Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
шпионской версии нет ни единого доказательства. И еще это «я». Явно действует какой-то одиночка. Если бы за его спиной скрежетал механизм некой организации, было бы написано «мы». Скорее всего, Максиму кто-то в частном порядке хочет сообщить какие-то сведения. Или что-то предложить. Может быть, попросит вернуть медальон. В любом случае, никаких сделок с совестью!
С этими мыслями Максим вышел из квартиры, спустился на первый этаж и обнаружил в своем почтовом ящике новую корреспонденцию. Знакомый конверт с окошком адресата и сложенный лист бумаги.
«Ну и утречко, — подумал Минин, — хотя последнюю неделю, что не день, так сюрпризы».
Повертев письма в руках, Максим вздохнул. Открывать все равно придется. Уж лучше здесь, прямо в подъезде. На работе может оказаться пара лишних и очень любопытных глаз. И могут возникнуть ненужные вопросы. Максим вздохнул еще раз и по уже сложившийся традиции развернул сложенный лист. В нем знакомым корявым неграмотным почерком было написано:
«Мы знаем что происходит. Будте сегодня в 12.15 в центре у фантана».
Вот тут уже действует организация. Правда, крайне несерьезная, которая поскупилась на конверт и секретаря, ответственного за орфографию. И что это за время такое? 12.15. Ни туда, ни сюда. Серьезные ребята выбирают время с нулями. В 12.00. В крайнем случае, в 12.30. Чтобы можно было опоздать. Ну, или прийти чуть раньше. А тут….
Есть еще несколько вопросов. О чем вообще идет речь в первой части письма? О тайнах мироздания, о внутренней политике или, все-таки, о каком-то из проверочных материалов, находящихся в производстве у Максима? И вот еще вопрос: а не послать ли авторов всех этих таинственных писем лесом? Откуда вообще такой ажиотаж и массовое желание с ним лично пообщаться.
От всех этих шпионских игр у Максима начало портиться настроение. Он покачал головой и неожиданно для себя, поддавшись внезапному порыву праведного возмущения, решил игнорировать предложения о встречах. Если кто-то хочет что-то с ним обсудить, пусть делают это открыто и приходят в отдел. Макса охватило чувство гордости за принятое жесткое решение, безусловно требующее уважения к своему автору. Одно из немногих подобных решений в его карьере участкового полиции.
Второе письмо было открыто Максимом решительно, с видом человека, который наконец-то одним махом разобрался со всеми своими проблемами. Край конверта был оторван мгновенно и ровно. Письмо внутри не пострадало. Да собственно и письмом-то это назвать было сложно. Скорее, документ. В конверте находился лист бумаги, на котором в два ряда размещались черно-белые фотоизображения молодых мужчин и женщин в анфас. Всего шесть человек. В одинаковых светлых рубашках. Четверо мужчин и две женщины. Съемка — по грудь. Под каждой фотографией значился номер.
Макс внимательно всмотрелся в лица. И открыл рот. Среди незнакомых лиц он вдруг узнал Лиду Комарову. Правда, волосы у нее были короткие. Не как на фотографии, которую дала Таня. А так сомнений не было. Это его без вести пропавшая. А рядом с ней — молодой человек с Эдельвейса. Он выглядел точно так же, как на видеозаписи. Что делают фигуранты по двум его проверочным материалам в одном документе? И что это вообще за фотоальбом такой? Кто все эти люди, и какая между ними связь? Может быть, все они числятся пропавшими без вести? А вдруг и вправду все они жертвы какого-нибудь маньяка? И тот хочет, чтобы его остановили…
Опять вопросы! Максим почесал голову. Нет, маньяки, как правило, стараются действовать незаметно. Маньяк не станет тащить свою жертву на глазах у десятков человек! И тут взгляд у участкового уполномоченного Минина зацепился за номера под фотографиями. Комарова значилась под номером пять. 5. Это же цифра с ее медальона. Так, по крайней мере, сказала Таня! Молодой человек из «Эдельвейса» был под номером шесть. Ко дну сейфа в кабинете у Максима приклеен медальон с номером два. А тут под номером два был изображен молодой человек с пронзительным взглядом, скромными усиками и диско-прической.
Максим в волнении стал переминаться с ноги на ногу. Казалось, разгадка этого, все туже запутывающегося клубка, вот-вот раскроется. Если предположение верно, то медальон с номером два принадлежит усатому диско-мэну. Но медальон выглядит очень старым. Ему должно быть больше ста лет. В те времена диско еще не существовало. Да и молодых людей, которых, судя по всему, фотографировали друг за другом на одном стуле. Причем фотографии довольно высокого качества, выглядят современно. Хотя внешний вид у молодых людей немного старомодный. Все эти их прически, макияж у девушек, короткие усы у ребят, целеустремленность в глазах. На хипстеров они уж точно не похожи. Максим вспомнил, как Татьяна сравнила одежду Комаровой в первый день их знакомства с одеждой из советского кино. У Минина в памяти всплыли образы из любимых советских фильмов — «Пацаны» и «Курьер».
Да, Татьяна права. Это или косплей, или фотографии действительно сделали в 80-х годах ХХ века. А это невозможно, ведь Комарова и тот молодой человек были здесь всего неделю назад. Не постаревшими. Разве только, путешествие во времени…Максим устало вздохнул. Опять этот бред… Пора на работу. Засунув письма в папку, он побрел в отдел.
На работе его ждала повседневная волокита. Кто-то припарковал свой автомобиль на газоне, кто-то слишком громко слушал музыку. За кем-то соседи постоянно следят через дверные глазки. А у кого-то кошка нагадила в подъезде. И уже не в первый раз. Все это требовало разбирательства, к которому Максим относился со всей серьезностью своей щепетильной натуры. За работой Максим даже не заметил, как приблизилось обеденное время. Все еще поглощенный текущими проблемами, он одел фуражку и направился домой.
— Здравствуйте, Максим Владимирович, — вырвал его из потока служебных мыслей высокий скрипучий голос.
Максим с удивлением огляделся, обнаружив, что стоит у фонтана. В центре города. Примерно в 12.20. «Надо же», — подумал он, недоумевая. Как правило, он ходил домой совсем другим путем. Ближе и прямее. А сейчас ноги сами принесли его к месту встречи с таинственным автором безграмотных писем, куда Максим, в общем-то, и не собирался.
Автором писем оказался молодой человек лет двадцати с видом студента-неудачника. На нем была расстегнутая красная гавайская рубашка с синими пальмами, которая, по всей видимости, не желала иметь ничего общего с одетой под неё белой футболкой. Она загибалась и сгруживалась, лишь бы держаться как можно дальше от нарисованной на футболке морды ярко зеленого пришельца. Дополняли костюм почти новые клетчатые бриджи чуть ниже колена, высокие черные носки, гордо обтягивающие почти до самых икр безволосые ноги, а также видавшие виды
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
