деньги все, и не маленькие. Чего тебе ее жалко? Чай, не своя!
— Своя не своя, а хапать нечего, — обрезал Иван. — Посинел весь, а все жилишься: ишшо, ишшо! Бросай охоту! Или один уйду, оставайся, как знаешь! Смотри, как вода прибыла.
Сергей нехотя взглянул под ноги. Лицо его сразу приняло растерянный и озабоченный вид.
— Пф-ф-фь… — протяжно присвистнул он. — Это когда ж столько нагнало? Пожалуй, точно, пора кончать.
— Домой-то как пойдем? — едва сдерживая злость, спросил Иван.
— Не знаю… — совсем растерялся Сергей и, нагнувшись, сунул руку в набежавшую волну. — Ух, холоднющая! — воскликнул он. — По такой много не находишь. Да… заохотились мы!
— А все из-за твоей жадности! — процедил сквозь зубы Иван.
Снова пошел дождь — косой, моросящий. Шум ветра сразу же стал глуше. Охотники, стоя каждый на своем месте, молча наблюдали, как вздымались вокруг них волны. Море посерело, подернулось седой пеленой.
Сергей первым нарушил молчание.
— Что же делать будем? Надо, пожалуй, подождать, когда спадет вода, — предложил он.
Иван решительно мотнул головой.
— Чего там ждать? Идти надо, пока не поздно. Если сейчас тронемся, к ночи на сухое выйдем. Там в стогах заночуем, согреемся…
— А если на ямы попадем? — со страхом спросил Сергей. — Ночью их не обойти, заблудимся.
— Ну, это бабушка надвое сказала, — не согласился Иван, — может, заблудимся, а может, и выйдем! А вот тут — тут верно, делать нечего. Хорошо, если вода к утру спадет, а если нет?.. Я этот зюйд-ост знаю, от него хорошего не жди. Он таким штормом полыхнуть может, что твой баркас отсюда выкинет, как ракушку. Идти надо!
Сергей, ничего не ответив, медленно стал слезать с баркаса. Вода залилась ему в сапоги, забралась под куртку, вымочила до пояса. Передернувшись от холода, он побрел к берегу.
Иван отвязал кулас и пошел за ним.
Теперь ветер подул им в спину. Волны одна за другой подхлестывали их сзади, подгонял дождь. Но идти было труднее, чем вчера. Вода сильно прибыла. Сергею приходилось нащупывать каждый шаг. На дне то и дело попадались неровности, вымоины. И он несколько раз окунулся с головой.
К вечеру они, по их расчетам, прошли примерно половину пути.
Дождь по-прежнему лил, не переставая. Густая завеса воды закрыла горизонт.
Шли еще с полчаса. Вдруг Сергей вскрикнул. Иван бросился к нему.
— Что?
— Су-до-ро-га, — процедил сквозь зубы Сергей, — ногу левую свело. Не разгибается. Иван с досадой поморщился:
— Этого еще не хватало! Потри чем-нибудь скорей, отойдет.
Сергей беспомощно посмотрел на него.
— Чем? Нога-то под водой.
Иван подставил ему свое плечо.
— Держись за меня. И три левую правой, да сильней три! Бей носком сапога, отойдет!
Сергей ударил себя по ноге. Лицо его исказилось в гримасе.
— Больно!
— Ничего, терпи! — успокоил Иван. — Сейчас пройдет. Бей еще.
Сергей попробовал идти, но ему это не удалось. Тогда Иван, недолго думая, подхватил его под руки и вытащил из воды. В таком положении им кое-как удалось растереть онемевшие мышцы, и нога мало-помалу снова обрела подвижность. Они потихоньку тронулись дальше и шли без остановки еще не менее часа. Но берега все не было видно.
После обхода одной большой ямы Иван остановился. Он так прозяб, что даже не мог разогнуться, и так и замер скрючившись, словно продолжая тянуть тяжелый кулас. Лицо его посинело, густая щетина, отросшая за ночь, вздыбилась клочьями, но он нашел в себе силы и попытался улыбнуться. Улыбка получилась жалкая.
— Как, двигаем? — спросил он.
— Пропали мы, — стуча зубами, ответил Сергей.
— Ничего. Теперь уже недалеко осталось. Еще с километр пройдем, и будет берег виден, там согреемся…
Сергей всхлипнул:
— Не верю я, заблудились мы.
Иван махнул рукой:
— Брось ныть!.. Где тут можно заблудиться? Ходим возле берега. Из-за этого проклятого дождя не видно ничего. Вот пройдем еще с километр, и все будет в порядке. Идем мы правильно. Я за ветром слежу, он все время в спину дует.
Сергей не поверил.
— А может, он переменился?
Иван покачал головой.
— Моряна не меняется, — уверенно ответил он и, перекинув веревку через плечо, снова устало дернул кулас. Они пошли дальше, но теперь шли уже оба рядом. Иван тянул лодку и поддерживал под руку Сергея. Они не говорили друг другу ни слова и только шли, шли и шли, тяжело передвигая одеревеневшие ноги. Если случалось кому-нибудь вдруг оступиться и окунуться в воду, то и в этом случае, не произнося ни слова, они молча помогали один другому и опять шли дальше.
Дождь давно уже вымочил их до нитки, но они все равно зябко кутались в мокрые воротники при каждом новом порыве ветра и втягивали головы глубже в плечи, если дождь начинал вдруг хлестать сильнее.
Стало темнеть. Непроглядная, дождливая ночь угрожающе надвигалась из-за моря. Откуда-то сверху опустилась синева и, как саван, прикрыла кипящие волны и двух человечков, упрямо шагающих по воде.
Сергей застонал:
— Ну вот и все.
Иван остановился.
— Что все?
— Заблудились мы, — подавив спазм в горле, проговорил Сергей.
— Что-то на это похоже, — согласился Иван. — Теперь и я вижу, не туда загнул. А все твоя жадность! Вышли бы раньше, давно бы на берегу были! Ну что, нужны тебе твои утки? Вот шмякну по башке самой жирной крякушей, чтоб ты на всю жизнь запомнил, как лишку хватать!
— Зря пошли с баркаса, — захныкал Сергей, — стояли бы на месте, к утру вода бы сошла.
— Ну как же! Сошла! — передразнил Иван. — Много ты понимаешь! А если бы тебя с баркаса снесло? Давно уже утоп бы к черту! Там глубоко, а тут смотри, воды-то по пояс.
— Но я идти уже не могу, у меня сил нет! — прохрипел Сергей.
— Врешь! — упрямо оборвал Иван. — Должны быть силы. Жить хочешь — найдешь силы!
Он подошел к куласу, сдернул с него брезент и стал выкидывать в воду убитых гусей и уток.
— Не надо, что ты! — взвизгнул Сергей. — Ведь добро…
— Подавись ты им! — рявкнул Иван. — Я вот постою чуток, отдохну и опять пойду, а ты… можешь свое добро тут караулить! А хочешь, следом за мной иди. Да не отставай…
— Не могу! — с трудом выдохнул Сергей.
— Нет, пойдешь! Пойдешь! — еще больше обозлился Иван, толкая товарища. — Я тебя силой потащу! Уток ему жалко стало! — и он, точно клещами, вцепился закоченевшими пальцами в куртку Сергея.
Сергей покачнулся и, словно подкошенный, с головой окунулся в воду.
Иван оторопел.
— Тьфу, мякиш. До чего раскис! А тоже, на охоту собрался, — выругался он и, во второй раз подхватив приятеля на руки, поднял его над водой. — Полезай под брезент,
