лошадей. С детства ими занимаюсь. Грэм, а у тебя хорошая комната? Нас поселили в какую-то конуру.
– Вы, видимо, повздорили с администраторшей? Узнаю почерк госпожи Хлойс.
– Да, именно так и получилось.
– Леди Хлойс – очень мстительная дама. Личность она парадоксальная: богатеньких студентов ненавидит, а бедных – презирает. В общем, всё ей плохо, не угодишь. Но ссориться с ней нежелательно.
– А мы поссорились, и нас запихнули в сто пятнадцатую комнату, – вставила Марселла, пытаясь хоть на мгновение привлечь к себе внимание виконта.
– Кошмар, – вздохнул Грэм. – Это запасная комната для прислуги. Когда мест не хватает, туда заселяют студентов. Надеюсь, вы там временно. А пока хочу предложить вам воспользоваться удобствами в моей комнате. У меня есть душ. Приходите мыться, девочки! – мурлыкнул Грэм.
– Нет, спасибо! – как испуганные чайки, прокричали мы с Марселлой.
– Но почему? – невинно поинтересовался виконт. – До девяти вечера можно смело ходить друг к другу в гости.
– А такой большой квадратный дяденька в бордовом камзоле – кто он? Бритый, с бородой? – сменила я тему.
– Это Павел Николаевич, проректор. Отличный мужик. Когда-то был перемещённым лицом, но давно натурализовался. Ему, кстати, можно пожаловаться на плохие условия проживания. Только не делайте это сразу, иначе госпожа Хлойс окончательно на вас взъестся. Надо подождать, пока она поругается ещё с кем-то и забудет о вас.
– Ладно, потерпим.
– В среду в десять утра обязательно приходите на экскурсию для новеньких. Вас проведут по всем корпусам Академии, расскажут о традициях и истории. Будет интересно. Хлойсиха предупредила вас об этом?
– Нет!
– Она специально. А эта экскурсия поможет вам лучше ориентироваться в Файбридже.
– Спасибо, Грэм, – искренне поблагодарили мы.
Ещё раз отвергнув предложение прийти в гости для принятия душа, мы расстались с новым другом.
Марселла не удержалась и снова притормозила у витрины с пирожными, но я потянула её за руку к выходу.
– Пойдём же! Тебе понравился Грэм?
– Очень! Наверное, он из такого же обедневшего рода, как и я, – сказала Марселла. – Какие у него роскошные волосы – блестящие, густые. А его карие глаза! Выразительные, с длинными ресницами.
– Да ладно тебе, Марселла. Виконт, вообще-то, страшненький. Нос у него большой, губищи как вареники…
– Ты что! Как ты можешь такое говорить! – возмутилась подруга. – Он потрясающе обаятельный, у него ямочки на щеках. А ты заметила, какая у него крепкая, широкая фигура? Даже я рядом с Грэмом не буду казаться такой уж толстухой.
– Ты не толстуха, а ванильная булочка.
– Это одно и то же, – обречённо махнула рукой Марселла.
– А вот и нет!
Уже у самого выхода из столовой нас остановила та симпатичная работница, которая выдавала провиант:
– Юные леди, а вас никто не предупредил?
– О чём?
– В Долине Ураганов существует примета. Если в самом конце лета накануне полнолуния дева примет из рук парня напиток из плодов болотного вакра и выпьет его, то она влюбится бесповоротно.
– А сегодня полнолуние? – испуганно заморгали мы.
– Именно! Грэм, конечно, хороший и добрый парнишка, он из очень знатного рода. Так что, может, это и не плохо, что вы хлебнули его компотику. Но, надеюсь, вы это не сделали одновременно? Вспоминайте, кто выпил первым?
Мы с Марселлой озадаченно переглянулись.
– Это я… – прошептала подруга.
***
– Думаешь, он специально? – задумчиво спросила Марселла.
После ужина прошёл час, а подружка всё ещё плавала в тумане. Сейчас мы плескались в душе в конце коридора, радуясь, что можно наконец смыть с себя дорожную пыль.
Душевая сверкала фиолетовым мрамором, магический водопровод работал отлично, под потолком висели гирлянды светлячков-липучек, в пользование студентов предоставлялись пушистые полотенца с вензелем Файбриджа, а в углу стояла массивная стеклянная колба с серебряным носиком, наполненная гелем с ароматом цветущей джакаранды.
Мы с Марселлой быстро превратились в два пенных облака. То, что нас поселили в тесную комнатушку, уже не казалось таким ужасным. Вкусный ужин, знакомство с Грэмом, душ…
– Думаешь, специально напоил нас компотом? – повторила Марселла.
– Не думаю. Возможно, Грэм об этой примете даже и не слышал. И потом, ты путаешь, Марс. Компот – это не приворотное зелье. Выпили и ладно. А примета может сработать, а может и нет.
– Но они же не возникают на пустом месте!
– То есть, ты полагаешь, Грэм точно знал, что сегодня полнолуние, и поэтому принёс напиток из болотного вакра двум совершенно незнакомым девам, в надежде, что одна из них в него влюбится? А зачем так рисковать? Вдруг эта дева окажется злобной фурией? Тогда что?
– Я не фурия! – возмутилась Марселла.
– Так я не о тебе.
Подруга принялась ожесточённо намыливаться. На голове у неё уже дрожала высокая шапка пены, пышные белоснежные плечи порозовели от горячей воды. Она выглядела такой аппетитной, что прямо ух! У нас на Вишнёвых Холмах в деревнях такие девы пользуются огромным успехом, но среди знати, безусловно, ценятся изящество и хрупкость.
– Марселла, ты не влюбилась, не торопись с выводами.
– Но Грэм мне безумно понравился. Значит, примета работает. Вот не зря я выпила его компот!
– Грэм понравился тебе сам по себе, компот тут ни при чём. И потом, Марсик, я вдруг вспомнила. Я же первая сделала глоток. А ты в этом время доедала мой бутерброд с паштетом.
– Ой… Действительно! – вытаращила глаза подружка. – Точно-точно! Ты отдала мне свой бутербродик… и взяла кружку с компотом.
– Вот именно! Значит эта хвалёная примета – полная фикция!
– Что такое фикция?
– Обман. Так говорила моя няня-иномирянка.
…Кровати в нашей клетушке стояли так близко, что когда ближе к ночи мы улеглись спать, то могли протянуть руку и коснуться друг друга. Марселла погладила меня по плечу:
– Я так рада с тобой познакомиться, Кейт. Ты необыкновенная!
– Спасибо, лапочка, – расчувствовалась я. – Ты тоже супер.
– Как бы я хотела сейчас увидеть родителей, и братьев, и сестричек… Как они там без меня… Страшно соскучилась уже.
Я тяжело вздохнула. Марселла счастливая, у неё большая и дружная семья. А у меня в замке осталась злобная Джейма, которая последние три месяца только и делала, что пилила и дёргала меня. Домой я совсем не хочу.
А вот о чём мечтаю, так это узнать, что с Эдвардом всё в порядке. Жив ли он? Если бы позавчера, когда я познакомилась с этим мужчиной и тут же начала с ним ругаться, мне бы сказали, что я буду так сильно беспокоиться об Эдварде, я бы саркастически рассмеялась.
А сейчас не могу уснуть, потому что думаю о нём.
Какой длинный день, и сколько переживаний…
ЛАЙМА И РИМ
На втором этаже студенческого общежития Лайма разбирала сундук,
