Книга Спасение души несчастного. Том 1 - Лин Няннян

Это была уже третья улица, по которой он прошел, не оставив ни одного темного переулка без внимания. Го Бохай при всей своей чистоплотности даже не испугался местной грязи. Заглядывая в просветы между домами и копошась там в пустых ящиках, он снова удрученно возвращался обратно на освещенную дорогу. Сделав еще пару шагов, он остановился и заметил до боли знакомый силуэт.

«Вот же… Вас только не хватало…» – промелькнуло в его голове.

По другую сторону улицы стоял мужчина, который, только встретившись взглядом с господином Го, уверенно зашагал ему навстречу. Энтузиазма наставника поубавилось: подошедший человек поприветствовал его с нескрываемым недовольством, будто был стражником города, а Го Бохай – нарушителем спокойствия.

– Господин Бань.

Вот кого Го Бохай сейчас точно не желал встретить, так это начальника округа Цзыю – уважаемого всеми господина Бань Хэна. Наверняка его сын уже пожаловался, раз, увидев знакомого ему наставника с горы Хэншань, этот господин отбросил все свои дела и решительно подошел, явно рассчитывая на беседу. Мужчина, стоящий перед Го Бохаем, был одет в дорогие синие шелка, а его волосы были собраны в пышный пучок, закрепленный чиновничьим головным убором. Он производил впечатление доброго и благочестивого господина, в отличие от своего отпрыска. Однако если старший из семейства Бань являлся на гору Хэншань не для обсуждения каких-либо политических вопросов, то его визит всегда сопровождался неприятными высказываниями в адрес наследника клана У. Госпоже и наставнику частенько приходилось выслушивать его причитания на счет У Чана, хотя, надо заметить, его выражения почти всегда были предельно корректны и по делу.

Зачастую горожане Тяньцзинь, стараясь избежать встречи с властной женщиной из правящего клана, бегали плакаться именно к нему, как к самому частому посетителю главенствующего дома Севера, поэтому, когда его голова начинала трещать от их нытья, он поднимался наверх, дабы передать семейству общее возмущение. Но он был не так уж прост. Расчетливый и прагматичный, господин Бань всегда продумывал каждое свое действие. Объявляясь на вершине горы, мужчина докладывал госпоже о недовольстве народа, но делал это так, словно его самого переполняло волнение за юного наследника. Госпожа У осознавала роль сердобольного господина в судьбе ее сына: этот человек мог сильно повлиять на мнение старейшин о будущем небожителе – У Чане. А господин Бань, в свою очередь, не давал себе забыться: оскорби он женщину, нелестно отозвавшись о ее чаде или о ее материнском долге, тут же все, что он имеет, по одному приказу отберут, и останется от его величия только большое поместье, которое со временем не на что будет содержать.

Из-за этого все их встречи зачастую сводились к одному: юный У Чан должен понести наказание за свои проступки, чтобы не испортить репутацию, а значит, и путь к вознесению. Но не все было так просто. Господин Бань ощущал цепкие руки клана на своей шее и поджидал, когда наконец его зависимость от семейства У пропадет. Это должно было случиться благодаря будущему богу из его семьи – Бань Лоу. Мужчина питал огромные надежды относительно этого и вкладывал в своего сына все, что было возможно, представляя, как Бань Лоу примкнет к Небесам в роли новоиспеченного бога войны, прославив отчий дом. Вот тогда, как он считал, можно будет с легкостью вздохнуть и полностью прибрать к рукам город у подножия горы, которым он заправляет сейчас по указу главы Севера.

– Го Бохай, – обратился господин Бань, – думаю, госпожа У вам уже рассказала, в чем провинился юный господин месяц назад?

– Да, – прозвучал краткий ответ.

Наставник с горы Хэншань уже готовился выслушивать недовольные речи учтивого господина об инциденте, произошедшем днем ранее. Однако русло повернуло в иную сторону.

– Я еще тогда хотел встретиться с вами лично, но так вас и не нашел.

– Зачем же?

– Кхм… – Бань Хэн мягко кашлянул. – Я понимаю, мой сын – не подарок, он и молодой господин У с детства не ладят, и сейчас мой А-Лоу явно чем-то разгневал наследника, раз тот так с ним обошелся… Но А-Лоу не признается.

Даже при большом желании Го Бохай не стал бы озвучивать мысли, роящиеся в его голове, в лицо господину, так как это, думалось ему, то же самое, что протягивать руку змее. Про себя он спросил: «Любопытно, и как же, со слов Бань Лоу, наследник обошелся с ним?»

– Я, как никто другой, желаю, чтобы мой сын и молодой господин У сдружились или по крайней мере перестали грызться, как две голодные собаки. Потому я хотел обратиться к вам за советом. Как мне стоит поступить, чтобы ссоры между нашими домами угасли?

Го Бохай не поспел за своей мыслью, как она уже прозвучала в голове: «Сына воспитать». Все же он придержал ее при себе и, не скрывая безразличия, убрал руки в рукава. Начальник округа Бань вдруг принялся заискивать:

– Может, господин Го пройдется со мной и я попробую убедить его в чистоте своих намерений?

На лице собеседника четко читалось: что бы ни случилось, что бы сейчас наставник ему ни ответил, тот все равно добьется желаемого. Поэтому Го Бохаю оставалось только идти рядом, выслушивая его душещипательную, никому не интересную историю.

– На самом деле Лоу неплохой мальчик, он чуткий и добрый…

«Видимо, только с вами».

– Он постоянно мне рассказывает, как восхищается молодым господином У…

«Вот странность. Мне казалось иначе».

– Мой мальчик вырос без матери. Полагаю, вы должны понять, как это тяжело…

Шаг Го Бохая замедлился.

«Тяжело что? Воспитание ребенка без родителей? – нутро наставника закипело, и он чуть не произнес мысли вслух. – А вы забавный… Мой ученик буквально растет без родителей и каким-то необычайным образом умудряется быть воспитаннее вашего избалованного сына!»

Поначалу Го Бохай думал отделаться от досаждающего господина, несколько раз кивнув тому в ответ, вот только, услышав начало «печальной» истории, втекающей ему в уши, он не растрогался, а даже наоборот – необычайно разозлился. «Если сравнить жизнь двух этих юношей, – думал он, – то в действительности наследник клана У страдал сильнее: несмотря на то что его окружала роскошь с самого рождения, он был лишен шанса насладиться ею. Притом что семья была полной, сына не тешили любовью, а от действий правителей клана У Чан каждый день мучился. Разве не лучше быть вовсе лишенным семьи, чем жить в окружении безразличных к твоим мечтам и желаниям родителей? Разве не лучше быть сыном простолюдина, нежели правителя Севера, что взвалил на ребенка слишком много надежд? Разве не лучше быть никем, чем наследником огромной территории и изо дня в день выслушивать, как вот-вот станешь богом, хотя сам этого не желаешь»? И, в отличие от господина Бань Хэня, рассказывающего о тяжелой жизни воспитателя, Го Бохай в этом вопросе был куда опытнее, ощутив тяготы воспитания непослушного мальчишки на себе.

Как только наставника приняли в клан, юный наследник неожиданно для всех начал быстро проникаться к нему доверием, по причине чего Го Бохаю становилось с каждым днем труднее смотреть на ребенка исключительно как на своего ученика. Душа мужчины из ночи в ночь плакала и терзалась. Лет до восьми мальчик прибегал к нему, крепко прижимался к подолу его одеяний и рыдал – то из-за злой женщины, что считалась его матерью, то из-за главы, что гневался на него за очередную проделку. Это разбивало сердце мальчика. Хотел ли он после всего этого идти по предначертанному судьбой пути? Очень маловероятно. Но самое страшное, что когда-либо слышал Го Бохай от плачущего дитя, – обидные слухи, которые ранили обоих.

– Учитель! Они… говорят, что я не сын главы! Почему они так говорят?

И наставник каждый раз прижимал ребенка к себе, пытаясь забрать его боль. Аккуратно, словно что-то хрупкое, держа его у своей груди и обвивая руками, он старался подарить ему ту защиту, что не давали самые близкие, и утверждал:

– Это неправда.

– Правда! Зачем тогда им… такое… говорить?!

– Из зависти.

Было бы чему завидовать! Матушка государыня меня не любит! Тогда… это… правда!

– Нет, У Чан, нет.

– Она накричала на меня из-за того, что я ее об этом