Книга Крылья зла - Эмили Блэквуд

— Я не в настроении, — возразила я, хромая в сторону ванной, соединенной с нашей комнатой.

— После того как я весь день наблюдал за тем, как тебе надирают задницу, у меня, признаться, появилось несколько вопросов.

Я стиснула зубы. — Я же сказала, что не в настроении, ангел.

Я дошла до двери в ванную и остановилась, опершись рукой о стену. Мое дыхание было затрудненным.

Вульф сел в постели. Мои инстинкты сфокусировались на нем, на его движениях, когда он поднялся и подошел ко мне.

— Завтра будет больно, — сказал он без обиняков. — Мне очень хочется знать, было ли все это частью твоего генерального плана, Охотница. Расскажи.

Я зажмурилась и попыталась думать о чем угодно, только не о том, как близко он стоит. В этой проклятой академии я не могла получить даже минуты покоя.

— Это не твое дело, — прошипела я. Черт, даже говорить было больнее, чем хотелось бы признать.

Меня беспокоили не удары по лицу. Они никогда не беспокоили. А вот удары по ребрам, плечам, спине не давали покоя. Да, я быстро заживала, но эти синяки затягивались по нескольку дней. Вдобавок к все еще заживающим ранам от наказания Лорда мне предстояла бесконечная неделя боевых тренировок.

Я попыталась сделать еще один шаг в ванную, где можно было закрыть дверь и развалиться без посторонних глаз, но ноги меня подвели. Я пошатнулась вперед, готовая рухнуть на каменный пол, но мускулистые руки обхватили меня за талию и подняли обратно.

Вульф отнес меня в ванную комнату и уже через секунду усадил на край ванны. Я не сопротивлялась, у меня не было сил.

Я зашипела от боли, когда он убрал свои руки от моего тела.

— Проклятье, Охотница, — прошептал он, опускаясь передо мной на колени. — Похоже, это не слишком хорошо сказывается на тебе.

— Все в порядке. Мне просто нужно смыть кровь и немного отдохнуть перед завтрашним днем.

Со своего места на полу в ванной он смотрел на меня, изучая мои черты лица так, как делал это слишком часто.

Черти. Вульф хорошо смотрелся на коленях. Особенно когда он стоял на коленях передо мной.

— Почему ты не сопротивлялась? — спросил он. Приподняв брови и широко раскрыв глаза, он выглядел мягче. Даже добрее. Настолько, что это было удивительно.

Я позволила своим глазам закрыться. Руки Вульфа задержались на моих коленях. Мне было неприятно это признавать, но тепло его прикосновений отвлекало меня от боли.

— Ответь мне, — потребовал он. В его голосе не было злости. Нет, он звучал растерянно. Почти отчаянно.

— Они не должны знать, — прошептала я, закрывая глаза.

Руки Вульфа спустились по моим ногам, так легко, что я едва почувствовала это. Он начал расшнуровывать мои ботинки. Медленно, проверяя, чтобы каждый шнурок был полностью развязан, прежде чем приступить к следующему.

Я сделала долгий, дрожащий вдох. Я винила в своем волнении боль, а не тот факт, что он прикасался ко мне с такой интимной нежностью.

— Что они не должны знать? — спросил он. — Что ты боец? Что ты заслуживаешь быть здесь?

Я подняла голову и открыла глаза. К счастью, взгляд Вульфа не отрывался от моих ботинок, давая мне возможность ответить.

Я не была уверена, что смогла бы произнести слова, если бы он смотрел мне в лицо.

— Что я представляю угрозу, — наконец сказала я.

Эти слова прозвучали нелепо после того, что произошло сегодня во дворе, но Вульф не рассмеялся. Его пальцы перестали работать со шнурками, и он поднял голову, пригвоздив меня к себе взглядом. — Тебе не обязательно мучиться, чтобы попасть в Золотой город, — прошептал он. — Ты можешь показать им, какая ты сильная, и все равно доберешься.

— Ты же знаешь, что это неправда, — ответила я. — Сначала они будут охотиться за самыми сильными соперниками. Если не сейчас, то во время финального испытания.

— Нет, если ты будешь достаточно опасна, чтобы напугать их. Если они узнают, кем ты была в Мидгрейве…

— Прекрати, — перебила я, мой голос был сильнее, чем я хотела. — Никто не должен знать, откуда я взялась. Никто не должен знать, кто я.

Обученная убийца вампиров. Оружие. Неоспоримый истребитель. Фантом.

— Они бы уважали тебя, если бы знали. — Он пытался помочь, я знала это. Но почему? Я не была уверена. Я боролась с мыслью о том, чтобы показать свое превосходство в этой академии, но в итоге это только создало бы еще больше проблем.

— Я прошу тебя никому не говорить, — прошептала я. Мои глаза просили, умоляли его послушать меня. Я была во власти Вульфа, и это было самое последнее место, где мне хотелось бы сейчас находиться.

Он секунду смотрел на меня в ответ. Я подумала, что, возможно, он снова начнет спорить со мной, возможно, скажет, какая я глупая, что позволила им считать меня добычей. Но через некоторое время он занялся моим вторым ботинком, развязывая шнурки быстрее, чем раньше.

— Отлично, — сказал он, закончив работу и поднявшись с колен. — Если ты хочешь, чтобы тебя каждый день втаптывали в грязь до самого Трансцендента, то это твое дело. Но когда ты будешь слишком слаба и ранена, чтобы перестать притворяться, что не можешь дать отпор, ты пожалеешь, что не сделала этого.

— Это мы еще посмотрим, — пробормотала я, отпихивая ботинки и пытаясь встать.

Руки Вульфа метнулись в сторону, готовые подхватить меня, если я упаду. Беспокойство на его лице было безошибочным. — Позволь мне хотя бы помочь тебе.

— Нет, — возразила я. Вульф уже допрашивал меня. Если бы он увидел шрамы на моей спине, он бы уже не смотрел на меня так, как раньше. — Я могу сделать это сама. Просто ложись спать.

Его челюсть напряглась, когда он вглядывался в мое лицо, несомненно, ожидая, что я передумаю.

Но через несколько секунд он повернулся и ушел, закрыв за собой дверь ванной.

Ради всего святого. Сначала он угрожает мне. А теперь расшнуровывает мои ботинки и предлагает помочь мне раздеться?

Я его не понимала, ни в малейшей степени.

После ухода Вульфа я сняла свой черный топ и осмотрела свое тело в маленьком ржавом зеркале, висевшем над каменной раковиной. На бледной коже уже образовались синяки. Красные пятна покрывали мою грудь, плечи, ребра. Особенно ребра.

На лице был неприятный порез, вероятно, после драки с Райдером. Он уже затянулся, но кожа под ним выглядела воспаленной и опухшей.

Я обернулась, посмотрев через плечо на свою