Том делал вид, что ему очень интересно слушать все то, что ему, итак, каждый день рассказывают на уроках. Но когда его отец проходил, собирая пожертвования, Томас поймал на себе его недовольный взгляд. Это означало одно – очередная порка. Только в этот раз мальчик совсем не понимал, в чем успел провиниться. Неужели отец нашел «Записки алхимика»? Нет, тогда бы выпорол сразу. Тогда что? Ответ на свой вопрос Том получил через несколько часов, уже после службы. Отец взял его за руку и отвел в сторону.
– Почему ты ничего не пожертвовал? – грозно спросил Уго. – Или ты, может, не любишь Бога?
– Откуда же у меня деньги, батюшка. Я каждый день учусь в школе и дома.
– Ты уже не маленький, а значит должен делать пожертвования, как и все. Твоя мать тоже положила, хоть и немного.
– Я же пока совсем не работаю. Рано мне еще.
– А приходить на службу без денег – неуважительно. Видимо, плохо я тебя воспитал. Надо было сильнее лупить. Иди пока, дома поговорим.
После разговора Томас понял, что сегодня так просто не отделается. Может даже отец что-то запретит, хоть уже и нечего. Но на всякий случай Том решил перепрятать «Записки алхимика». В комнате подходящих мест нет, а в гостиной прятать довольно опасно, ведь мать во время уборки может ее найти. На улице тоже не вариант – не получится незаметно читать. Немного пораскинув мозгами, Томас не придумал ничего надежнее, чем разбитое крыльцо дома ведьмы. Вот только встал вопрос, как туда отнести книгу? Вариант один – сбежать. Но тогда немилость отца окажется еще ужаснее. Задница вновь загорелась, еще не оправившись от прошлого раза. Вдруг что-то в голове щелкнуло и Том спрятал рукопись на веранду. Он вспомнил, что мама убиралась там только позавчера, а книгу можно перепрятать ненадолго.
Чутье не подвело мальчика. Одним из нескольких наказаний было выдраить щеткой всю комнату с мебелью под присмотром мамы. Если бы «Записки алхимика» лежали на своем месте, то она бы ее заметила. Уго несколько раз проходил мимо, и, заметив довольное лицо сына, назначил еще одно наказание вдобавок к двум последующим. А именно – починить и покрасить забор, чем обычно занимался сосед. Он и следил за Томасом во время выполнения наказания, за что получил право назначить следующее. Сосед выбрал не самое сложное – вскопать клумбу перед его домом, где он обычно сажал цветы, продающиеся в его лавке неподалеку. Через несколько часов работ наступило последнее наказание – порка, причем самая серьезная в жизни мальчика.
На следующий день Том посреди ночи достал «Записки алхимика» из тайника и хотел уже вернуть ее на свое место, но книга так и тянула себя открыть. Под покровом луны Том перелистывал страницы, пытаясь что-либо разобрать. Слова были написаны слишком неразборчиво и он не мог их толком разглядеть. А вот картинки разных цветов и трав виднелись хорошо, хоть и в серых цветах. Вдруг, за очередной страницей мальчик увидел нечто непонятное. Он вгляделся и распознал значки. Крестик, дерево, домик… Это карта! Томас судорожно всматривался в нее, пытаясь вспомнить похожее место. И он нашел ориентир – кладбище на краю города. Это точно оно! Том сейчас был готов прыгать от радости из-за такой находки. Дрожащими руками он аккуратно вырвал страницу, чтобы уже завтра пойти туда.
Вдруг в другой комнате раздался звук. Мальчик тут же спрятал книгу с листком под подушку и притворился спящим. Медленные тяжелые шаги постепенно становились громче, пока в один момент не достигли его кровати. Вместе с ними появился и тусклый свет свечи. Томас старался не шевелится, что трудно сделать, когда все тело дрожит от страха. Но внезапно на его ноги что-то легло, и постепенно покрыло все тело. Ему стало очень тепло, а свет теперь постепенно угасал вместе с удаляющимися шагами.
Наутро Томас, как обычно, пошел в школу, но на полпути свернул с привычной дороги и рванул к старому кладбищу. На улице стоял туман. Бродя вдоль стены в поисках ориентиров, Том споткнулся о корягу и упал, оставив на ноге уродливую рану.
Когда кровь остановилась, мальчик достал листок с картой и снова вгляделся в нее. Когда-то давно к ним на занятие приходили настоящие Тамплиеры, воевавшие на святой земле. Они много рассказывали и показывали, в том числе как пользоваться картой. Томас тогда почти ничего не запомнил. Но полоска на рисунке шла к елочкам. Недолго думая, он направился в рощу, надеясь найти сокровище там. Долго Том кружил между деревьев, пока не услышал пение на непонятном языке. Он прислушался и стал двигаться в сторону голоса. Через минуту мальчик уже стоял на полянке, где увидел знакомую женщину, собирающую цветы. Томас тихо подкрался к ней и произнес:
– Извините, я нашел вашу книгу…
Женщина вскочила и, перекатившись через себя, уставилась на Томаса.
– Что же ты так пугаешь?!
– Простите, я думал вы убежите.
– С чего мне убегать, тут же никого нет.
– А зачем вы тогда убежали тогда?
– Тогда это когда?
– Когда вы оставили книгу.
– Книгу, говоришь? Книгу… А, ты, наверное, про мой «Гербарий». И где он?
– У меня дома.
– А где ты живешь? – нахмурилась женщина.
– Я… Давайте я лучше завтра принесу.
– Хорошо. Придешь завтра сюда же. Я, кстати, Вадома. А тебя как зовут?
– Томас.
Домой мальчик возвращался в обычное время. Он даже специально встал на прежний путь, по которому обычно возвращался домой. Но, когда Том приблизился к дому, из него вышел Уго, который в это время обычно задерживается в церкви. От одного его взгляда Томас понял, что сегодня снова получит.
– Где ты был? – почти спокойно спросил отец.
– В школе.
– Врешь! Сегодня я был в школе, и тебя там не видел. Говори, где шатался?! – он изменился в голосе.
– Я… Я шел в школу и… У меня украли сумку. Да! И я погнался за похитителем.
– То есть, ты весь день за ним гонялся?
– Нет, грабитель побежал на старое кладбище и там просто испарился.
– И чем же ты тогда занимался?
– А… В тумане… Появились демоны! Они нападали на меня со всех сторон, пока я отбивался книгами.
– Рассказывай еще.
– Я не вру! Один даже оставил мне рану на ноге, – Томас приподнял штанину.
– Быстрее в дом!
Отец суетливо втолкал Тома за дверь. После того как он уложил сына на кровать, приказал не двигаться и вышел. Позже Уго принес несколько мисок, в которых что-то звенело.
– Как давно это произошло?
– Утром.
– Кровь уже не
