в нос пахнуло дымом.
И запах этот заставил прижаться, замереть.
Ирграм откуда-то знал, что теперь он невидим для людей с их слабыми глазами и никчемным обонянием. Его же собственное подсказывало, что впереди расположились четверо. И двое из них страдали животом, еще один маялся дурной болезнью. И пожалуй, жить ему оставалось не так и долго.
Костер они развели в яме, прикрыв его ветками, и дым все одно просачивался.
Прячутся?
От кого?
Он осторожно подобрался поближе. И что делать? Уходить? Тропа одна, если и вовсе это тропой можно назвать. Скала в этом месте становилась почти отвесной, и пройти можно было лишь по краю. Зато с другой стороны ветра выгрызли кусок каменной плоти. И под карнизом, который даже издали казался ненадежным, устроились люди.
Назад?
И… еще сутки отсиживаться в пещерах? Вовсе вернуться в подземелья? Дождаться, когда госпожа придет в себя и вспомнит про Ирграма? Или господин?
Нет уж.
Он прижался к камню и осторожно, почти ползком, двинулся вперед.
Шаг.
И замереть, вслушиваясь в темноту. Снова шаг.
Ночь меж тем набирала силу. И свет кривобокой луны добавил серому миру Ирграма оттенков. Теперь он видел и траву, которая казалась седой, и камни, рассыпавшиеся по тропе. Задень такой, и покатится вниз с шумом, шорохом.
Сами легли?
Или люди озаботились? Если так, то люди эти умны… и надо ли с ними связываться? Ирграм подобрался к краю тропы, заглянув в пропасть.
Если отступить назад, поискать другой путь… может, не стоило убивать того безумца? Кровь его согрела, но вдруг бы существовала еще одна, тайная дорога?
- Что делать станем? – Ирграм вздрогнул, потому как показалось, что говорят очень уж близко. Потом вспомнил, что звуки в горах разносятся далеко, да и пространство имеет обыкновение их искажать.
Да и слух у него куда острее прежнего.
Еще шаг.
- А чего тут, - ответил хриплый голос. – Ничего уже тут… возвращаться надо.
- Может, в замок? – робко заметил кто-то третий. – Наняться попробуем.
Смешок.
- Виселицу украшать? – осведомился первый. – Или думаешь, что тама такие наивные… вот урод!
Он добавил пару слов покрепче.
Интересно, о ком это.
- Надеюсь, издох в муках… а ведь как баил… придем, погодить надо будет, пока ворота откроют. А я и поверил, дур-р-рак.
Интересно. Или нет? Их всего четверо. А что четверо наемников смогут сделать, даже если им откроют ворота?
- Не спеши, - этот голос был до того тихим, что кто другой и вовсе не расслышал бы. И звучал он странно, гулко. – Время еще не пришло. Жди.
- Чего?!
- Когда ворота откроют.
- И что? Ты всерьез, Хриплый? Полезешь туда? Там же… видал? Маги, големы… ладно бы только они. Но наемники же ж. А они, если чего заподозрят, то скоренько вздернут, даже спрашивать не станут, кто за чем. Если повезет. А если нет, то… так выспросят, все свои грешки вспомнишь, с самого рождения.
Ирграм осторожно перетек под тень скалы. Не то, чтобы разговор был так уж интересен, но рядом с укрытием он ощущал себя поспокойнее, что ли.
- Я знаю… этого… бледнорожий. Тень. Ему убить, что нужду справить. А хуже того, что он знает меня.
А вот это уже интересно.
Ирграм двигался осторожно. И получалось не задевать разбросанные по дороге камни. А вот эхо сторожевого заклятья он ощутил загодя. Простенькое. Но сложное в обычный амулет не запихнешь. Прежде он бы справился. А теперь?
Все-таки отступить.
И кто эти люди? Наемники? Определенно, если знакомы с Тенью. А ведь он редко выбирается за пределы Города.
- Это не имеет значения, - спокойно отозвался Хриплый.
- Как не имеет? Нам… уходить надо.
- Куда?
- Какая разница!
- Большая. Провалишь заказ, и путь в город закроется.
Точно наемники.
Теперь Ирграм ощущал и пламя костерка, разведенного как-то так, хитро, что обычным глазом свет и не уловишь, и тепло людей, собравшихся рядом. И снова удивился тому, что все-то они были больны.
- Крыс, ты куда опять?
- Живот… крутит… чего-то там нам подсунули… спасу нет…
- Подальше отойти только, а то нас по запаху скоро отыщут.
Крыс буркнул в ответ что-то матерное, душевное. И Ирграм прижался к камню, чувствуя, как вяло меняется мир вокруг. Погасло заклятье. Зашелестели камни по скале.
- Долго мы все одно не просидим, - сказал тот, кто требовал бежать. – Вон, Вежий уже почти того… и Крысу недолго осталось. Мне тоже как-то от… такое чувство, что внутри грызет чего-то. А я ж здоровый, Хриплый. Всегда им был. Меня ни одна зараза не брала, а тут… что в том камушке?
- Надо ли тебе знать?
- Надо, Хриплый. Ты отыскал заказчика. Ты взял заказ.
- Ты не был против.
- Дурак потому что. Мне бы задуматься, что за такое простое дело и этакие деньжищи. Тысяча задатка. И еще по пять на нос после дела. Теперь понятно, откуда щедрость… тысяча ладно, для мага – это не деньги, а потом… обещать – не обнищать. Знал, что не вернемся. Мы. А ты, Хриплый? Чего молчишь?
Кто-то тихо застонал.
И Ирграм осторожно скользнул ближе. Обойти людей все одно не выйдет. А вот убить – почему нет? Со здоровыми он не рискнул бы связаться, но тот, у стены, он и вправду уже отходил. Ирграм чувствовал, как жизнь покидает источенное болезнью тело. И воняло от него… проклятьем?
- И главное, задание-то… простенькое… пробраться в замок, кинуть в колодец камушек да и уйти. Тем более что дверь откроют, пропустить пропустят… и тоже вот. Непонятность. Отчего человек, который нас впустить должен был бы, сам не может камешек бросить? Он же ж все так хорошо порассказал, а стало быть или из местных, или с кем-то из местных завелся. Тогда отчего и не нанял? Почему бы просто не передать этот треклятый камушек? В деревне, скажем?
Стон сделался громче, жалобней. И оборвался бормотанием, когда человек у стены завозился, задергал рукой, будто отгоняя кого.
Еще шаг.
- Да и вовсе… сунул бы кому из стражников. За такие деньги. Согласились бы. А он нам… и тоже… можно же ж было просто пойти. Туда. Наняться. Небось, люди толковые везде нужны… - это бормотание было жалобным. – А мы туточки сидим. Почему?
- Велено ждать.
- Чего? Вон… сперва этот приперся. Магов приволок. Обложил все…
Теперь Ирграм видит. Что
