рай, — проговорил я.
— Прошу прощения, ваше сиятельство, почему? — Катя удивлённо уставилась на меня.
— Потому что мне показалось, что передо мной ангел небесный.
— Вы мне льстите, — девушка отвела взгляд.
— По своей натуре ты совсем не ангел, это точно, — усмехнулся я. — Милое личико и боевой дух. Необычное сочетание.
— Спасибо, — сдержанно ответила Катя.
— Ты напоминаешь мне одну хорошую знакомую. Она погибла в сражении с тёмными тварями.
— Мне жаль.
— Мне — тоже, но что поделать? Время не повернуть вспять. Надо жить дальше. У тебя есть парень?
— Простите? — Катя опять вперила в меня удивлённый взор своих глаз-бусинок.
— Ну, ты встречаешься с кем-нибудь? Может быть, с кем-то из других охранников?
— Нет, ваше сиятельство, я не встречаюсь с сослуживцами. У нас негласные правила. Это только вредит работе. У меня нет времени на личную жизнь.
— Совсем-совсем? — улыбнулся я. — Даже чуть-чуть не найдётся?
— Я… не думала об этом, — смутилась Катя.
— Ладно, забудь. Тебе, и правда, лучше сосредоточиться на работе. Трудные времена нас ждут. Надеюсь, все выживем, — я хлопнул девушку по плечу. — Твой талан пригодится.
Не знаю, зачем вообще завёл этот разговор. Наверное, просто хотел отвлечься от неприятного видения. Но Катя, и правда, мне нравилась. Она была миленькая, и я не соврал, что она напомнила мне мою возлюбленную из прошлой жизни. Та, как и я, была архимагом, мы вместе участвовали во многих сражениях, пока тьма не разлучила нас навсегда. Я почти забыл её, даже лицо стёрлось из памяти, как и лица моих боевых товарищей. Образы всех, кого я любил, канули в Лету.
А ведь меня ещё княгиня Жуковская ждёт в гости. Не зря же она визитку оставила. Надо бы позвонить, когда посвободнее стану.
Мы с охранниками собрались на первом этаже в комнате, в которой находились радиостанция, куча коробок с продовольствием и широкий стол. Кроме Сатира, присутствовали оба старшины, Катя и Гаврилов. Фёдор расстелил карту с подробным планом посёлка, где располагался деревообрабатывающий завод, и самого предприятия. Я намеревался вернуть его, а если Любецкие не успокоятся, убивать одного за другим членов семьи или охрану перебить — пока ещё не придумал. Мне они не страшны, среди них нет великих мастеров, как уверял управляющий.
Однако мной двигала вовсе не месть. Дмитрия Давыдова я не знал, и мне было плевать на него. Но клан Когтя встал на моём пути, посягнул на моё имущество, а значит, рано или поздно его главари будут молить о пощаде. Или умрут. Меня ждут гораздо более важные дела, а тут какие-то шавки под ногами вертятся.
Операцию по захвату завода мы обсуждали до поздней ночи, а рано утром выехали. Отправились почти все, кто был в настоящий момент в поместье, а именно двадцать шесть человек. Десять из них управляли броневиками, вытащенными из гаража. Поддержка огнём не помешает.
Посёлок и деревообрабатывающий завод находились в пятнадцати вёрстах к северу от Первосибирска. Домчались мы туда быстро. Не доезжая до самого предприятия, остановились. Теперь следовало заняться разведкой.
Шёл седьмой час, рабочий день ещё не начался. Я планировал разобраться со всеми проблемами до того, как придут сотрудники, хотя и был готов к тому, что сражение затянется. Когда Любецкие узнают о нападении, могут послать своих боевиков, чтобы отбить завод. На этот случай мы тоже разработали план, как и на случай, если по какой-то причине придётся отступить.
Запустили над заводом разведывательный дрон, однако никакой аномальной активности камеры не засекли. Территория пустовала. Вряд ли Любецкие ожидали меня сегодня. По крайней мере, я бы на их месте, не ждал столь скорого нападения.
Охрана размещалась в двухэтажном здании в глубине территории рядом с заводской конторой. По словам Гаврилова, раньше, ещё при дяде, охранники дежурили сменами по десять человек, больше не требовалось. Любецкие тоже вряд ли держали здесь много народу. Деревообрабатывающий завод был не самым важным для их предприятием, да и находился он далеко от города.
Но всё же стоило выяснить точную численность противника, и этим я занялся лично.
Добрался до ворот пешком, зашёл на проходную. На мне были штаны карго и флисовая кофта с нашивкой родового герба. На поясе висела рация, в кобуре лежал пистолет, но я сомневался, что он мне понадобится. А вот надетый под кофтой броник, возможно, и пригодится. Защита лишней не бывает.
— Здравствуйте, ваше сиятельство, — проговорил охранник в бежевой униформе, сидевший на посту. Герб он заметил сразу. — Что вам угодно?
— Этот завод принадлежал моему дяде, Дмитрию Давыдову. Я — Озёров, его наследник, поэтому теперь он принадлежит мне. Я собираюсь пройти на собственное предприятие.
— Прошу прощения, но я не могу вас пропустить. Сейчас заводом владеют…
— Любецкие? — закончил я фразу. — Нет. Никаких Любецких тут больше не будет. Или ты на них работаешь?
— Я… э… работаю здесь, на предприятии… — замялся охранник. — Прошу прощения, я должен позвонить начальнику смены.
— Никому ты звонить не будешь. Вышел! И оружие сдай, — для того, чтобы слова мои звучали более весомо, я создал над ладонью чёрный дымчатый шар.
Мужик завозился, закряхтел, но всё же выбрался из своей каморки и отдал мне пистолет и дубинку.
— Отлично, а теперь пошли, — дубинку я кинул в сторону, а пистолет сунул за ремень.
Охрана располагалась в небольшом двухэтажном здании в глубине территории. Захвачу его, и, можно сказать, предприятие наше. Но когда мы подходили к крыльцу, из дверей высыпали десять человек в бежевой униформе, да ещё все при оружии. Вероятно, они наблюдали за мной через камеры и поняли, что дела плохи.
Охранники обступили меня полукольцом, защёлкали затворы пистолетов-пулемётов. Я оказался под прицелом десятка стволов.
— А ну стоять ни с места! — крикнул басом крупный пузатый мужик, от которого исходили энергетические вибрации. Он был единственным владеющим здесь. В руках он так же, как и все, сжимал компактный пистолет-пулемёт. — Проникновение на частную территорию. Кто такой? Назови себя.
— Я — князь Алексей Озёров, наследник Дмитрия Давыдова. Вы вторглись на территорию моего предприятия и угрожаете законному владельцу, — громко произнёс я. — Именно так я буду расценивать ваши действия.
— Уходите по-хорошему, господин Озёров. Завод уже давно не ваш, и Любецкий с вами церемониться не станет.
— Приятель, давай, не командуй здесь. Даю тебе шанс
