– Вы устроили ловушку? – выпалил Игорь.
– Тсс, – приложил с губам палец Костик, – не здесь.
Хотя от кого было шифроваться? Медсестры на посту теперь вообще не оказалось, зато чёрный квадрат телефона отчетливо выделялся на белой странице раскрытого журнала, где фиксировалось время прихода на работу сотрудников.
Выйдя на крыльцо Костя достал сигарету, медленно закурил и, лишь затянувшись как следует, начал наконец рассказывать.
– Помнишь, ты волос когда нашел, я тебе про видео-няню рассказывал? Принес я тогда волос в отдел и думаю: «а ведь отличная идея». Все согласовал, осталось только приманку продумать.
– Операция, – догадался Игорь.
– Именно. Операция – такой удобный шанс! Ведь на операции что-то легко может пойти не так, и никто ни о чем не догадается.
– И поэтому вы убрали дежурного?
– Само собой!
– И меня убедил, что расследования не будет тоже поэтому?
– Игорь. Ты каждый день обедал у кого-то из подозреваемых. Извини, но если бы была утечка, то пять к одному, что через тебя.
Игорь сначала хотел было возмутиться, а потом подумал, что Костик в чем-то прав.
– Мы сказали заведующей, что нам нужна операция. Она делала всё, как надо: перевела бабушку лежачую в другую палату. Других соседок мы проинструктировали. Сказали, чтобы выходили в коридор, как только приходит кто-то из посетителей. И мама твоя играла превосходно.
– Она знала?
– Знала. Нам нужно было, чтобы она обзвонила подозреваемых. Как только мы убедились, что она всех подруг оповестила, просто стали ждать. Она всех попросила её навестить перед операцией, а посреди разговора каждый раз отлучалась – то на звонок, то в туалет. Нужно было создать возможность.
– И вода на тумбочке для этого же была нужна?
– Да, – Костик прикурил новую сигарету от предыдущей, – Вчера вечером приезжали Конкина и Яровая.
Игорь удивился: когда это тёть Рита успела? Он же был у неё вчера. Во какая шустрая!
– Ночью мы отсмотрели запись с камеры. Я так и думал, что она придет в последний момент. Заведующая сказала, что если наш злоумышленник разбирается в медицине, то обязательно придет утром в день операции.
– Почему?
– Потому что накануне берут анализы, чтобы убедиться, что всё хорошо. Анализы должны быть хорошие, иначе не возьмут на операцию. Завтрака перед операцией не будет, а за несколько часов запретят пить. Значит, подмешать что-то можно только в воду и только после того, как возьмут кровь, но перед тем, как начнется голодовка. Ведь, зная, что три-четыре часа нельзя пить, что человек сделает? Правильно, допьёт всё, что недопил.
– И что она подмешала?
– Не знаю. Вообще, ещё наверняка ничего не знаем. Отсмотрим запись, будет готов анализ воды, разрешение на задержание – и вперёд. А маму можешь домой забирать.
– Уже?
– Конечно. Идите выписывайтесь, врач настаивает, – ухмыльнулся Костик, – диету только пусть соблюдает.
У Игоря гора упала с плеч. Надо же: ведь никакой операции не будет! Он почувствовал, как слёзы подступают к глазам, но усилием воли подавил их.
Игорь с мамой вернулись домой. Игорь редко ездил на машине: говорил себе, что по городу удобнее передвигаться на общественном транспорте или пешком, хотя на самом деле просто чувствовал, что вождение – это не его. Но пока мама ждала выписку и собирала вещи, он сгонял за машиной. Не на автобусе же из больницы домой добираться.
Они приехали домой, и он вручил маме ключи. В голове всё вертелся последний разговор с Костиком, и тут Игорь понял, что он же ему ничего не рассказал. Все они были так увлечены результатом той операции, что спланировал и устроил Костик, что Игорь не додумался рассказать о своих генеалогических изысканиях.
Игорь только-только поставил мамину сумку на пол, как у него зазвонил телефон. С того моменты, как они курили с Костиком на крыльце прошло уже два часа: сначала Игорь с мамой долго искали лечащего врача, потом ждали, когда он оформит выписку, а потом ещё полчаса ехали до дома, потому что Игорь по глупости поехал там, где ремонтировали дорогу.
– Игорь, мы её взяли! Всё кончено! Готовим материалы, на той неделе передадим их в прокуратуру. Скажи маме, что она может спать спокойно.
Мама кивнула: Костик так орал в трубку, что ей всё было прекрасно слышно.
– Пока молчит, зачем она пыталась это сделать, но мы это выясним.
– Кость, я знаю почему. Знаю, какой был мотив.
– Откуда?
– От генеалогического диска. Тёть Надя, – он сказал так по привычке, но его сразу передёрнуло, – короче, она на похороны ездила в Краснодар недавно.
– Ну? – в трубке было слышно, как хлопнула дверь, чиркнула зажигалка, и Костик нетерпеливо затянулся. Мама тоже вся обратилась в слух, даже дышать, кажется, перестала.
– Так вот, этот родственник из Краснодара, судя по всему, был Николай Михайлович Лобанов. Племянник Ивасика, отца Надежды Ивановны, и двоюродный брат маминой мамы, моей бабушки.
Мама закивала. Да, её собственная мать, когда вышла замуж за военного, уехала с ним сначала на Дальний Восток, потом в Сибирь, а потом вернулась в родные края. Отец у Людмилы Антоновны был из Казахстана, с немного смуглой кожей и совсем непьющий. Всё её семейство по материнской линии он недолюбливал, и мать общалась с родней мало.
Двоюродного брата жены Антон Анварович на дух не переносил. Тот казался ему хитрым, наглым, а главное – Николай Михайлович любил выпить. С Ивасиком первое время он мирился: Иван пару раз приезжал к ним в гости, но один раз дело кончилось скандалом, и ездить он перестал.
А Николай в молодости был очень шумным. Любил выпить, погулять, жил то с одной женщиной, то с другой. Только после сорока немного остепенился, взялся за ум, даже бизнес какой-то открыл, и дела у него пошли, но больше уже не женился. И детей у него не было. Точнее в первом браке была у них дочь, Леночка, но умерла она младенцем – до двух лет не дожила: врожденный порок почек. И больше детей не было.
– И? – в трубке снова было слышно, как шумно затянулся Костик.
– И так получается, что наследников первой очереди у Николая Михайловича нет. Из второй очереди – его сестра Варвара, мамина мама, и их третий брат, покойный Сергей Михайлович. Он на службе погиб ещё совсем молодым. Бабушка Варя тоже умерла. Значит, по праву представления, наследница второй очереди – моя мама. А я сам – уже пятая очередь.
– Так, – прокомментировал начавший уже что-то понимать Костик.
– А третья очередь – это покойный Иван и его дочь, Надежда Ивановна. А по закону, если наследник умирает до вступления в наследство, то тогда наследство передаётся дальше. И пока наследник второй очереди жив, с этим наследством, как ты знаешь, ничего сделать нельзя. Вот он, мотив.
