окликнул его кто-то из офицеров. — Вы какими судьбами сюда? Как поживает адмирал?
Остер ответил что-то, но Пауль уже не слышал его слов. Так вот какой он, полковник Остер, плетущий интриги против Эккерта и успешно использующий свои знакомства и дружбу с гестаповцами. Не мешало бы запомнить его получше.
Из телефонной будки недалеко от Александерплатц Пауль позвонил Зауэру.
— Я слушаю… — Пауль сразу узнал голос гестаповца.
— Говорит Крейчке. Мне нужно с вами встретиться.
— Что-нибудь интересное?
— Да. Для вас, наверное, это будет большой новостью.
Зауэр промолчал. Потом спросил:
— Ты где? Близко так? Хорошо. Я выйду, возьмешь меня в машину. Там поговорим. Жду у западных ворот.
Пауль, обогнув Александерплатц, подъехал к западному крылу «дома Гиммлера». Зауэр уже стоял там. Он почти на ходу втиснулся в кабину.
— Ну что у тебя? Рассказывай.
Он молча выслушал все, что сообщил ему Пауль.
— Это нужно записать. Давай станем у Тиргартена, и ты набросаешь в основных чертах все, что мне рассказал. — Зауэр вынул из сумки лист бумаги и ручку. — Вот скотина, а? Доит двух коров! Ну ладно, я с ним поговорю. А ты, парень, молодец. Считай, что те двести марок, которые ты получил от меня, — твоя премия. В среду ты получишь не четыреста, а шестьсот. Ты рад? Ну и ладно. Давай-ка пиши. Этому дубине Рихтеру и впрямь не в гестапо работать… Ну и ты тоже хорош. Ты что, не знал, что тогда, в машине, когда приезжал Годфри, вместе с твоим шефом и англичанином ехал обергруппенфюрер Шелленберг? А мистером Шеллом называл его англичанин по старой привычке, они вместе учились в университете. Не знал? Гляди, шельма… Хорошо, что я помню эту историю и донесение дурака Рихтера не попало на стол обергруппенфюреру. А то… он очень не любит в нынешние дни вспоминать о встречах с британцами. Да аккуратнее пиши, твое донесение будет читать сам группенфюрер Мюллер, шеф гестапо.
Перечитав донесение и спрятав его в карман, Зауэр откинулся на спинку сиденья.
— Ладно, считай, что с Рихтером покончено. Что будем делать дальше? Нужно, чтобы твой Эккерт был все время под надзором. Может, пристроить около него смазливую бабенку? Это нередко срабатывало. У нас есть кадры и такого рода.
Пауль покачал головой.
— Торопиться не надо. Тут надо умно. Старик не так уж и глуп… Недавно он мне сказал, что физиономия Рихтера не внушает ему доверия. Идиот… не мог прямо смотреть в глаза. А это настораживает. Пока я в доме — вам беспокоиться нечего.
— Ну-ну… — Зауэр глянул на Пауля, будто оценивая его. — Поглядим, парень. Ты шустрый и сразу хочешь много. Может, это и хорошо, но я хочу тебя увидеть в деле. Рихтер получает деньги от Канариса, чтобы морочить голову гестапо. А, может, ты получаешь деньги от своего шефа, чтобы морочить голову мне? Я уж кое-что смыслю в жизни, парень, и меня провести непросто. Хотя может такое статься, что ты говоришь правду. Пока приглядывай сам. Вещички Рихтера можешь взять себе. Я его сейчас вызову, и больше к вам в дом он не вернется. У него есть кое-что из тряпок… Да не бойся, он не спросит с тебя их. Насколько я знаю своего шефа, ему уже завтра не придется ничего и ни у кого спрашивать. Если найдешь золотишко или камешки — не вздумай прикарманить. Рихтер скажет обо всем, что у него есть. Так что хитрить не советую. Все принесешь мне. Ну ладно, отвези меня к тому месту, где взял…
Пауль высадил Зауэра у тех же ворот. Эсэсовец кивнул на прощание и торопливо направился во двор. Пауль поехал к своему дому.
Рихтер лежал на диване в прихожей и читал какой-то роман. Увидев Пауля, встал.
— Ну, выкладывай! Что нового?
— Ничего. Съездил.
Рихтер сглотнул слюну.
— Благополучно? За дорогу ничего не произошло?
Пауль взял из вазы апельсин, стал сдирать с него кожуру.
— А что может произойти? Машина в порядке. Довез, посадил на пароход…
Рихтер выхватил у него из рук апельсин.
— Не для тебя приготовлено. Иди к себе в гараж. В доме убрано.
Пауль сел в кресло.
— Скотина ты, Рихтер… И как тебе такому доверяют, не знаю.
Камердинер взвизгнул:
— Молчать! Я тебе не Рихтер, а господин штурманн!
Зазвонил телефон. Рихтер бросился к аппарату.
— Да! Слушаюсь… Так точно, господин ротенфюрер! Сейчас буду. — Он положил трубку на рычаги, застегнул ворот рубашку. — Ты много воображаешь из себя, Крейчке. Когда я вернусь, мы с тобой поговорим по-другому. Сейчас меня вызывают по службе, и я, к сожалению, не смогу показать тебе кое-какую разницу между нами. Но я скоро вернусь, Крейчке…
Он схватил плащ, висевший на вешалке, и вышел. Пауль подождал, пока он не скрылся за углом, закрыл дверь на внутренний замок и вынул из кармана связку ключей. Замок в бывшую комнату Эрика он вставлял когда-то сам и теперь без труда отпер его. Шторы в комнате были опущены, и Пауль включил свет. На столе лежало несколько книг. Посмотрел их — ничего примечательного. Рихтер любил читать романы вроде «Графа Монте-Кристо» и во многих местах книги оставил свои пометки. Фразы вроде «Богатство дает власть и свободу» он подчеркивал дважды, выделяя созвучные собственным мыслям.
В ящике стола оказалась тетрадь в голубом переплете. Большинство ее листов было аккуратно вырезано. На одном из них Пауль прочел: «С утра восьмого октября Эккерт потребовал карты Западной Франции. Я доставил ему имеющуюся в доме карту Ломбардии и Нормандии. Он потребовал, чтобы я сегодня же купил ему крупномасштабные карты западного и северного побережий Франции, а если будет возможно, то и карту южных графств Англии…»
Дальше была клякса, и, Рихтер, видимо, зная, что его доносы читает сам группенфюрер Мюллер, решил переписать очередную кляузу. Перелистав несколько страниц, Пауль нашел строки, имеющие прямое отношение к нему самому: «Крейчке — тип туповатый, исполнительный. Эккерт держит его в черном теле. Разговаривает с ним презрительным голосом, и шофер, может быть, озлоблен на своего хозяина. Платит он Крейчке в два раза меньше, чем мне, и шофер всегда ходит в одном и том же пиджаке».
Если б знал Рихтер, что эти слова, полные презрения и насмешки, прозвучали для Пауля лучшей похвалой! Он еще раз перечитал их, на этот раз вслух, рассмеялся. Рихтер сам проложил дорожку к своей будущей бесславной кончине.
Еще один черновик: «Я не знаю, что происходит в спальне Эккерта. Он часто вызывает туда шофера, и они ведут какие-то разговоры. А я не могу услышать. Предлагаю взять
