кардинал Петр задал вопрос, согласен ли Фотий с его содержанием, и тот ответил самым достойным образом: «[Кардинал спросил: ] “Принимаешь ли ты с почтением все написанное в послании?” Святейший Патриарх Фотий сказал: “Все содержащееся в благом и справедливом слове и относящееся к нашему смирению, и сам его предмет, и его цель, мы считаем достойным почтения и принятия”»[188].
Досифей Иерусалимский толкует это так: «Он [Фотий] принимает “все содержащееся в благом и справедливом слове и относящееся к нашему смирению”, то есть все сказанное о его восстановлении и о прощении раскольников при условии, если они покаются, но не о Болгарии и запрете рукополагать патриархов из мирян»[189]. Действительно, при обсуждении болгарского вопроса строгое требование римских легатов «не посылать омофоры и не совершать хиротонии» получило мудрый дипломатический и канонический, с церковной точки зрения, ответ со стороны Фотия и восточных участников Собора: «Уже три года находясь на архиерейском престоле, мы не посылали туда омофора для хиротонии и поистине не совершали никаких хиротоний… и когда ранее блаженнейший Папа Николай просил передать ему некоторые престолы и области [имеется в виду Болгария], мы ответили ему в послании, что “восточные престолы, о которых просит твоя святость, находятся во власти восточного императора [то есть подчиняются царю]”. И если бы широта моей любви о Господе не утеснялась царскими нуждами, меня не сдерживали бы некоторые канонические установления и подчиненное мне духовенство было бы единодушно со мной в этом вопросе, то с готовностью предоставил бы тебе не только те престолы, которые, как ты говоришь, подчинялись некогда римскому престолу, но и те, которые никогда ему не принадлежали, поскольку этого требует дружеское расположение и поскольку ты просишь их тебе передать»[190]. Бросается в глаза смиренное и бесстрастное расположение Фотия перед лицом папской гордости!
Другие участники Собора также дали реалистичный ответ на просьбу римлян о передаче Болгарии в юрисдикцию Рима: «Прокопий, боголюбивейший епископ Кесарии Каппадокийской, сказал: “Мы надеемся на милосердие Божие и на святую молитву нашего владыки и архиерея, что все народы подчинятся благочестивой державе наших Богом избранных и великих царей; и когда это произойдет, тогда, как повелит и устроит их державнейшее царство, они предоставят каждому его собственные области в неизменном виде, согласно совместно принятому соборному решению, как наставит их Божественная воля”. Григорий, боголюбивейший архиепископ Ефеса, сказал: “Сейчас не время для обсуждения вопроса об областях, поскольку не все архиерейские престолы одинаковым образом подчиняются единому царству. Когда же, по Божественному мановению, это совершится, как мы надеемся, при нашем великом и высоком царе, тогда можно будет решить и вопрос об областях, и каждый архиерейский престол сможет при желании дарить и воздавать взаимную благодарность за дары ближнему”. Присутствующие на святом Соборе сказали: “Мы все так считаем. Этот святой Собор собран не для того, чтобы распределять приходы. Этот вопрос будет рассмотрен в другое время”»[191]. Когда все страны окажутся под властью царя, тогда появится возможность урегулировать границы юрисдикций по решению тогдашнего Собора. Передача Болгарии в юрисдикцию Рима имела и политическую, и каноническую сторону. С эпохи Исавров Восточный Иллирик входил в восточную империю и в политическом, и в церковном отношении. Ради сохранения единства Церквей его не следовало опять отдавать обратно. Легаты это поняли.
Также по вопросу рукоположения свт. Фотия непосредственно из мирян, которое не признавали, во исполнение коммонитория (письменного приказа) Папы Иоанна VIII, римские легаты, требуя его канонического осуждения, получили подобающий канонический ответ: Рим должен придерживаться своих обычаев, а Константинополь – своих. «Святой Собор сказал: “Каждый престол имел некие древние переданные ему обычаи и не должно о них друг с другом пререкаться и спорить. Ибо Римская Церковь хранит свои обычаи, и это справедливо. И Константинопольская Церковь хранит некие обычаи, полученные ею от предшественников, так же поступают престолы Востока. Если Римская Церковь никогда не поставляла архиереев из мирян, пусть соблюдает это. Ибо надлежит не преступать пределы отцов. Но поскольку ни восточные престолы, ни наша Святая Константинопольская Церковь этого не соблюдали, мы всегда молимся о том, чтобы они избирались из клириков и из мирян, если им выпадет жребий архиерейства. Если же среди клириков таких не окажется, а в чине мирян найдутся более способные, никто не станет, пренебрегая более способными и более достойными, отдавать свой голос за неспособных и менее достойных”»[192].
Достойное противодействие восточных патриархатов данному папскому требованию явилось ясным доказательством равенства патриарших престолов так же, как за много веков до этого противодействие Соборов Асии требованиям Рима, касающимся вопросов празднования Пасхи и перекрещивания, служило свидетельством равенства Восточных Апостольских Церквей и их Соборов. Поэтому Досифей, комментируя послания восточных патриархов царям, зачитанные на Соборе при свт. Фотии, замечает: «Заметь тут, прежде всего, что они не допускают никакой единоличной власти в Церкви и ни здесь, ни далее в соборных деяниях не упоминается папа, но, как мы уже отметили раньше, как римляне по своему обыкновению превозносят себя и говорят, что благодаря им поддерживается общий мир и мир устанавливается, когда другие епископы подчиняются Римской Церкви, точно так же говорят о себе и восточные престолы»[193].
На Соборе при свт. Фотии 879 г. были утверждены права Церквей пентархии и обузданы властолюбивые устремления папской кафедры. Власть одного, которая преподносится как долг служения Вселенской Церкви, а по сути заключается в навязывании своего мнения всем Поместным Церквам, была осуждена на Соборе при Фотии самим ходом судебного разбирательства, поскольку вступила в противоречие с основополагающим элементом экклезиологии Восточной Православной Церкви. Позднее это противоречие проявилось в прениях на Ферраро-Флорентийском Соборе и в ответах святого Марка Евгеника на защищающие церковное единовластие филопапистские толкования и предложения латиномудрствующих приверженцев палеологовской церковной политики.
Вместо эпилога
Украинский церковный раскол будет преодолен силой Духа Святого Утешителя. Церковные проблемы всегда находили свое соборное решение, потому что Дух Святой наставляет Церковь.
Автокефалия – это привилегия, которая давалась некоторым церковным областям для того, чтобы они могли продолжать свое освящающее дело в условиях, отличных от условий Римской (Византийской) ойкумены и Османской империи.
Автокефалия дается Соборной Вселенской Церковью, всеправославно, когда для этого складываются необходимые предпосылки.
Предпосылки и основополагающие принципы предоставления автокефалии в наши дни были сформулированы в ходе Всеправославных предсоборных заседаний по желанию Православных Церквей, выраженному через их рекомендации, а именно – соборные тексты, которые были представлены в 1993 г. в секретариат по предварительной подготовке Великого Всеправославного Собора и переработаны в дальнейшем в процессе ряда совещаний и
