там возьмет вину за кучу трупов на этот раз? Ну или отмороженные фанатики, название, как бы предельно прозрачно намекает.
Чувакам опыта явно не хватало, но они старательно пытались поднять по-больше шумихи вокруг этого дерьма и получалось у них довольно неплохо. Грамотно поставленная информационная бомба за несколько часов посекла осколками критическое количество, как простых гражданских, так и относительно популярных личностей. Скандальные блогеры, идейные журналисты, закрытые и не очень Telegram-каналы, YouTube-щики, раскрученные паблики в VK и куча другой бесполезной ереси, вызывающей у Земина самим фактом своего существования муторное отторжение, в кратчайшие сроки раздули происходящее до уровня кучи трупов и танкового замеса в черте города. Все как всегда.
Дело начинало набирать неприятные обороты, а посему пригнали кого только смогли — местных оперов из РОВД, ОМОН и СОБР, плюс матерый переговорщик и так запрашиваемые Мертвым репортеры, в основном каких-то региональных и мало кому интересных каналов, но прикатила и небольшая пачка из федеральных новостных. По факту им было как-то насрать на заложников, все гнались за очередной сенсацией и громким заголовком, но кого это вообще ебет?
Фургон трясло на выбоинах разбитой в хлам грунтовой узкоколейки, петляющей по редкой вымирающей лесополосе, чередуемой с частными домами и огородами. Размытая полоса препятствий сельской местности, где грязь, мутные лужи и коровье дерьмо мешались с разросшимися сорняками и несбывшимися мечтами о большом городе, постепенно начинала покрываться чешуйками гравия, которыми были засыпаны наиболее глубокие ямы, переходящей в растрескавшийся асфальт. Мерзкий темно-красный дождь из неведомых осадков или продуктов распада химических веществ где-то в атмосфере, негромко колотил по крыше и тонированным стеклам. В срочном порядке выдернули из лютых ебеней, после недавнего обезвреживания школьного стрелка, которых в последнее время расплодилось, как грязи. Очередной имбецил настрогал несколько пиздюков и забил на них болт, так же, как и на технику безопасности хранения лицензионного гладкоствольного карабина. Подскочили оперативно и так же его скрутили. Только Хмурый подставился, прикрывая своей тушей завуча с выбитыми прикладом зубами, коему слетевшая с резьбы школота собиралась устроить показательный хэдшот. Казнь, епта. Броник не подкачал, но в упор из такой ружбайки никому не захочется получить и временно минус один, отправившийся в ближайшую больничку.
Приходилось ехать по самой хуевой дороге из всех, что в принципе могла существовать. Благо, тачка была рассчитана на скоростную езду по перепаханным гусеницами танков полям и особых проблем с продвижением не возникало. Но амортизация заметно хромала, размазывая пассажиров по стенкам салона ровным вяло моргающим слоем.
Брифинг проведен.
Сняряга проверена.
Бойцы готовы убивать и калечить, хоть сейчас влетай в здание.
Оцепление вокруг цели уже выставлено.
Стас Приходько, тот самый переговорщик, который должен прибыть плюс-минус одновременно с ними, был нереально крутым мужиком. Земин, поработав с ним пару раз, преисполнился к сухощавому нескладному человеку со смешными усами и в неизменных серых брюках с клетчатой рубашкой, просто диким уважением. Если начальство не вмешивается в его работу с совершенно неуместным захватом, то он просто творит чудеса манипулирования умами асоциальных элементов. В прошлый раз он вывел из здания трех заложников и несостоявшегося убийцу с чистосердечным.
Светало.
Пацаны в основном молчат. Не первый и вряд ли последний выезд. Волчара и снайпер "Ну че там, я попал?" тихо кемарят в полглаза. Чехословакия снова травит анекдоты про Вовочку. Шизик проверяет ствол. Он, сука, всегда его проверяет, каждую свободную минуту.
Земин сам не заметил, как отрубился. Оставшаяся далеко в прошлом его служба в срочная армии научила трем незаменимым вещам — как делать бессмысленную работу, не задавая лишних вопросов, как правильно косить от непосредственных обязанностей и как засыпать, где угодно, когда угодно, как угодно и насколько угодно, впитывая измученным муштрой и дедовщиной организмом каждую секунду бездонного сна.
Сознание включилось резко, без сонливой слабости, от тычка под ребра. Лось скрывает затянутое балаклавой лицо за щитком шлема.
— Кэп, приехали.
Дверь с шелестом отъезжает в сторону.
Бойцы высыпаются из чрева фургона.
Все уже сделали по красоте, снайперы на крышах, оцепление, ментовские машины, начальство и группы захвата, к которым причисляли и ребят Земина. Опера отгоняли зевак и прохожих, не выпускали из подъезда жильцов соседних домов и кое-как пытались сдерживать натиск журналюг. Виктор не знал, то ли последним так много платят, то ли в журфаке, что-то делают с мозговым веществом, но эти скользкие и любопытствующие личности были буквально из той породы, что "ласточкой" рванет смятое кроваво-металлическое месиво автокатастрофы, лишь бы первыми урвать эксклюзивные кадры и интервью с пострадавшими.
План дома уже откопали, общие входы/выходы оценили. Парадка, с заваренной неведомым образом цельнометаллической плитой, ход через подвал, перегороженный практически такой же по крепости пластиной, и пара окон второго-первого этажа, которые не забраны решетками. По неподтвержденным данным все вышеперечисленное может быть заминировано чем-то колеблющимся от кустарной взрывчатки, детонирующей от малейшего чиха, до стандартных растяжек и противопехотных осколочных мин. Точное количество заложников, как и преступников неизвестно. Электроника сбоит, стоит только подойти к дому, кровавый дождь, то усиливающийся, то практически сходящий на нет, портит видимость через оптические прицелы, размывая общую картинку. По прикидкам снайперов, умудрившихся что-то рассмотреть сквозь зашторенные и замазанными чем-то темным окна, то боевиков около десяти, оружие от колюще-режущего и ударно-дробящего до стандартных калашей и пистолетов. Заложников держат в разных квартирах, предположительно в связанном виде, возможно, под препаратами.
И да, первое что бросалось в глаза, помимо заоблачного количества серьезных и вооруженных ребят из силовых ведомств, так это вскрытый труп, болтающийся над бетонным козырьком, скрывающим закуток с хлипкой грязно-зеленой лавочкой для прогревающих кости на солнце бабулек и запертой дверью.
Земин привык к мертвецам. Работа обязывает.
Но некоторые из молодых оперов и неопытных акул пера, которым хватило остроты зрения рассмотреть все в деталях, болезненно бледнели. Кто-то блевал в кустах.
Это определенно мужчина. Крепкого, можно даже сказать спортивного телосложения. Темный спортивный костюм в белую адидасовскую полоску, серая майка-алкоголичка и разношенные кроссовки "Nike". Парня повесили на цветастой детской скакалке, для пущего эффекта вскрыв брюхо, вывалив потроха, после чего обвязав лентой кишечника шею и импровизированную удавку. Мерно покачивающееся от порывов ветра окровавленное тело. Кисти рук и большая часть черепа практически лишены плоти. Их то ли обглодали до костей, то ли окунули в кислоту или медленно, слой за слоем, срезали кожу и мышечные волокна.
Над его головой уродливым, искривленным нимбом и ангельскими крыльями запекшейся, почерневшей кровью было выведено:
ЗЕМЛЯ МЕРТВЫХ
А чуть ниже, у ног, жидким дерьмом:
ЖИВЫМ ТУТ НЕ МЕСТО
Земину уже не нравились эти ублюдки.
