парни принялись раздеваться на бегу до пояса. Из их тел шёл не просто пар, а нечто… Нечто, что, как думал паразит и являлось энергией. Ведь по логике вещей, адепты не только качали её, но и вырабатывали.
Осень уже практически разыгралась, но шестёрка «дохляков» не чувствовала холода или, по крайней мере, они не боялись заболеть и не ощущали дискомфорта. Эспен так рисковать не стал.
Ему хватило недели в горячке, после плавания нагишом в реке и не зажившего пореза на руке.
Навернув кругов двадцать, они остановились разгорячённые и совсем не уставшие, а наоборот, приободрённые. Что до длинноволосого, то он обливался потом, но снимать тулуп всё также не планировал.
— Хоть шапку сбрось, да варежки, а то подерёшь — новые никто не сошьёт! — фыркнул самый главный из них и подошёл к брёвнам со вбитыми в них скобами, используемыми на манер ручек. — Эть, поняслась! — и взвалив на плечо одно такое, принялся приседать. — Для новичков хватит и сотни раз.
Оставшиеся пятеро сделали тоже самое, а Эспен, остановившись перед бревном, стал было думать, как взвалить ему эту колодку на плечи. Попытавшись оторвать её от земли, он едва не надорвал спину, чем вызвал смешки у молодцев.
— Бьёрн, помоги этому задохлику! — смеясь сказал белобрысый главарь.
Юноша с чёрными бровями и бритой наголо головой подошёл сзади к Эспену, дал тому подсрачника, чтобы он присел и водрузил бревно тому на плечи. Воздух из лёгкихгероя как ветром сдуло.
— Эх-х-х! — кряхтя и обливаясь солёной водой, он поднялся.
Затем снова присел, что было легче, а вот подняться ещё раз показалось ношей сопоставимой с двенадцатью подвигами Геракла. Кое-как сделав с десяток приседаний, Эспен не выдержал и завалился назад, больно ударившись лопатками о бревно, чем, само собой, вновь вызвал смех у молоди.
— Ну, а теперь помахаемся! — сказал белобрысый, после того как вместе с товарищами закончил приседать, — По правилам, каждый бьётся со всеми по кругу, и поскольку ты у нас новенький, то будешь первым на очереди. Тулуп таки ты свой снимай, не хочется замарать вещь сшитую Грезэ.
Выбора не было. Паразит сбросил с себя всю верхнюю одежду. Благо, что отверстия под щупальца на спине зарастали и выглядели как шрамы.
После всех нагрузок и телодвижений, он был довольно разгорячён и холодок по коже, в некоторой степени, сделал его более… свободным.
— Первый будет Бьёрн, самый слабый из нас. — сказал главарь и толкнул в спину лысого.
«Значит нужно будет драться… Но как?! Ведь щупальца нужно прятать! Погодите, он использует… руки?! Эти штуки, которые нужны, чтобы держать ложку и подтирать задницу двуногие используют как оружие?! Они не бояться их повредить, ведь тог…»
Бац! Не успел паразит и подумать, как чернобровый юноша вмял свой кулак ему в щёку и взгляд героя переместился перпендикулярно в небо, а тело отозвалось чувством ноющей боли на лице.
— Проиграл. Следующий! Гарут!
Стоило Эспену подняться и выпрямить спину, как кулак соперника устремился ему в нос. Тогда, он дал команду мозгу носителя, чтобы тот поднял руку.
В этом и заключалась сложность. Рефлексы человека паразиту не передавались при захвате тела, по крайней мере такого тела, что сотни лет выращивалось в колбе, а практических знаний до этого, Эспен, само собой, не насобирал.
Ладонь не успела подняться на уровень лица и мир вновь перевернулся для героя. При этом, он догадывался, что ребята бьют не во всю силу, как просил того Ярон, а лишь так, чтобы не покалечить.
Третьего соперника Эспен встретил блоком. Вернее, он уже встал с ним, полностью закрыв лицо руками. Какого было удивление паразита, когда Бадур (так звали юношу), ногой ударил его в то же место, что и Гунхильдр днём ранее.
На сей раз герой упал от недостатка кислорода и острой боли в груди.
Четвёртого соперника аметистоглазый попытался атаковать исподтишка, во время того как сам вставал, но был наказан и придавлен ногой к земле, а за подлость ещё и по лицу съездили. С пятым он попытался вернуться к тактике блока, но даже зная о возможности атаки с разных сторон, пропустил два удара в грудь и глаз.
В конце-концов, пред ним предстал сам белобрысый глава шайки и стоило ему замахнуться, как едва сумевший встать Эспен рухнул обратно на землю.
Проснулся герой во всё той же горнице избушки Ярона. Грезэ прикладывала мокрые тряпки к его заплывшему синемулицу.
— Трянировка не задалась? — спросила девушка.
— Ну-с… Ай… Я выдержал… Их всех.
— Ты живёшь у нас чуть больше недели, но успел тумаков получить от всех и всего. Даже от колуна. — грустно констатировала девушка, — Я оставила отвар на столе. Как сможешь встать — выпей его. — сообщила рыжуля и покинула покои, ставшие уже родными Эспену.
Паразит решил расслабиться. Было сложно, учитывая как горели ноздри, глаза, щёки и даже уши. Дёсны пульсировали, от одного из зубов откололся кусок.
Но именно сейчас он чувствовал как пульсирует в нём жизненная сила поглощаемая из земных меридиан. Его тело раскрывалось внутреннему течению телума и впитывало в себя энергию, медленно, практически неотличимо от «ничтожества» восстанавливаясь.
«По крайней мере, сегодня я стал сильнее…» — подумал Эспен и слегка улыбнулся, также как это делал хищник, предвкушая хорошуюохоту.
* * *
Дни сменялись неделями, а недели месяцами. Так миновала треть первого года Осени.
С треском разлетелась пополам деревянная чурка. Держа в руках топор, Эспен довольно посмотрел на рыжеволосую подругу.
— Бачте как засиял! Тока ты не расслабляйся! Нам штук сорок ещё надо наколоть. — хихикнула Грезэ.
«Чёрт! Оказывается, когда рубишь, начинают уставать мышцы запястий! Значит, их тоже необходимо тренировать… Сколько мороки, а-а-а-а!» — запыхтел мужчина с аметистовыми глазами и принялся дальше колоть дрова.
* * *
— Закончили! Берёмся за брёвна! Эспен, сможешь сам поднять? — спросил белобрысый.
Не промолвив ни слова, «утопец» оторвал от земли «тренажёр» и возложил его себе на голые плечи. По спине заструилась кровь, но парня это не остановило.
Десять, двадцать, тридцать раз… едва не дойдя до семидесяти, он сбросил полено с себя, но устоял на ногах. Дождавшись остальных, Эспен первым ринулся в спарринг.
Заблокировав удары Бьёрна, он перешёл в контрнаступление и чуть уйдя вправо, пронзил солнечное сплетение противника коленом, да только едва не отскочил от мышц пресса лысого.
Бац! Из глаз ударили искры и он упал.
Следующий соперник. Блок. Уворот. Попытка подсечь ногу. Осознание того, что масса соперника не позволит ему это сделать. Бац! Поцелуй с землёй!
Бац! Бац! Бац! Бац!
Ему уже не составляло труда,
