— Прискорбно слышать.
— Когда я займусь вами вплотную, вы, черт подери, пожалеете еще больше. Я намерен покинуть этот ваш частный Диснейленд. Немедленно.
Женщина с грустью посмотрела на конгрессмена. Ей нравилась сила, даже направленная против нее самой.
— Хорошо, будь по-вашему. — Сняв с пояса передатчик, она произнесла что-то в микрофон. — Через несколько минут ваш багаж упакуют и погрузят в вертолет.
Двери открылись, и человек, прежде сопровождавший Кинкейда, проводил его из зала.
Когда они вышли, Брунгильда произнесла:
— Для кого-то засуха — это катастрофа, для других — золотое дно. Река Колорадо — лишь часть нашего плана. Мы постепенно приобретаем контроль над водными системами по всей стране. Все вы занимаете нужные позиции в своих сообществах и можете повлиять на успех наших планов. Для всех присутствующих в этой комнате предусмотрена награда — такая, какой вы и представить не можете. От вас требуется лишь проявить участие в деле во имя всеобщего блага. — Брунгильда осмотрела сидящих за столом. — Если кто- то желает уйти — я вас не задерживаю. Единственное, прошу сохранить эту встречу в тайне.
Гости переглянулись, и кто-то даже поерзал в кресле, однако встать и принять предложение об уходе не решился никто. Даже Дирборн.
Словно по волшебству, в зале появились официанты. Они расставили на столе кувшины с водой, а заодно — по бокалу перед каждым из гостей.
Оглядев их, Брунгильда произнесла:
— Именно благодаря Уильяму Малхолланду в Лос-Анджелесе появилась своя вода. Он указал на долину Оуэнс и сказал: «Это наше. Берите».
Официанты наполнили бокалы и удалились.
Высоко подняв свой бокал, Брунгильда провозгласила:
— Это наше. Берите.
Она сделала большой глоток, и остальные последовали ее примеру, как будто совершая некий ритуал.
— Отлично, — сказала женщина. — Следующий шаг. Вы отправляетесь домой и ждете звонка. Едва получив распоряжение, вы без вопросов приступаете к его выполнению. Ничто из сказанного на этой встрече нельзя разглашать. Неизвестным останется сам факт вашего здесь пребывания.
Она внимательно всмотрелась в лицо каждого из гостей.
— Если вопросов больше нет, — сказала она, давая понять, что дебаты окончены, — прошу, развлекайтесь. Через десять минут в обеденной накроют стол. Я пригласила пятизвездочного шеф-повара, так что вы останетесь довольны. Потом — развлекательная программа из Лас-Вегаса. Когда все закончится, вас проводят в комнаты. Отбываете после завтрака, в той же последовательности, в какой вы прибыли. Увидимся через месяц, на новом собрании.
Встав из-за стола, она вышла через двойные двери и проследовала в приемную. Там ее дожидались двое мужчин. Широко расставив ноги и сложив за спиной руки, они глубоко посаженными черными глазами смотрели на стену из мерцающих мониторов слежения. Это были два близнеца в одинаковых кожаных куртках: оба коренастые, у обоих высокие скулы, волосы цвета мокрого сена и темные нависающие брови.
— Ну, что скажете о наших гостях? — насмешливо спросила Брунгильда. — Удобрят ли эти черви нам почву?
Юмор метафоры ускользнул от братьев. Их умы занимало одно. Близнец, что стоял справа, произнес с сильным восточноевропейским акцентом:
— Кого из них...
— ...надо устранить? — закончил за него близнец, стоявший слева.
Они говорили монотонно, совершенно одинаковыми голосами. Брунгильда улыбнулась. Она не прогадала, спасая двух братьев от Гаагского трибунала: Мело и Радко Краджики готовились предстать перед Мировым судом за преступления против человечества. Классические социопаты, они отличились бы и вне боснийского конфликта. Полувоенный статус даровал им право убивать, насиловать и пытать — во имя национализма. Трудно вообразить, что этих чудовищ выносила в своей утробе женщина. Неким образом Краджики развили в себе способность интуитивно угадывать ход мысли друг друга. Можно сказать, в их телах жил один человек, и эта связь делала братьев особенно опасными противниками. Они действовали сообща, но без слов. Брунгильда уже давно оставила попытки научиться их различать.
— Кого, по-вашему, надо устранить?
Один из Краджиков нажал на кнопку перемотки. (Его пальцы казались совершенным инструментом пыток.) Второй ткнул в мужчину в синем костюме.
— Его, — одновременно сказали братья.
— Конгрессмена Кинкейда?
— Да, ему...
— ...не понравилось то, что вы предлагали.
— А прочие?
Братья вновь прокрутили запись и указали на цель.
— Профессор Дирборн? Жаль. Впрочем, чутье вас не подводит. Мы не можем приблизить к себе никого, кто испытывает хотя бы каплю сомнения. Избавьтесь и от профессора, только как можно тише. Скоро у меня заседание правления, нужно обсудить долгосрочные планы. К его началу все должно быть готово. Я не потерплю ошибок вроде той, что допустили два болвана в Бразилии десять лет назад.
Вихрем развернувшись, она покинула комнату. Предоставленные сами себе, близнецы продолжали смотреть на экран блестящими и жадными глазами кошки, которая выбирает самую жирную в аквариуме золотую рыбку.
ГЛАВА 8
Пейзаж на берегах реки заметно изменился с тех пор, как доктор Рамирес попрощался с Траутами и пожелал им безопасной поездки. Аэрбот нес их, миля за милей, по нескончаемой ленте темно-зеленой воды, с обеих сторон отрезанной от вечного сумрака леса сплошными стенами деревьев. В один момент пришлось остановиться — путь преградил затор из древесного мусора. Супруги только рады были отдохнуть от монотонного отупляющего гула мотора. Связав бурелом — спутанные ветки и бревна, — они расчистили узкий проезд. Работа отняла кучу времени. Лишь к вечеру Трауты добрались до мест, где заросли по берегам расступались, давая рассмотреть ухоженные поля у реки. Чуть позже лес и вовсе перешел в опушку, на которой стояло несколько соломенных хижин.
Снизив скорость и прицелившись между вытащенных на глинистый берег каноэ, Пол ловко вывел из воды аэрбот и заглушил мотор. Сняв бейсболку с логотипом НУМА, он обмахнул ею лицо.
— Где все?
Необыкновенно тихое, это место резко контрастировало с оживленным поселением Рамиреса, где туземцы днями напролет суетятся по делам. Отсюда как будто все ушли, и о присутствии человека напоминали одни только струйки серого Дыма из дымоходов.
— Очень странно, — заметила Гаме. — Тут словно чума прошлась.
Из багажника Пол достал рюкзак. Доктор Рамирес настоял, чтобы Трауты вооружились длинноствольным револьвером «кольт». Не спеша Пол запустил руку в рюкзак и нащупал в спрятанной кобуре успокаивающе твердую тяжелую рукоять.
