же из статьи я узнала, что Найтвейн временно ограничен в контактах, находится на реабилитации и проходит детоксикацию.
Как-то некрасиво вышло.
Честно говоря, совесть меня немного подъедала изнутри.
Надо бы проверить высокородного и заодно извиниться.
Приподняв рукав, я взглянула на метку.
Аккуратно прикоснулась к ней кончиками пальцев. Странно, но она была холодной. Обычно серебристые линии отдавались теплом, но не сейчас.
Вдруг после интоксикации Найтвейна и метка пропадает?
И такой расклад казался вполне реальным. Или сам Найтвейн ее снимет, что бы от меня подальше держаться и больше не связываться. Я бы на его месте так и поступила.
В общем-то начало дня мне нравилось. Высокородный, которого я в ближайшие дни не увижу, отголоски надежд и первые интересные лекции.
После индивидуального занятия по медитации для контроля над собственным даром, я окончательно расслабилась и ничего не предвещало проблем.
Кроме разве что самих проблем, которые внезапно выросли у меня перед носом в виде Лиары и ее подруг.
Новая разборка началась прямо в столовой во время обеда.
— Что ты о себе возомнила, человечка? — она швырнула выпуск «веселой жизни» на стол, сбив несколько долек картофеля с моей тарелки.
Сидящая рядом Ингрид оскалилась. Сжав ладонью ее предплечье, я растянула губы в доброжелательной улыбке, обращаясь к Ли:
— Большое спасибо, но я уже прочитала этот выпуск. Там немного преувеличили почти все. Но если у тебя есть претензии, вопросы или предложения, пожалуйста, отправь их письмом моему менеджеру. Видишь ли, я теперь знаменитость, в каждом выпуске на главной полосе и совсем нет времени общаться с толпой поклонников.
Лицо эльфийки исказилось и пошло пятнами.
— Не придуривайся, человечка, я не твоя поклонница…
— Правда? А судя по-твоему поведению так и не скажешь. После каждого выпуска бежишь отношения выяснять, — спарировала я, продолжая улыбаться. Ингрид рядом хихикнула и по столовой прокатились смешки.
Не жалко.
Лиаре самой видимо нравится выставлять себя посмешищем. Да и от претензий эльфийки я порядком устала. Почему она вообще их мне предъявляет, а не своему любимому Найтвейну?
Эльфийка рассвирепела, наклонилась над столом и прошипела:
— Считаешь себя такой важной, значимой?
— Что ты? Наоборот, я уверена, что во мне нет ничего интересного, но местное СМИ так и норовят из меня звезду слепить. Видимо это моя карма и придется с этим жить. У тебя ко мне все?
Она оскалилась:
— Нет не все, — наклонившись еще ближе, она перешла почти на шепот, — ты должна понимать, что я могу тебя уничтожить.
Ингрид рядом напрягалась:
— Ты совсем забываешься, эльфийка. Угрожать удумала?
— Это предупреждение для человечки. И тебя не спрашивали.
Пожав плечами, я повторила свой вопрос:
— Теперь у тебя все?
Скорее всего у Лиары было как раз все, но уходить она не спешила.
Я поняла, в ней бушевали эмоции и она стремилась их вылить, но целей как таковых у нее не было. Драться точно не позовет.
— Ли, может поедем? — одна из эльфиек потянула Лиару за запястье, — с этой бестолковой бесполезно разговаривать.
— У вас была цель разговора?— не удержалась я, шутканув.
Ингрид рассмеялась и хохот подхватили некоторые другие адепты, далее смешки разрослись и Лиара вскипела. Отпихнув подруг, попытавшихся ее удержать, она одним движением снесла поднос с нашего стола. Ингрид вскочила на ноги, ее тело напряглось, словно готовясь к бою. А я приготовилась или ее удерживать или присоединиться, хотя к дракам я относилась скептически и считала, что при желании любую ситуацию можно разрулить дипломатией.
В столовой повисла тишина.
— Вы обе слишком многое о себе возомнили, — прошипела эльфийка, — особенно ты, жалкая человечка. Я укажу тебе твое место…
До того как рассвирепевшая эльфийка договорила, боковым зрением я заметила Харта. Темный приподнявшись из-за стола, наблюдал за нашим с Ли конфликтом и неожиданно он громко прокричал:
— Девчонки собираются состязаться за звание королевы сияющий ночи!
Столовая затихла. Лиара растерянно обернулась в сторону темного. У меня опустилась челюсть и я ничего не поняла. Ингрид открыла рот, будто сейчас услышала нечто шокирующее. В принципе, для всех присутствующих похоже так и было кроме меня, потому что я просто не поняла, о чем речь.
Подруги Лиары зашептались, обращаясь к своей предводительнице:
«Правда? Ты действительно собираешься с НЕЙ состязаться?».
Судя по выражению лица Ли, для нее самой сейчас прогремела новость дня.
Я наклонилась ближе к Ингрид.
— Что за состязания такие? — спросила шепотом.
— В академии ежегодно проходит бал «сияющая ночь в Голденхоле» и одна из адепток становится по традиции королевой вечера.
— Девушки соревнуются за звание сияющей королевы?
— Только если был брошен вызов. А так обычно королевой традиционно становится высокородная эльфийка из великих кланов. В этом году эту нишу должна занять Лиара, — сквозь зубы прошипела Ингрид. Она явно такую дискриминацию других рас не разделяла.
— Как часто будущим королевам бросали вызов?
— Первый раз.
Я выругалась. Опешившая Ли очнулась и обернулась на меня.
И вдруг помещение ожило. Шок прошел и адепты зашумели.
Лиара вскинув подбородок, бросила:
— Это будет час твоего позора, жалкая человечка.
— Переживу, — бросила ей в лицо.
Сдув демонстративно прядь волос с лица, она развернулась на каблуках и зашагала к выходу, а ее подруги гуськом за ней, под сопровождаемый их уход гул от ярых обсуждений.
Мое запястье неожиданно отозвалось теплом.
Слабым, явно непризывным, но оно напомнило о себе.
Двенадцатая глава
Я смотрю на широкую спину, обтянутую тонкой тканью рубашки, полы которой раздувает ветер. Вижу, как бугрятся мышцы, словно наливаются сталью.
Порывы воздуха трепят распущенные золотистые пряди и их цвет при тусклом свете отдает оттенком спелой пшеницы.
Не вижу его лица, но точно знаю — он смотрит куда-то вдаль и я приближаюсь.
Боги, мы на самом краю и только сейчас осознаю, что нет никакой преграды, отделяющей толи балкон, толи парапет, на которым мы находимся.
Каждый шаг дается с трудом.
— Наматеа, моя Наматеа, — его голос раздается эхом.
