дракон.
И приторно-сладкий аромат окутал меня… Очень приторный с горьковатым привкусом мускуса…
" Она о ком-то вспоминает с большой любовью и страдает, что разлучена"…
Я кинулся к Фирсу. Мне явно нужен сейчас его совет…
— Фирс, — вскричал я, влетая в его комнату.
Фирс со своим телескопом в обнимку, как всегда.
— Что случилось? — тихо спрашивает он, не отрывая взгляда от телескопа.
— Она перед моим… Нашим… лицом дверь закрыла.
— Поздравляю, — проговорил, все так же тихо, он.
— Фирс! — рявкнул я.
Тот вздрогнув, обернулся на меня.
— Что?
— Ты слышал, что я тебе только что сказал? — спрашиваю я.
— Да. Зачем так орать… — Фирс вздыхает.
— Она меня сначала выставляет вон, потом дверь перед мордой закрывает… Эта та, которая ты говорил, моя пара!
— Да вы упорно не хотите быть парой! — выдал Фирс. — И вообще успокойся.
И он, оторвавшись от телескопа, наливает и протягивает мне стакан с водой.
— Выпей лучше воды и успокойся.
— Я спокоен! — я, схватив стакан, выплескиваю воду прямо на пол. — Я очень спокоен! Объяви всем, Анемона моя невеста! Я сделал выбор!
— Прямо сейчас? — вздернул брови Фирс.
— Да! — рявкнул я. — Прямо сейчас и всем.
И вышел из комнаты.
24. Утро начинается
Проснулась от того, что рядом лежит кто-то большой. Вскакиваю и тут же вижу как Чернуша уменьшается в размерах. И вот, она уже обычная маленькая кошечка смотрящая на меня своими глазками-бусинками.
— Чернуша… — растерянно моргаю. — А как это?..
— Ты уснула без одеяла. Мне ж его из-под тебя не вытащить, не разбудив, — пожала она плечиками. — А так, я тебя укрыла.
— Я не знала, что ты так можешь увеличиваться… — пробормотала я.
— Могу. Только потом день-два в себя приходить буду. Смотря сколько времени была большой.
— И ты всю ночь, так со мной спала?! — удивляюсь я.
— Да. Теперь восстанавливаться буду день.
— Да лучше б ты меня разбудила, — восклицаю я.
— Да ладно. Отосплюсь у тебя и она зарылась в подушки.
— Хорошо. Спи, — я встаю и иду умываться.
Одеваю снова свое любимое платье с коротким рукавом и воротничком стоечкой.
"Да оно определенно стало моей формой. А остальное давно уже пора вернуть Хойе. Но, пару платьев я бы себе оставила. То, серое, расшитое жемчугом и белое, что переливается радугой. Хоть белое и очень открытое, зато очень красивое".
Спускаюсь на кухню.
— Доброе утро всем, — киваю Леее и Море.
— Доброе, — отвечает Мора.
— А доброе ли оно… — проговорила Леея.
— Что-то случилось? — спрашиваю я.
— Да, все к этому шло… — тихо вздохнула Леея.
— Да, что случилось-то? Почему ты так расстроена? — смотрю на нее.
— Объявили официально о том, что… ее светлость Анемона, невеста его светлости…
— Когда? — спрашиваю растерянно.
— Вчера. В ночи почти, — тихо проговорила Леея.
— А мне не сказали… — моргаю.
— Не хотели расстраивать, — Леея сказала и зажала рот рукой.
— Да я, наоборот, рада за него, — усмехаюсь я. — Он ее еще днем вчера, мне, невестой своей назвал.
Леея удивленно вздернула брови.
— Привет! — вбегает Эри. — Ты уже здесь?
— А где мне быть? — вскинула брови.
— Значит, ты уже знаешь? — Эри спрашивает.
— Да. Мне только что Леея сказала.
— И как ты к этому отнеслась? — Эри моргает.
Я вздернула удивленно бровь.
— А я-то тут причем? — спрашиваю.
— Как ты причем? — Эри моргает. — А кто же тогда, если не ты!
— Ты о чем? — смотрю не понимающе, на нее.
— О тортах… А ты о чем? — Эри вздернула брови.
— А я о помолвке его дракономордия, — рассмеялась я.
Девушки тоже смеются. А на пороге кухни возникает фигура Эуэ. Он уставился на нас. Вернее на меня. Его глаза сузились.
— Не извольте беспокоиться, все будет в срок, — говорю я, отвешивая реверанс.
Девушки оборачиваются. Эуэ сразу уходит не произнеся не слова.
— А он что-то хотел тебе сказать… — Леея говорит.
— Да что он может мне сказать, теперь-то, — усмехаюсь я. — Он сделал свой выбор. Флаг в руки, барабан на шею.
— Чего? — девушки и Леея уставились на меня.
Я рассмеялась.
— Ой, простите. Просто так иногда у нас говорят.
— А что это значит?
— Это значит, что сам захотел, никто насильно не пинал.
— Ну, да… — Леея моргает.
— Так значит, у меня торты по случаю помолвки. Ну, что ж… — улыбаюсь, — надо подумать, какой испечь…
— А нам привезли все то, что мы просили? — спрашиваю у Лееи.
— О, да. Пойдем, — кивает она мне и ведет меня к большому шкафу.
— Вот, — распахивает она его дверки. — Смотри. Вот тут, вроде, все, что ты просила. И что самое удивительное — шоколад.
— Что, разный доставили? — не верю я.
— Да! Смотри только сколько! — Леея восторженно смотрит на все это богатство.
— Да. Отличный подарок для кондитера, — улыбаюсь я.
— А помолвка-то когда, кстати? — спрашиваю ощупывая все руками.
— Завтра.
— Отлично. Отлично… Ну, что ж. Сегодня мы печем бисквиты. Можно сделать и заварной крем… Украшать станем завтра…
— А формы? — смотрю на Леею. — Формы новые не привезли?
— Нет, — вздыхает та. — Только одна вот, что есть у нас.
— А одной мало, да? — Мора спрашивает.
— Да нет. Просто у нас маленькая форма, а надо бы большую.
— Большая у меня только сковорода… — проговорила Леея.
— Противень бы, подошел еще, — говорю.
— А это что такое? — Мора моргает.
— Это как форма или как сковорода без ручки… Ну, такой огромный, с высокими бортами.
— Это вот такой? — и Леея вытаскивает, откуда-то из-под стола, круглый противень.
— О, шикарно. И никакой формы не надо, — восклицаю я.
— Ладно, может вам с завтраком сначала помочь? — спрашиваю.
— Что ты, — замахала руками Леея. — Мы справимся. Ты, если что, говори, мы и тебе поможем.
— Хорошо, — киваю я и беру большую сковороду.
— Мне только газ включить надо будет.
— А это всегда, пожалуйста, — и Леея плюнула зажигая огонь.
— Спасибо, — отвечаю я и начинаю варить сгущенку.
Пока я варила сгущенку Леея с Морой почти все к завтраку уже приготовили.
— А почему ты сегодня кашу не на газу делала, а в духовке? — спрашиваю я снимая готовую сгущенку с плиты.
— Так, ты ж заняла, — удивленно вскинула брови Леея.
— Так, сказала бы… А я смотрю, ты в духовку ставишь и обрадовалась, что газ свободный.
— Так, ты сказала тебе зажечь, вот я и поставила в духовку. Да, не страшно. Не большая разница-то во вкусе получатся, — Леея отвечает.
— Ну, спасибо тогда. За предоставленную плиту, — улыбаюсь.
Вскоре пришли девушки и принялись накрывать на стол в столовой.
— Вообще бы блинчиков сейчас… — вздыхаю я.
— Чего? — Леея удивляется.
— А почему ты никогда не печешь блины? — поворачиваюсь к Леее.
Она застыла с корзиной и салфеткой
