происходит, пышные загадочные собрания облаков.
Если не повезёт с погодой, и стена дождя в Марселе отрежет Вас от его бесчисленных сокровищ, Вы всегда можете найти приют в ресторанчике, и через вкушение древнего блюда получить незабываемые впечатления об этом городе.
Часть III. Пишу, как пишется.
Нескончаемое путешествие.
Мама, мне так холодно! Не в том смысле, что мурашки по коже. Внутри холодно, и глаза заволокло слезами. Почему-то во время тумана или метели, когда всё зыбко и неясно, я вспоминаю наш дом. В нём всегда было тепло и уютно. Можно было спрятаться от непогоды и отогреть душу.
В четыре утра поезд приходит в город. А часом раньше в низины спускается туман. Я еду домой. Может, в последний раз. Стою в узеньком коридорчике спального вагона. За кисеёй тумана – ты, мама, всё, что мне дорого, я сама – настоящая.
В клубящемся облаке глухо позвякивает колокольчик козы, и слышится твой родной голос: «Лю-ю-юсь, возьми для Зойки хле-е-е-е-ба! И старенькую шаль захвати… хо-о-о-оолодно». Как не плакать.
Ты где-то рядом, я тебя чувствую. Во мне так много твоего. Не думая о себе, ты отдавала мне усилия, наполненные жизненной энергией. Невероятно тяжёлый труд для больной женщины. Тепло твоего сердца было неиссякаемым, преданность – абсолютной. До последней минуты твоя любовь берегла и поддерживала меня.
Исчез родник. Осталась растерянность. И страх перед огромным миром.
Хожу по нашему опустевшему дому, укладываю нехитрые пожитки. Они дороги только тем, что служили нам, облегчали будни, создавали собственную, неповторимую атмосферу существования. Всё вроде собрано, туман займёт пустые места. Но где же то, что служило нам опорой?! Ах, да! Вот эта почерневшая икона в красном углу. Я взяла её. Но она – тоже лишь вещица, вроде гаджета или шахмат.
Пора уходить. Что-то не даёт двинуться с места. В плотной облачной пене невозможно определить направление. Нужен СВЕТ. Вот что несла в себе моя мама!
С её смертью погас сердечный огонь. Это его надо почувствовать в себе, оградить от сквозняков, от всего ненужного. Чтобы образ мира, каким он сложился в нашей семье, маленьким штришком, крохотной закорючкой обозначил картину бытия.
Для этого не требуется героических усилий. Предстоит рутинная работа: содержать своё внутреннее пространство в чистоте и в порядке, осознавать направление движения, ежедневно поддерживать внутренний свет.
Я обошла весь дом, вымела из углов паутину, убрала мусор, открыла настежь окна первым лучам солнца. Теперь перед вечностью стояла я.
***
Низкий поклон вам, матери, за тихое ваше служение.
Письмо из облака.
И зачем мне вздумалось поехать в Туффиху? Не было бы этой встречи… не было бы воспоминания…
Автобусная остановка окружена олеандрами, их розовые душистые цветы – пиршественный стол для чёрных важных шмелей. Крепкий ветер с моря забавляется с кустами, с моей юбкой, зацепил подол за колючую розу – едва выпуталась. Чуть не пропустила автобус.
В салоне супруги-фермеры и респектабельный пассажир. Будний день. Туффиха – конечный маршрут для местных крестьян да прозевавших “туристический” для постояльцев гостиницы "Рэдиссон", той, что на скале. Села позади мужчины в белом. И встретила его взгляд в автобусном зеркале. В глаза полыхнул жар проснувшейся нежности к тому, кого я любила. Пассажир неуловимо чем-то его напоминал…
Белые брюки и голубая рубашка с длинными рукавами, белая шляпа, образца последнего модного показа и белая дорожная сумка на ремне. Статный, чуть-чуть рыхловатый. Холёный до такой степени, что ты кажешься рядом с ним неухоженной. В многажды перекрашенном, ржавом, тарахтящем автобусе с утиным носом, вероятно сороковых годов, наисовременнейший господин выглядел заблудившимся в пространстве.
Он был снисходительно спокоен, так смотрят верблюды на пастбище. Чихающий автобус через каждый километр останавливался, подбирая пассажиров. Господин преображался, встречая входящих. Его пристальный, внимательный, молниеносный взгляд вбирал увиденное и мгновенно отправлял в копилку мозга. Было в этой повадке что-то от азартного коллекционера или игрока в покер. Да, именно так: азарт под равнодушным спокойствием. Он мог быть писателем или врачом.
Мужчина всё больше походил на друга, воспоминания о котором до сих пор печалили. Замешательство, растерянность, смущённость, чередой накрывали меня, оставляя на лице следы заметного волнения. Зеркальное отражение в непостижимых недрах усиливало посылаемые взглядом сигналы до шаржированных – мой возбужденный и его вопрошающе-рассеянный. Пришлось выйти на остановку раньше.
… На Мальте есть много милых убежищ, где можно целый день провести в одиночестве, как я люблю. Купаешься, перекусываешь, читаешь и пишешь. Хорошо! Залив Туффиха – именно такое.
… Было лето, когда я влюбилась и захотела показать сокровище моему другу. Для этого следовало выманить его, домоседа, на Остров, где он никогда не был.
Случаются в жизни чудесные дни, когда чувствуешь сильно, живёшь радостным ожиданием необыкновенного. Ты любишь и, кажется, кажется – любима. В такие минуты написала письмо Александру. Отправила.
Много дней оно не было прочитано. Кое-как пережив разочарование, переместила его в "облако". Через несколько лет один взгляд на случайного попутчика оживил переживание как сенсорный экран. Стало понятно – письмо надо опубликовать. Может, кто-то почувствует себя получателем. Вдруг оно убережёт от неправильного выбора? Или согреет? Свет настоящего чувства вечен.
Дорогой мой Александр!
Вряд ли ты представляешь: заждались тебя здесь, на Мальте. Пожалуй, с тех пор как однажды остров поднялся со дна океана и оброс деревьями райского сада, в которых запели хвалу Господу птицы; с тех пор, как сюда пришли первые люди (говорят, с Сицилии), чтобы обосноваться на этой земле – с того времени тебя с нетерпением ждут.
Трудно определить сколько поколений вложили свой труд, творчество, воображение, чтобы неравнодушному твоему взгляду предстали дворцы, набережные, укрепления, форты, чудесные средневековые садики, античные купальни, города, в сумерках залитые тёплым светом.
Миллионы людей преображали Мальту, чтобы она понравилась тебе, выбравшему это путешествие. Всё богатство они оставили здесь, уйдя в небытие, чтобы ты удивился, изумился. Одних только храмов, разных по архитектуре, они построили триста шестьдесят пять! А сколько дворцов в отличной сохранности ждут твоего любования!
Наверно ты знаешь, что Мальта пережила множество захватчиков. В том числе и интервенцию французов в 1798 году, когда возникла реальная угроза ликвидации рыцарского Ордена, оплота Мальты. Лишённые собственной территории, они нашли прибежище в России. Император Павел 1 проявил большую заботу о рыцарях Ордена, несмотря на противодействие других европейских государств. С тех пор связи с Мальтой особенно дороги обеим сторонам.
К твоему приезду закончено строительство грандиозной лестницы в Валлетте. Она может служить концертным залом, где задник
