказывая, Костя не сводил глаз с Дины. С внутренним удовольствием он опять поддавался её колдовским чарам. Тонул в бездонных чёрных глазах, растворялся в каждой чёрточке любимого лица. Конечно, не так, как раньше. Какая-то трезвая извилина в голове не давала окончательно отключиться, зудела о бдительности. Впрочем, как раньше никогда и не бывает, наверное. Потом Дина рассказывала о себе. У неё особых изменений в жизни не происходило: Галка ходила в садик, бабушка помогала и периодически ворчала. Работала она на прежнем месте, общалась удалённо с родителями. Про личную жизнь сказала только: "ты мешал мне её наладить", и переключилась на другие темы. За окном уже давно сгустилась темнота. Костя по гостиничному телефону попросил принести свечи, зажёг их, погасил свет.
— Выключи его! — вдруг со злостью сказала Дина.
— Кого? А, вот ты о чём. — по телевизору передавали какой-то концерт и знаменитый шансонье исполнял набравшую популярность композицию о расставании.
Нажав кнопку на пульте, Костя взглянул в любимое лицо, озарённое пламенем свечи, и сказал просто: «иди ко мне». И всё было, как встарь, но ещё яростней. Дина так кричала и всхлипывала, что он всерьёз опасался появления гостиничных «секьюрити». Потом, как и все любовники мира, они заснули.
* * *
«Электропоезд до станции «Осинская» пребывает на второй путь». — Голос дикторши был профессионально безличен и равнодушен. Костя закинул сумку на плечо, перешёл на перрон. Забравшись в полупустой вагон, расположился у окна. На станции Худалово к нему должны присоединиться Дина с Галкой.
Их роман «дубль два» продолжался уже несколько месяцев. Периодически девушка приезжала к нему, проводила ночь. Несколько раз они ходили вместе в гости к его друзьям, даже выбрались в кино. Ключевым словом, которым можно было определить их отношения, было «осторожность». Оба старались не обострять, относиться к чувствам друг друга бережно, смирять характеры. Не убереглись, конечно. Недели три назад, будучи у Дины в гостях вместе с Ильёй, они яростно сцепились из-за необдуманной фразы, брошенной кем-то
