— Господин декан?
— Да! — выкрикнул Гордон, чувствуя, как забилось его сердце.
— К вам посетительница. Она не записывалась на прием, но, по-моему, вам будет интересно с ней встретиться. — Голос Эдит упал до шепота, каким обычно разговаривают в церкви.
— Кто это?
— Джессика Калвер. Сестра Кэти.
Сердце Гордона холодной сосулькой пронзил страх.
— Господин декан?
Гордон прижал ладонь к губам. Он опасался, что сейчас закричит.
— Господин декан? Вы там?
Делать было нечего. Гордон должен принять Джессику и выяснить, что ей нужно. Отказ мог вызвать подозрения.
Он открыл нижний ящик и сунул туда все, что лежало на столе, затем вынул связку ключей и запер стол. Уж лучше перестраховаться.
— Впустите мисс Калвер, — велел он и пошел открывать дверь.
Джессика была столь же красива, как ее сестра. Некоторое время Гордон раздумывал, как ее встретить, и наконец выбрал образ владельца похоронного заведения — отстраненное сочувствие и профессиональная сердечность.
Он крепко пожал руку гостьи, задержав ее ладонь в своей чуть дольше, чем это принято.
— Мисс Калвер, я весьма удручен тем, что наша встреча происходит при столь печальных обстоятельствах. Примите наши соболезнования…
— Благодарю вас за согласие встретиться со мной без предварительной записи.
Гордон взмахнул рукой, давая понять, что это сущая чепуха.
— Прошу вас, садитесь. Выпьете что-нибудь? Кофе? Содовая?
— Нет, спасибо.
Гордон подошел к креслу, уселся и положил руки на стол.
— Чем могу служить?
— Я бы хотела получить личное дело Кэти.
Кончики пальцев Гордона похолодели, но лицо оставалось бесстрастным.
— Школьное дело вашей сестры?
— Да.
— Могу я узнать, зачем оно вам?
— Я ищу нити, связанные с ее исчезновением.
— Понятно, — медленно произнес Гордон, удивляясь спокойствию своего голоса. — По-моему, полиция тщательно изучила дело Кэти и сняла все необходимые копии…
— Я знаю. И тем не менее я хотела бы просмотреть дело собственными глазами.
— Понятно, — повторил Гордон.
Несколько секунд в кабинете царила тишина, потом Джессика наклонилась вперед и спросила:
— Это трудно?
— Нет, нисколько. Боюсь лишь, что я не смогу выдать его вам на руки.
— Почему?
— Я не уверен, что вы полномочны в этой ситуации. Родили — другое дело. Но братья и сестры… Не знаю. Я должен обратиться к юрисконсульту университета.
— Я подожду, — отозвалась Джессика.
— Э-ээ… Ладно. Вы не против подождать в соседней комнате?
Джессика поднялась с кресла и направилась к двери, но, остановившись, бросила взгляд через плечо.
— Вы ведь были знакомы с моей сестрой, господин декан?
Гордон выдавил улыбку.
— Да. Чудесная девушка.
— Кэти работала у вас.
— Разбирала документы, отвечала на звонки, в общем, занималась конторскими делами, — торопливо объяснил Гордон. — Она была самым настоящим тружеником, нам очень ее не хватает.
— С ней все было в порядке?
— О чем вы?
— Не замечали ли вы чего-нибудь странного в поведении Кэти перед тем, как она пропала? — спросила Джессика, не сводя с декана взгляда.
На лбу Гордона выступили капли пота, но он не отваживался вытереть их.
— Нет, я ничего такого не замечал. А почему вы спрашиваете?
— На всякий случай. Я подожду на улице.
— Благодарю вас.
Джессика закрыла за собой дверь.
Харрисон перевел дух. Что теперь? Он вынужден отдать Джессике личное дело Кэти. Отказ вызовет подозрения. Разумеется, он не мог попросту вытащить папку из ящика и отдать ее посетительнице. Нет, он должен выждать несколько минут и спуститься в архив, чтобы «лично проконтролировать исполнение просьбы», а потом вернуться в кабинет с документами.
Зачем они Джессике Калвер? — гадал Гордон. Может быть, он что-то недосмотрел, упустил? Нет. Он был уверен в себе.
Нынешний год Харрисон провел в молитвах, надеясь, что эта история наконец завершится. Его упования не сбылись. Такие события не проходят бесследно. Они прячутся, медленно развиваются и накапливают силы, готовясь к следующему витку.
Кэти Калвер не погибла. Словно птица Феникс, она возродилась из пепла и взывает из неведомых пределов. Взывает об отмщении.
Майрон вернулся в кабинет.
— Уин звонил дважды, — сообщила Эсперанса. — Он хочет встретиться с вами, и немедленно.
— Уже иду.
— Майрон?
— Что?
— Скажите, она вернулась насовсем? — спросила Эсперанса, устремив на Майрона серьезный взгляд своих прекрасных темных глаз. — Я о Джессике.
— Нет, приехала погостить.
На лице Эсперансы появилось выражение сомнения. Майрон не стал его оспаривать. Он уже и сам не знал, что думать.
Он побежал вверх по лестнице, перепрыгивая через две ступени. Уин находился двумя этажами выше, но, попав к нему, вы оказывались как будто в ином измерении. Майрон распахнул тяжелую стальную дверь, и на него обрушился неумолчный гам. Огромный зал бурлил безостановочным движением. Его громадная площадь, словно ковром, была покрыта примерно тремя сотнями столов, на каждом из которых стояло по меньшей мере два дисплея. Перегородок здесь не было. Сотни мужчин в белых рубашках, при галстуках и в подтяжках стояли и сидели в самых разнообразных позах. Их пиджаки висели на спинках стульев. Все мужчины до единого разговаривали по телефону, порой прикрывая трубку ладонью, чтобы крикнуть что-то соседу. Они были на одно лицо и говорили одинаковыми голосами. Создавалось впечатление, будто они сделаны по одной матрице.
Добро пожаловать в контору «Лок-Хорн, инвестиции и ценные бумаги».
Все шесть этажей конторы были похожи друг на друга как две капли воды. Порой Майрону казалось, что «Лок-Хорн» занимает лишь один этаж, а лифты устроены таким образом, чтобы останавливаться на одном и том же этаже вне зависимости от нажатой кнопки.
Вдоль стен залов тянулись многочисленные кабинеты, принадлежавшие королям инвестиций, баронам ценных бумаг и прочим заправилам компании, короче говоря, Главным Шишкам. Каждый из этих ГШ имел в своем распоряжении окно и мог наслаждаться солнечными лучами в отличие от бесчисленных рабов, потевших и покрывавшихся мертвенной бледностью в искусственном свете.
