наконец- то, приехала домой. Бред ведь… но этот старый замок, гордо возвещающийся среди других незначительных построек, как будто приветствовал меня — и радовался моему появлению.
А потом было новое представление. Не в смысле шоу, а в том смысле, что Этьен снова представлял мне своих людей. Ему помогал Винсент — пожилой и очень важный дворецкий. И вообще, вся атмосфера напоминала сериал про аббатство Даунтон. Там, кажется, тоже было огромное количество работающих слуг.
И всё было почти хорошо, пока дворецкий не дошёл до представления последних девушек. Три горничные, одетые в коротенькую шёлковую униформу, совсем не казались простыми служанками. И платья их отличалась от униформы остальных слуг, и длинные ухоженные ноготочки никак не вязались с профессиональной уборкой. Да и вообще, складывалось такое ощущение, что их подбирали по «экстерьеру»: просто группа ВИА ГРА во времена из золотого состава: блондинка, брюнетка и рыжая. В отличие от остальных слуг, дамочки смотрели на меня с затаенным раздражением. Случайно перехватив взгляд Этьена, обращённый в их сторону, я едва устояла на ногах: промелькнувшая в мыслях картинка поражала своей пошлостью. Эти три обнаженные дамы, на коленях стоящие перед Этьеном и одновременно ласкающие его ртами.
Загрызть сук, услышала я яростный рёв своего «сумасшествия». — Показать, кто главный.
Я в последний момент успела перехватить контроль над своим телом.
— Пойдем, дорогая, — сказал Этьен, произнеся «дорогая» почему — то по- русски. — Я покажу тебе наши комнаты. Короткий взгляд в сторону дворецкого.
— Винсент, надеюсь, всё готово?
Пожилой дворецкий немного замялся.
— Только драгоценности для мадам ещё не доставлены, — наконец, признался дворецкий. — Как вы и приказали, мы забрали их из банка.
— И? — раздраженно рыкнул Этьен, видимо, не приученный к тому, что его приказ не был исполнен вовремя.
— Ювелиру потребуется ещё день для того, чтобы подогнать кольца для мадам, господин герцог. — Не поднимая взгляда, «доложил» Винсент. — Ювелир предлагал помощь своего помощника, но я взял на себя смелость отказать — подобными сокровищами должны заниматься только настоящие профессионалы.
Герцог, он же Альфа, коротко кивнул.
— Хорошо. Всё правильно сделал.
Несмотря на короткую передышку во время разговора Этьена с его дворецким, я до сих пор едва ли успокоилась. Наоборот, очень внимательно продолжала следить за этими девицами — а те, как только услыхали про кольца, стали призывно тяжело дышать и даже передничками кружевными обмахиваться — дабы привлечь к себе внимание Альфы.
А рыжая — та оказалась самой боевой — стала осторожно протискиваться между слугами, пока не оказалась ближе всего к герцогу.
Её движения в конце — концов привлекли внимание Этьена.
— Монсеньор, — присев в элегантном поклоне, сексуально промурлыкала французская кошечка. И добавила какую — то длинную фразу на французском. Это стало последней для меня последней каплей. Я быстро спрятала руки за спину — так как почувствовала, что обыкновенные мои человеческие пальцы уже обзавелись острыми крепкими когтями; я также опустила взгляд — не зная наверняка, но чувствуя, что и глаза тоже изменили цвет.
Опуская взгляд, я всё же заметила, как повёл себя в ответ на приветствие рыжей Этьен. Громко усмехнувшись, он провел мизинцем по щеке девицы и вдруг резко схватил её за подбородок.
— Ты забыла поприветствовать свою герцогиню, Бриджит, — фыркнул он. — На английском.
И тут же добавил куда громче.
— Это касается всех. Докладывать обо всём на двух языках. Сначала на английском — чтобы ваша герцогиня поняла фразу, затем на французском — чтобы освоилась на нашем языке. Кто знает русский, начинайте с него. Любое неисполнение будет служить поводом к немедленному увольнению. — Этьен снова взглянул на Винсента.
— Проследи. Таис, следуй за мной.
И более не обращая никакого внимания на стоящую толпу работников, он стал размашисто подниматься по лестнице вверх.
Я была рада как можно скорее скрыться от толпы, тем более что когти мои до сих пор не втянулись. Меня потряхивало от самых разнообразных чувств: я ощущала раздражение и злобу вместе с каким — то охотничьим азартом, а отвращение между тем оттенялось… увы, возбуждением.
Хороший самец, сильный.
Я замотала головой, выкидывая из себя эти отвратительные мысли.
— Что? — резко обернулся Этьен. Мы к этому времени уже дошли до какой- то безлюдной галереи. Поймав мой взгляд и поведя носом, он радостно ощерился:
— Таис, ты меня ревнуешь!
Я замотала головой и даже сделала несколько коротких шажков назад. Но меня тут же поймали в силки крепких рук.
— Ревнуешь, — почти прокурлыкав, засмеялся Этьен. И подтащив меня к ближайшему зеркалу, указал на мои желтые сейчас глаза.
— Твоя волчица охраняет своего самца. Любимая… — пока сам Этьен водил носом по моей шее, его шаловливые руки уже задирали моё платье.
— Расставив пошире ноги, — приказал оборотень, и я радостно поспешила выполнить его приказ. Я… тут где- то вдалеке хлопнула дверь, возвращая меня в нормальное состояние.
Кое — как вывернувшись из объятий француза, я стала быстро одёргивать задранный подол.
Этьен смотрел за моими действиями с доброй усмешкой.
— Признаюсь — поспешил, — вполне по-человечески улыбнулся он. — В первый раз в родовом замке я возьму тебя как положено — в своей кровати. А потом мы уже опробуем и коридоры, и подсобки…
Хорошо хоть, уже не девственница, — отстранённо подумала я, не зная ещё, как мне правильно реагировать на слова Этьена.
Но француз и тут меня удивил:
— Малышка, ты была девственницей до встречи со мной, — укусив меня за нижнюю губу, фыркнул Этьен. — А я был бы полным дураком, если бы не захватил простыню из гостиничного номера. Прикинь, как в средние века! Сохраним для потомков.
Широко раскрытыми глазами я уставилась на Этьена.
— А что, — на полном серьёзе недоумевал мужчина. — Пускай все знают, что в твоём теле не бывало никого, кроме меня.
С силой прижав меня к себе, он тут же опустил руку вниз — огладив ладонью мои бёдра и ягодицы.
— Пусть все знают и завидуют… и вообще, домострой не такая уже и плохая идея, как оказалось.
Я было хотела подхватить сброшенную впопыхах шубу, но Этьен бросив короткое «подберут», схватил меня за руку и потащил дальше по галерее, пока мы не упёрлись в высокие, солидные двери.
— Галерея отсекает фамильное крыло от остальных покоев, — пояснил Этьен, отворяя дверь. Не успела я сделать шаг вперед, как меня подняли на руки и почти торжественно перенесли через порог.
— Ещё одна традиция соблюдена, да? — усмехнулся мужчина, обратив на меня прищуренный взгляд хитрых зеленых глаз.
Я пожала плечами, желая в тот момент побыстрее оказаться на твёрдом полу… подальше от вкусного мужского тела.
— Что? —
