хотя бы собрать их всех в кучу, потребовалось бы минимум десять мужчин и полдня работы. Но это было не нужно, всё равно места в холодильнике уже явно не хватит.
Медленно спустившись по ступенькам, я насчитал девятерых. Барак был полностью опустошен. Разломав проход, она вошла внутрь и немного покуролесила там, а потом поочередно выволокла каждого на улицу и уже там выпотрошила. Тут даже следопытом не надо быть, чтобы понять это. Посчитав умерших, я подытожил, что всего должно было остаться четырнадцать человек, если, конечно, в бараке ещё не остались тела.
Отхлебнув ещё немного виски, я пошёл ко второму бараку. Как я и ожидал, он был цел. Хотя и пуст. Никого внутри не было. Хотя снаружи было огромное количество следов. Видимо, люди осознали, что барак совсем не защищает их и решили искать что-нибудь более надежное. Что ж, это вполне оправданный шаг. Я поднёс бутылку ко рту и тут же осознал, что она пуста.
Впрочем, был ещё барак Евгения. Отдельный. Но вряд ли он спрятался там. Скорее всего, забился во второй или третий, так, видимо, для него это казалось надёжнее. Жаль, он попал во второй, я думаю, мне было бы приятней, если бы он был в первом.
Сплюнув в снег, я развернулся и направился в сторону кухни, дверь которой также была раскурочена. Внутри было много крови и ещё два трупа. На этот раз, к моему глубокому сожалению, Призновых. Сев напротив Виктора, держащего в руках окровавленных нож, я осторожно закрыл ему глаза. Парень меньше всего заслуживал такой смерти.
А потом, перешагнув труп Анатолия, я открыл холодильник. Всё-таки Господь есть на этом свете, потому что виски никто не тронул, и итого у меня оставалась шесть бутылок отличного пойла.
Снова приложившись к бутылке, я пошёл к морозильнику. Я уже знал абсолютно все, что нужно. У меня в голове был готов план, который абсолютно точно избавит меня от этой твари. Причем он был настолько простой, что я один легко осилю его без особенного напряжения. Надо лишь не торопиться.
Подойдя к морозилке я заметил, как настойчиво медведь пытался её открыть. Что ж, это было неудивительно. Ведь ради этого он и приходил. Аккуратно отодвинув засов, я ещё раз подивился мощи зверя. Так сильно искорёжить метал одними лишь когтями. Какая же исполинская мощь в этой медведице, какая сила.
Внутри было тихо и светло. Поэтому я сразу заметил обмороженного Айболита, лежащего между Капотней и Семеном. Видимо, он хотел укрыться тут, и если бы не моя догадка, я подумал бы, что медведица рвалась именно за ним, взбешенная тем, что от неё спрятали ещё одного человека. Но это не так, дело было не в Айболите, столь глупо умершем.
Я вытащил тело Семена наружу и, повалив его на тележку, повез на улицу.
Мне предстояло много работы. Следовало как можно лучше подготовиться к приходу этого чудовища. Вывезя тело на холод, я заметил, как среди бараков промелькнула чья-то фигура, а затем, на мгновение, я увидел лицо Евгения. Похмельное, испуганное, нервное. Он был одет в шубу и за спиной у него был рюкзак. Странно, и как это я его раньше не заметил. Но это было лишь мгновение, затем он что-то прокричал и выбежал за ворота. Видимо, всё же спрятался в своем бараке и, судя по всему, там тоже спьяну уснул. Что ж, все-таки, я ошибся. Надеюсь, это мое единственное ошибочное умозаключение.
Эпилог
Сидя напротив костра и наблюдая за тем, как огоньки играют на лице Семена, я вспоминаю игры наших великих прадедов, когда вот так же, сидя перед огнём, они оплакивали великих воинов прошлого. Они не носились с их телами, нет, они чтили их память, они были впечатлены их подвигами и таким образом отдавали уважение природе.
Так и я, сидя перед костром и, выпив виски вместо трубки мира, отдаю должное лесному ужасу в образе зверя. Духу леса. Твари, пришедшей по наши души. Ибо она уже доказала, что она не просто зверь, она демон мщения, которого надо уважить. Глотнув ещё виски, я подкинул ещё несколько досок от вырванной двери. Огонь горел хорошо, его хватило бы ещё на несколько костров.
Интересно, доберутся ли мои товарищи до железнодорожной станции, куда, несомненно, они держат свой путь. Не знаю. Не уверен. Хотя шансы есть. Во всяком случае, теперь они точно знают, что лучше так, чем ждать несколько дней в бараках, которые им всё равно не защитить.
Я выкинул бутылку и, поежившись, протянул вперед руки. От костра несло теплом. Было хорошо. Казалось, что Семен даже улыбается.
Зверь пришел, как обычно, тихо. Огромная, она вырисовывалась из тьмы как нечто невообразимое. Лишний раз доказывала мою правоту о демонах, нисколько не боявшихся огня. Задрав голову, она посмотрела на меня своими маленькими сверкающими глазами. Встретившись с ней взглядом, ко мне в голову пришло две мысли.
Первая – она людоед, привыкшая к огню и собакам, к людям и их защите, способная убивать и полюбившая наше мясо. Она и её выросший медвежонок охотились лишь на людей, и Семен понял это первый, как и всю нашу обреченность. Именно поэтому он и пошёл так смело в бой, понимая, что первый раз победил лишь детеныша. И единственное, что он может сделать – это дать нам время, умерев подальше от лагеря. Только вот он недооценил нашей тупости и смелости, благодаря которой мы снова привели эту тварь в лагерь. Также выходило, что она лезла в морозильник не ради Семена, а ради тела полуживого Айболита, а меня пощадила из-за алкоголя, который ещё не выветрился из моего организма.
И вторая – эта медведица – лесной дух. Дух мщения, пришедший за нашими душами, жаждущий тела Семена и только его. И что, преподнеся ей его, я избавлю себя от этого ночного духа.
Пропустив эти мысли через себя, я сделал ещё глоток и снова посмотрел на огонь. Странно, но обнюхавшая Семена медведица посмотрела туда же.
