лет назад. Несмотря ни на что, у неё можно было поучиться оптимизму. Нам было суждено провести вместе два месяца, прежде чем она бесследно исчезла вместе со своей бабушкой. С тех пор прошло хоть много времени, но мне ужасно её не хватает. Это внезапное исчезновение для меня как умершая частичка души. Мне известно, что здесь все уезжают, но мы с ней не успели попрощаться. У меня остался только её адрес, на который я писал письма чуть не каждую неделю, но ответа не получил ни разу. – Мне жаль, правда. – Я не знал, что ему можно было ещё сказать помимо дежурных слов сожалений. – Ладно, ничего уже не поделаешь. Зато ты в курсе, как было раньше. Осталось дело за малым: снова поговорить с Данилой, потому что так больше продолжаться не может. И я направился сразу же к его дому. Дверь открыла его мать, и на мой вопрос «Дэвид дома?», покачала головой, прибавив: – Он не возвращался домой с самого утра. – И перед моим носом захлопнулась дверь. Похоже, это заразно. И меня тут же осенило, что сейчас пора идти домой, потому что должен придти тренер с указаниями. К слову, его визиты ограничивались десятью минутами, во время которых он мельком оценивал мои успехи и направлял в более продуктивное русло. Оно и понятно, ведь на его попечении такое огромное количество парней, за всеми не уследишь. Больших временных рамок удостаивались те, кто только приехал и осваивался, но после пяти совместных тренировок такой лафе приходил конец. Тем, кто не мог сам заниматься, присылались его заместители, но подобные случаи можно посчитать на пальцах только одной руки. Особое наблюдение уделялось и тем смесям, по словам тренера, содержали в себе всю гамму нужных веществ и микроэлементов, без которых нам обойтись не представляется возможным. – Вот и он, наш прогульщик! – с весёлой интонацией встретила меня мать, но в компании моего руководителя по тренировкам. Его лицо выражало ровным счётом ничего, но потрудившись, можно заметить, что его величество явно недоволен моим опозданием. Желая ему угодить, я направился к себе как можно быстрее, чтобы точно в таком же темпе переодеться. – Итак, у меня мало времени, – начал говорить тренер, когда мои ноги едва переступили порог спортивной комнаты, – слушай внимательно: повторять не стану. План на неделю: пробежка утренняя, как обычно, затем, тягать штангу с возможным весом, и по 45 минут на велосипеде. Все, кроме бега, повторять через день. Собственно, все, не забываем пить коктейли. В среду не опаздывать на сборы. Вроде все обычно, но что-то в его голосе меня сильно смущало, вроде как у него была причина на меня злиться, неужели из-за опоздания, хотя ему всего минута была. Или… Неужели он в курсе того, что я… Отогнал проблеск мыслей, я кивнул, и приступил к штанге, когда он покинул комнату. После выполнения заданных упражнений я вышел в гостиную, чтобы пойти за стаканом воды, но когда вода набиралась, в окне показался Данила. Бросив все, я выбежал на улицу догонять его. Добежав до него, несколько не рассчитал свои силы и чересчур грубо схватил его за правое плечо, что не могло ему понравиться. Он остановился и повернулся в мою сторону с желанием наговорить мне явно не самых хороших слов, но я взял курс на опережение: – Прошу выслушай меня, – с радостью отметил я про себя, что он таки выразил позой готовность слушать. И это воодушевило меня, – я понимаю твои чувства, но нельзя винить меня во всем, ведь и без меня Анна не давала тебе шанса на взаимность, так почему ты держишь зло именно на меня, а? На его раскрасневшемся лице появилась насмешливая гримаса: – Да потому что я завидую тебе! Один из нас – альфа-самец, и им не я являюсь. До этого момента мне не приходило в голову, что у кого-то будет повод мне завидовать, и поэтому его слова меня повергли в недоумение. Он понял, о чем мои мысли, и удосужился уточнить: – Ты превосходишь в силе, в уме, руки и ноги на месте, ещё и один из немногих, у кого есть девушка. Мне хотелось смеяться, настолько нелепым мне казалось сказанное им, но подавив в себе рвущий наружу хохот, стал уверять, что он ошибается: – Да ну, умом не лучше остальных, на лицо страшный, да и не в руках и девушках счастье… – Я знал, что тебе не дано понять. Пока. Я закатил глаза. Вот упрямец! – Да черт побери, да неужели из-за этого нашей дружбе не бывать больше? Мы же были лучшими друзьями, и мне не хочется, чтобы мы больше не общались. С другими мне так не хорошо, как с тобой. – Так по-гейски звучит, – наконец-то на лице появилось то улыбчивое выражение, свидетельствующее о расположении ко мне. И на этой ноте мы вновь стали лучшими друзьями.
Минута унижения
Как вы поняли, конфликт был исчерпан, но как выяснилось на очередном спортивном собрании у тренера, не все так просто. Стоит заметить, что нас собрали на третий день (перед этим был выходной), да ещё и с утра. Это обстоятельство меня немного настораживало. На входе нам был дан приказ идти сразу в спортзал, потому что к нам есть серьёзный разговор. Собравшись в зале, мы не понимали, в чем дело. Все выглядело не так, как это было обычно. Тренер вынес большой плоский экран, поставил его у стены в центре, дав нам приказ стать шеренгой, чтобы все могли видеть то, что он сейчас продемонстрирует на экране. То, что мы увидел через минуту… Мне тогда хотелось умереть со стыда, потому что главным действующим героем был именно я. В раздевалке того злосчастного вечера позавчера. До меня сразу дошло, что сейчас парням предстоит увидеть, но что я мог бы поделать? Вопреки приказу тренера я вышел из шеренги, чтобы не смотреть вместе со всеми на свой вынужденный позор. Не успел я убраться назад, как тут же парни загалдели со смехом: – Смотрите, он устроил из раздевалки туалет, ох умора! – и все в таком духе. Неужели им невдомёк, что я не мог пойти домой в таком виде, в каком они меня оставили в раздевалке, а теперь глумятся. – Что ты скажешь в своё оправдание? – Строгий голос тренера был как спасительный круг, потому что мне действительно не терпелось сказать оправдание в свою защиту, к тому же во мне вновь проснулась обида. – Виноват, признаюсь! Но я был вынужден… – и
