удивился Этьен. — Тебе разве не нравится романтика?
Я снова пожала плечами.
Романтика… Так и хотелось спросить «а что это такое», но я лишь осторожно заметила.
— В России жен через порог не переносят. Сами переступаем.
Этьен хмыкнул и очень неохотно опустил меня на пышный, мягкий ковёр.
— И почему я тебе не верю? — притворно нахмурился Альфа. — Хотя… если хочешь, можем провести выкуп перед нашей свадьбой. Выкуп — то у вас точно имеется.
Я отрицательно замотала головой, испугавшись, что он неправильно где — то услышал про русские обычаи, и теперь думает, что за меня можно просто заплатить. Вряд ли французский аристократ мог быть знаком с шуточным началом современных свадеб простых россиян.
— Нету у нас никаких выкупов, — затараторила я. — У нас мужчины и женщины имеют равные права и равные возможности. Девушки никак не зависят от родителей и сами распоряжаются своей жизнью. И вообще…
Этьен моргнул — и вдруг расхохотался.
— Таис, девочка моя, — неожиданно поцеловав мою ладонь, он потянул меня внутрь комнаты… гм, точнее прихожей. Или гостиной?
В любом случае, эта комната не могла служить спальней — здесь вообще не было кровати, а диванчик хоть и имелся, но явно не подходил под габариты Этьена.
Диванчик, кресла, письменный столик, картины в золотых рамах на стенах.
Но Этьен тянул меня дальше — эта комната заканчивалась сразу тремя дверями.
— Левая дверь — вход для прислуги, средняя — ведет в личный кабинет, нам нужная правая, — пояснил Альфа, открывая для меня поочередно все три двери. Но вошли мы только в ту, правую — которая, как выяснилось, и привела нас в спальню.
И да, в этой комнате кровать имелась. Я мысленно сглотнула — размеры ложа впечатляли… Нет, правда, я думала, что в отелях были огромные кровати — но ЭТО чудовище превосходило даже кровать в московском люксе.
Этьен перевёл задумчивый взгляд с меня на кровать — и в тот же самый момент в моём явно распалённом сейчас воображении промелькнули пахабные картинки сексуальных оргий: вот какая — то медноволосая сирена будит Этьена долгим минетом, вот он развлекается с несколькими девицами: когда один, когда в компании друзей.
Я так давно и так долго анализировала своё «сумасшествие», что даже сейчас, в мелькающих передо мной картинках, заметила одну странность: одновременно на своем ложе Этьен делил женщин только с черноволосым мужчиной. Остальные же его приятели всегда стояли или гм… лежали… возле кровати, но никак не на ней.
И, несмотря на то, что в мелькающих картинках отвязного секса чаще всего мелькали лица Шарля и какого — то слепого на один глаз рыжего, мне стало совсем не по себе почему — то только от изображения черноволосого, с ранней проседью, мужчины.
Да и вообще, вся эта пахабщина… Возможно ли, что это моё «звериное воображение» так играет со мной, пытаясь подтолкнуть к Этьену? Мою внутреннюю волчицу Этьен, к сожалению, явно привлекал…
Я поспешно отвела взгляд в сторону. Благо, посмотреть было на что: в отличие от огромной кровати, всё остальное в комнате явно относилось к веку семнадцатому — восемнадцатому: резная мебель с золотом или позолотой, изящные хрустальные лампы, расписные большие вазы… Могло показаться, что мы случайно зашли в Эрмитаж, да так там и остались.
Хмыкнув каким — то своим мыслям, Этьен почти с неохотой повёл меня к небольшой, почти потайной дверке — на ней имелись те же шёлковые обои, что и на стенах, а потому я даже не сразу заметила эту дверку.
— Твои комнаты, — объявил Этьен, пропуская меня вперед. — Но не обольщайся, спать ты здесь не будешь.
Сделав шаг, я оказалась в спальне, которая почти не уступала размерами спальне Этьена. Разве что кровать была куда меньше — да и вообще, эта комната сразу показалась мне сразу намного уютнее.
Может, потому что не было никаких чужих запахов?
— Почему не буду? — растерянно спросила я. Сложив руки на груди, Этьен привалился к стене и тяжело вздохнул.
— Потому что, радость моя, ты — моя истинная пара. А этой комнатой пользовались лишь неистинные суки, которым посчастливилось войти в род Валуа.
Ну, может, кому — то и посчастливилось, но я — то туда не стремлюсь, — подумала я, отчего глаза Этьена раздражённо вспыхнули.
— Не искушай меня, Таис, — почти прошипел Этьен. — Я не железный, девочка.
И окинув коротким взглядом, он рыкнул:
— Я пришлю к тебе твою горничную. Она расскажет и покажет тебе всё, что нужно. Праздничный обед — в семь вечера. Будь готова. Белье не надевай.
И он захлопнул дверь, оставляя меня одну… в моей новой комнате.
Глава 6
В это почти не верилось, но Альфа действительно оставил меня на целый день в покое, до самого вечера. За это время я успела неплохо познакомиться с моей личной горничной Валерией — Лерой, как она попросила называть себя на русский манер. Тоненькая, подвижная рыжеволосая девушка казалась почти феей, случайно оказавшейся в замке.
— Почти так и есть, — сдержано улыбнулась Лера. Говорила она, кстати, на чистом русском, без всякого акцента. — В замок Альф я и впрямь попала случайно. Если бы не отчим, то так бы и провела всю свою жизнь со стаей в Марселе.
— Расскажешь? — осторожно спросила я, давая девушке возможность отказаться, на случай, если бы ей не захотелось вспоминать прошлое. К этому времени Лера уже принялась колдовать над моей причёской (хотя что — там такого особенного можно было сделать из каре — понятия не имею).
— Да особенно нечего и рассказывать, — пожала плечами Лера. — Мама чистокровный человек, отец был полукровкой, который оборачиваться не мог, а силой владел огромной, нечеловеческой. И был хорошим — самый лучшим — полицейским нашего маленького городка. Мы тогда с родителями жили в живописном тихом местечке в ста километрах от Марселя.
Опустив руки, Лера на мгновение замерла.
— Однажды отца вызвали в Марсель на какую — то полицейскую операцию стаи — и он не вернулся. Мне тогда только — только исполнилось восемь лет… Его растерзал одичавший.
Девушка тяжело вздохнула.
— Проводить отца в последний путь приехал тогдашний Альфа со своими бетами, и Ален увидел мою маму… — Лера выразительно посмотрела на меня. — Знаете, мадам, когда волки что — то для себя решают, сопротивляться им бесполезно.
— А твоя мама?
— Ей повезло, что она не была истинной, а просто приглянулась и волку, и человеку. Ален дал ей время привыкнуть… у них вообще очень удачный, спокойный получился брак. Да
