обидит, ну, может, только случайно чуть-чуть заденет хвостиком, сама она в это, похоже, не особо верила. Макар осмелел и болтал без умолка. Рассказывал, как в одной деревне ящер спалил целую отару овец, в другой – пожег поля с пшеницей, в Крапивках – вытоптал пастбища и наделы, засаженные желтыми головами подсолнухов.
– И вот, он, значит, как плюхнется в центр поля. Как давай по нему прыгать, носиться, кувыркаться. Туды-сюды, туды-сюды. Бабы дела побросали, ухваты похватали – и дай на чешуйчатого. А он такой важный, головы подсолнухам пообкусал, в кучку собрал и давай в лапища нагребать. Тетки-то там его чуть и не укокошили. Да только достать не могли. Ухваты-то хоть и чугунные, тяжеленные, а зверюги хоть бы хны. Словно и не ему наподдавать пыталися. Испужался только больно сильно ящер-то треклятый, разронял всю добычу свою и давай улетать по добру-по здорову. А бабы че? Подсолнухи-то собрали, да только толку теперича с них? Дык, никакого! Все, попорчен урожай. Какое масло с подавленных-то семок выжмешь, – махнул он рукой. – А в Купавушках, слыхали, че учинил охальник? Не слыхали? Ну сейчас расскажу, со смеху помрете! Вот, значит, собрались там мужики чушку колоть. Ну, так вот, выбрали они борова самого жирного, отвели его на живобойню. Пошли топоры омывать и оправдывать. Традиция у них такая. Забой-то сам у них это заместо праздника. И все должно быть честь по чести. Вот и пошли они сначала прощение просить у животины и у колуна. Да омывать последний, чтобы резал быстро и не шибко больно кабанчику-то. Принято у них это вином делать. Мужики-то че, чай не промах – чарку на острие, по две в глотку каждому. Вот и нахлобыстались раньше времени. Свин-то от них и давай визжать да носиться по полю. Мужики передрались, пока ловили. А тетки-то на столы в то время накрывали. Да тоже пригубили по чарочке. Услыхали вопли мужнины и кинулись посмотреть, в чем дело-то. Увидали порося не хотящего под топор, подоткнули юбки, да тоже давай в погоню. Такая куча-мала получилась! – Хохотнул парнишка, – Да только так и не поймали они чушку-то ту. Мимо дракон как раз пролетал. Вот он свинку и изловил. Да только бабы клянутся и божатся, что змееныш аккуратно взял животинку коготками и понес куда-то. Мол, даже погладил маленько, как будто жрать ее и не собирался. Дурной, чай, совсем, – уже не мог сдерживать смеха Макар.
Сенька с Габриэлем загадочно переглянулись. Девушка пожала плечами:
– Говорю же, мой Горыныч не кровожадный. И уж точно не людоед!
– Как ты его назвала? Это имя что ль такое? – не унимался мальчишка.
– Нет, не имя. Это в сказках так змеев называют. Да ты не читал таких, наверное… А ты хоть грамоту-то знаешь? Хоть одну буковку? – покосилась она на паренька.
– Ну и не знаю, и че?! Че они мне буквы-то, как в жизни пригодятся? Вот меч – это да, от него резон вон какой. И защитит, и накормит, да же, Габриэль?
– Это ты зря, Макар, – не согласился блондин. – Буквы – они тоже голодным не оставят. С ними и учительствовать можно пойти, и на государеву службу, и в армию. Писарем, например. И в тепле, и под защитой, и сыто, и богато.
– Да ты с ней за одно, – обиделся малец. -Видел я, как вы там миловались, тьфу!
Сенька покраснела, Габриэль тихонько рассмеялся.
– А был бы я безграмотным, взял бы меня, думаешь, княже Доброслав на службу? Пустил бы Сеню охранять? Не думаю.
Макар многозначительно хмыкнул, пообещал, что выучит с пяток буковок, но больше ни-ни. Только потом, после похода. На том и порешали.
К вечеру на горизонте показались гребешки барханов. Сенька привстала в стременах, чтобы лучше рассмотреть песчаное море. Несколько лет назад они ездили с родителями в Египет. И там брали экскурсию в пустыню, катались на багги. Полный рот песка, отбитая о жесткое сидение попа и трескучая головная боль в подарок от солнечного удара – вот и все, чем запомнилась девушке та поездка. Поэтому до сегодняшнего времени при слове «пустыня» к ее горлу подкатывала тошнота. Эти пески совсем не походили на Аравийские. От них не тянуло раскаленной дымкой, не веяло духотой и безысходностью. Скорее прохладой и каким-то могучим спокойствием. Это завораживало, пленяло. И было очень странно.
– Переночуем здесь? – предложил Габриэль, натягивая вожжи.
– Нам дальше через пески? В обход дороги нет?
– Это и есть обход. Поэтому лучше на ночлег остановиться сейчас здесь. А на рассвете, пока не поднялось солнце двинуться в путь, чтобы преодолеть большую часть барханов до самого пекла. А то сжарит. Мы, конечно, хорошо срезали через Лунное ущелье. И теперь зацепим только небольшой краешек пустыни. Но побарахтаться чуть-чуть все же придется.
– Хорошо.
Девушка ловко спрыгнула с вороного. Потрепала его за шелковую серебряную гриву. Расслабила подпруги. Сегодняшний переход был спокойным и недолгим. Но жеребец еще не совсем отошел от вчерашней встречи с грозной макакой. Хоть и храбрился, рисовался перед другими копытными. Первым рванул в попавшийся по дороге лесок, но тут же через бурелом сиганул от обстрелявшей его сосновыми шишками белки. Девушка еще полдороги выбирала иголки и веточки из кудрей. После так же форсировал небольшую речку. Перепрыгнул за три прыжка, обдав брызгами всех вокруг. Сенька с горем пополам удержалась в седле. Жеребец вздрагивал от каждого необычного шороха или резкого шума. Есения старалась подбодрить животину: то морковку сунет, то кусочек сахара. Флегматичная кобыла Макара посматривала с завистью, иногда от переизбытка чувств пощипывала хозяина за пятки. Тот только отбрыкивался. Альбинос Габриэля только высокомерно пофыркивал от Сенькиных нежностей. А вот на уже не такое и дружеское общение полуэльфа с девушкой, он реагировал ревностно. На каждую милую беседу парочки страдальчески закатывал большие лиловые глаза. И потом еще полчаса колючим ежиком косился на седока. А Есении еще и подножки умудрялся подставлять. За что получил твердое обещание, как все закончится, получить билет на увлекательную экскурсию на Чарогорский мясокомбинат. Что это за место такое загадочное, знала только Сеня, но почему-то отказалась взять с собой туда всю честную компанию.
Недалеко от их места ночевки Макар разглядел добротный лесок. Предположил, что в нем водится всякая живность, которая могла бы сыграть роль сегодняшнего ужина. Сенька пускать паренька одного не хотела, но ее желудок проголосовал «за». Пока они с блондином расчищали поляну, собирали сухие ветки в придорожных кустах и искали чистый ручей, чтобы набрать воды, довольный мальчишка успел вернуться с добычей. Притащил целых два
