я не знаю. Мне бригадир передал приглашение.
Непонимание в глазах мужчин рассеялось. Тот, в очках, даже улыбнулся:
— Как же, как же, читали! Так это ты и есть, герой?
Я развел руками.
— Да какой там герой… случайно мимо проходил и помог…
— В одиночку взять банду — это подвиг. Мне рассказывали друзья из милиции. Лейтенант Денисов, знаешь такого? Но, в общем, я все понял. Тебя вызывали не к нам, а в обком комсомола, это третья дверь дальше по коридору. А у нас обком партии, ты для нас пока интереса не представляешь, разве что на будущее, — мужчина вновь улыбнулся, потом подумал, взял со стола лист бумаги, что-то написал на нем и протянул мне: — Возьми! Тут моя фамилия и местный номер телефона. Если будут сложности или проблемы, звони!
Я глянул на листок, под коротким номером стояла фамилия — Петерсон, поблагодарил всех троих и вышел. Как все сложно. Вся эта внутрипартийная иерархия являлась для меня темным лесом. В воспоминаниях Димы, конечно, все было относительно структурировано, но требовалось сделать усилие, чтобы нужные данные всплыли в голове.
Итак, комсомол или ВЛКСМ — Всесоюзный ленинский коммунистический союз молодежи — организация, занимающаяся правильным воспитание подрастающего поколения в возрасте от четырнадцати лет. До этого возраста — пионерия, а совсем малышня могли стать октябрятами.
«Если тебе комсомолец имя — имя крепи делами своими!» — всплыл в сознании старый лозунг, и тут же вспомнился еще один: «У партии и комсомола одна цель — коммунизм!»
Я отсчитал нужное число дверей и, увидев аббревиатуру «ВЛКСМ.ЧЕЛ» на двери, постучался, надеясь, что в этот раз меня тут ждут.
— Войдите! — раздался чуть приглушенный дверью женский голос.
Я вошел и увидел ту самую девицу, у которой пытался узнать дорогу десять минут назад. Вторым в кабинете был белобрысый парень лет двадцати пяти, одетый в светлый костюм в тонкую полоску.
— Моя фамилия Буров, — насуплено представился я, надеясь, что меня не пошлют лесом повторно. — Меня вызывали!
Парень порывисто вскочил на ноги, в два шага подошел ко мне и, схватив мою ладонь, начал ее восторженно трясти.
— Буров! Дмитрий! Рад с вами познакомиться! Моя фамилия Светлов, зовут Евгений, я — первый секретарь челябинского обкома комсомола. А это товарищ Пташкина! — Девица скривились в улыбке, я скривился в ответ. Светлов, между тем, продолжил: — Что же ты стоишь в дверях, товарищ Дмитрий? Проходи, присаживайся! Обычно у нас тут не протолкнуться, но сегодня все на выездах. Дела, дела, дела…
Я последовал приглашению, приглядываясь к обоим сразу. Если с Пташкиной все было понятно с первого взгляда — комплексы и фанатичная вера, плюс, кажется, влюблена в своего руководителя, то секретарь вызывал вопросы. Открытая, обаятельная улыбка, приятное, европейского типа, лицо, крепкая, плечистая фигура — Светлов явно не чурался занятий спортом, быстрый и цепкий разум — первый секретарь был на своем месте.
Борьба за умы подрастающего поколения — это невероятно важно! Я бы даже поставил это незримое сражение на первое место, определяющее существование любого государства. Чуть позабудь о подростках, упусти их, дай идеологическим врагам шанс завладеть их умами, и завтра они сметут любое правительство. История показывает, что за подобные ошибки позже приходится платить огромной кровью. Благо, в Союзе это прекрасно понимали, по крайней мере, сейчас.
— Итак, — начал Евгений, снова широко улыбнувшись, — рад лично встретиться с героем!
Мне это геройство в горле сидело, поэтому я лишь отмахнулся и в очередной раз повторил:
— Случайно вышло…
— Случайно или нет, но мы обязаны это использовать! — неожиданно серьезно сказал Светлов, посмотрев мне прямо в глаза. Гипнотизировал, что ли?.. — Но для начала… позволь вручить тебе!
Он порылся в ящиках стола, достал оттуда лист формата А4 и торжественно передал мне его, а потом вновь тряс руку, выражая официальную радость. Я недоуменно прочитал то, что было написано на документе:
«Грамота. Обком ВЛКСМ города Челябинска вручает почетную грамоту товарищу Бурову Д. И., с благодарностью за проявленную доблесть в поимке особо опасных преступников».
Дата, подпись первого секретаря Светлова, печать.
Пташкина вяла зааплодировала. Я не знал, что должен Сказать в ответ, поэтому просто молчал.
— Ты настоящий комсомолец, товарищ Буров… Дмитрий! — продолжал трясти мою руку секретарь. — Я навел справки на заводе, ты на хорошем счету, вот только на собраниях появляешься редко.
В каждом цеху завода, где присутствовали юноши и девушки нужного возраста, в обязательном порядке имелась комсомольская ячейка. И с некоторой периодичностью проводились собрания, на которых обсуждались разного рода вопросы, начиная от выборов комсорга, и оканчивая политинформацией и взятием на себя дополнительных обязательств. Димка работал на ЧТЗ не так давно, поэтому еще не успел толком влиться в деятельность ячейки, хотя в комсомол он вступил еще в четырнадцать лет.
— Здоровье не позволяло, — отбрехался я, думая в этот момент, что от меня хотят на самом деле. Ведь не за вручением же грамоты меня пригласили?..
— Так вот, — Евгений перешел к сути вопроса, — у меня к тебе есть предложение. Понимаешь, своим поступком ты показал всем, как должен вести себя истинный комсомолец. И то, что эта история попала во всесоюзное издание, и ты стал знаменитостью масштаба страны, только подтверждает то, как нужны нам подобные люди, и как важно освещать такие события! Согласен?
Я кивнул. Он был прав. Всем нужны герои, с которых хочется брать пример. И чем более правильный и понятный герой, тем больше у него будет почитателей и последователей. Вот только один момент — я, оказавшийся в эпицентре славы, вовсе не желал ее. Наоборот, я мечтал, что рано или поздно обо мне позабудут, и каждый встречный в цеху, столовой и даже общественном транспорте перестанет хлопать меня по плечам в знак широчайшего одобрения.
— Рад, что мы понимаем друг друга! Теперь поясню чуть подробнее твою задачу. Благодаря собственной отваге, ты стал лицом комсомола на заводе и даже в городе. Предлагаю тебе перейти к нам в обком в отдел агитации, я
