Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
«Собственно говоря, это была гостиница для спортсменов — Олимпийские игры, — сказала маклерша, как бы превращаясь в экскурсовода, — семьдесят второй год, расстрел израильской команды борцов… Есть даже фильм Спилберга об этом, называется „Мюнхен“…»
«Они что, жили прямо здесь?» — спросил Паша… «Нет-нет, — засмеялась она, — совсем в другом доме… Ты подумал, что я это выдаю за достопримечательность — чтоб цену повысить, хи-хи?» — «Да нет», — сказал Паша и подумал: «Что за дурацкие предположения… Ну точно терминатор…»
«Нет, здесь главная достопримечательность — самый большой в Европе молл. И не просто достопримечательность, а удобство! Квартира со всеми удобствами! Но почему ты так нервно реагировал на него?» — «На что?» — «Ну, на молл — на торговый центр, от которого у тебя будет свой ключик, — просто от твоей квартиры, тот же самый ключик, как, знаешь, в Лондоне, в Белгрейве, — это самый лучший район — там скверики такие есть, от которых ключики — только у жителей окрестных домов… Не для всех, не для всех… Калиточка, оградка, ключик… Ну, чего ты так — аж закричал „Не пойду!“… Как будто я тебя тащила… на сковородку, хи-хи… Чего ты, бандит?» — «Я ничего, — сказал Паша, — это старая история — почему я не люблю все эти центры, не стоит сейчас её рассказывать, она правда старая, длинная и бессмысленная. Сказка без морали… Ну, скажем так, я бы предпочёл лучше иметь ключик от скверика». — «Так тут вокруг столько зелени!..» — и она снова громко засмеялась, и вслед за ней Паша попробовал улыбнуться… «А вы в Лондоне тоже работали…» — начал было он из вежливости, но тут из-за двери, мимо которой они в тот момент времени проходили, раздался такой вой, что маклер остановилась и положила руку на сердце.
За дверью снова была тишина, они молча прошли несколько метров, когда из-за другой двери раздалось такое же точно завывание, и женщина посмотрела на Пашу глазами, полными неподдельного ужаса … «Да это ветер, — сказал Паша, — просто ветер двенадцатого этажа… Смотрите, у этих дверей довольно большие замочные скважины, старого типа… А жильцы оставляют открытыми окна или даже балконные двери… И вон та вон, ничья, тоже открыта, — он указал на дверь в тупике коридора (которая, как чуть позже выяснилось, вела на открытую всем ветрам площадку с заслонкой мусоропровода), — вот он тут и воет — ветер… Непонятно только, почему там внизу дверь так герметична, хотя тот же ключ её открывает…» — «А она толстая и специально устроена так, двойная… мне что-то говорили… Фух, ты меня успокоил, бандит… а то у меня прямо душа похолодела, это ж надо — так похоже на звериный… Хотя зверей здесь держать как раз и нельзя… домашних, то бишь, по условиям договора, в этих квартирах». — «Что, даже морскую свинку?» — улыбнулся Паша. «Свинку можно… но свинки же так не воют, а с другой стороны… волки ведь не домашние животные…» — она снова улыбалась, однако дверь его будущей квартиры открывала настороженно, хотя там уже никто и не выл, потому что и окна, и балконная дверь в этой временно нежилой квартире были наглухо закрыты… Но маклерша теперь стала вообще как-то серьёзнее, не хихикала больше, может быть, потому, что после прелюдии приступала непосредственно к своему делу, а может, и потому ещё, что в прелюдию вошёл так напугавший её вой, казалось, она всё же не до конца верила Паше, что это был ветер, и была полностью уверена, что он теперь не возьмёт эту квартиру, с этакими соседями, в этаком зверинце…
«Устраивает», — кивнул Паша после довольно-таки поверхностного осмотра.
«Ну и отлично. Пойдём тогда вниз, — сказала она, — в молле сотни кафешек, сядем там где-нибудь и спокойно всё подпишем, но сначала ты всё прочитаешь, договор, все приложения к нему, я тебе всё это вслух переведу, зачитаю, это важно!»
«Вообще-то можно прямо здесь всё и подписать», — сказал Паша.
«Да нет, тут как-то… Даже сесть не на что», — видно было, что она всё ещё чего-то побаивается.
«Пойдёмте, — сказал он, — только не в торговый центр. Давайте лучше в кафе где-нибудь за пределами всего этого холла-молла…»
«Договорились. В принципе ты ведь можешь вообще не замечать молл, он только в длину большой… ну, улица такая с потолком и дневным светом… А так, ты видел, если не открывать эту дверь, если не останавливать лифт на промежуточном этаже…» — «Это было в каком-то фильме, кстати, только я не помню в каком — тайный этаж, кажется, шестой с половиной…» — «Ну вот, а здесь первый с половиной… Да, так вот, можешь просто не замечать его, и всё. Но ты расскажешь мне, что это за фобия такая, говоря научным языком, — она подняла пальчик, — ты, наверно, просто не любишь шоппинг? Что, подружки затаскали… по магазинам, а, бандит?»
«Да нет», — сказал Паша, когда они подписали договор и прилагающиеся к нему протоколы с перечнем помещений, которые входят в состав entity, в дальнейшем именуемое «квартирой»…
«Молла среди них нет», — сказал Паша, изобразив улыбку.
«А его вообще нет. Если ты не хочешь его видеть, он и не существует, он ненавязчивый, молл, — я же тебе говорю», — улыбнулась маклерша и так подмигнула, что Паша назвал её ещё и «бандершей» — как бы для симметрии… но только про себя — в отличие от неё, повторявшей это «бандит» каждую минуту…
И он не мог, конечно, знать, чем это слово — «бандерша» — отзовётся, то есть что с другой стороны рядом окажется другой «прикол» — с красными окнами…
«Ну да, в каждой утке есть доля шутки», — приговаривал, бывало, отец Паши, читая газеты…
А среди объявлений в газете, по которым Паша звонил несколько дней и произносил заготовленную на листочке фразу на немецком — «их интерессире мих фюр айне айнциммервонунг»[20], а потом предлагал перейти на английский… Так вот, среди объявлений было такое, по которому Паша хоть и не звонил, но оно ему запомнилось: «Вместе с квартирой сдаётся полтора километра парка, прилегающего к дому» , — перевёл ему тогда ещё Ширин… «Так что, если уж парка полтора… — подумал Паша теперь, — то почему бы и не километр молла в придачу…»
«Нет-нет, — сказал он, когда она повторила вопрос, — это правда скучная история, не о чем там говорить… Расскажите лучше вы — про Лондон, я же там никогда не был, хотя в детстве, знаете, как бы и был… Ну, родители взяли мне преподавательницу по английскому, частные уроки, я тогда болел, отстал немного… ну и вообще, типа в жизни пригодится… да вот и пригодилось, кстати, я ведь до сих пор тут живу на английском, и на работе, и дома… ну или по дороге домой… На немецкий перехожу то есть очень медленно, на ощупь, можно сказать… Да, так вот мы тогда с Любовью Егоровной путешествовали по Лондону — по книжкам, по картинкам, пальцем водили и рассказывали друг дружке, где там чего и как, вест-минстер-биг-бен-пикадилли-сёркус…»
Паша уже был здесь, но совсем ещё крохой и ничего не помнил про ту детскую столицу, которая столицей его детства не стала, конечно, года три ему было тогда от силы, а уж у этого возраста точно другие столицы… но что-то, наверно, всё же осталось в секретном архиве памяти, где, говорят, всё хранится… Но, в общем-то, можно было сказать, что он впервые в неё въезжал — теперь.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
