Парс пожал плечами.
— На небесах работу нашел, не до арены было. Ты слышал, что Ника убили?
— Я в отличие от тебя чаще бываю здесь, поэтому для меня это не новость. Не знаешь, арена открыта?
Ворох пожал плечами.
— Я два дня, как спустился… ставки принимают, но не все время. Судя по всему, пока что это все стихийно. Кто-то решается на сиюминутную прибыль и принимает ставки. Мне сказали, что первой на такое баба подписалась, представляешь? Совсем этот мир с ума сошел… Какая-то юбка ставки принимает!
Капитан поморщился. Ворох не признавал у женщин наличия интеллекта, считая, что они созданы только для ублажения мужчин и вынашивания детей.
— Представляю, — сухо ответил он.
— Не хочешь размяться? — предложил Ворох.
— Я за этим сюда и спустился, — усмехнулся Капитан.
Жаль, конечно, что ему встретился именно Ворох. К сожалению, он не годился ни для чего, кроме чесания кулаков. А Капитан в глубине душим надеялся попробовать разузнать что-нибудь о ткачах.
Глубь — любимое место знатных любителей порока. А в том, что нормальные люди никогда не свяжутся с ритуалами этих Тварей, Капитан не сомневался.
Впрочем, поискать кого-нибудь полезного можно и после драки. А потом забыться в объятиях какой-нибудь девочки из борделя… может, даже вдохнуть немного опиумного дыма…
Надо же… он только скинул с себя на время заботы об участке, а уже думает, как бы развлечься… Дело-то все равно осталось. Интересно, как его назовут Кира и Джек?
… пожалуй, именно из-за Киры он сейчас думает про опиум. Затуманить разум. Не думать. Не представлять.
— Зверь, ты чего?
Капитан моргнул. Оказывается, пока он мечтал о борделях и Кире, они с Ворохом пришли к арене.
— Повезло… Шнырь ставки собирает, — Ворох кивнул на толпу на зрительской стороне арены. — Кажется, им не на кого ставить…
— Теперь есть, на кого, — усмехнулся Капитан.
Их бои с Ворохом всегда собирали хорошие деньги — каждый раз видя жилистого Зверя, многие ставили на огромную гору мышц по прозвищу Ворох.
Но Капитан ни разу не проиграл бой.
…когда ты, наконец, падешь, в Глуби будет знатный праздник…
Возможно, Винс был прав. Но Капитан не хотел это проверять. Пусть Глубь празднует что-нибудь другое…
То ли он давно не дрался, то ли во всем была виновата бессонница, но победа на арене в этот раз далась очень тяжело. На самом деле, Капитан уже начал опасаться, что проиграет, но в один прекрасный момент смог вовремя поднырнуть под неповоротливого Вороха и выбить ему челюсть. А потом точным ударом заставить упасть.
Ребра болели, костяшки — тоже, да и ссадина на щеке не добавляла приятных ощущений. Но зато впервые за долгое время он чувствовал себя совершенно удовлетворенным и спокойным.
Забрав свою долю выигрыша, он пересчитал полученные деньги. Он знает, на что их потратит. Ведь к платью, сапожкам, домашнему халату и всему остальному Кире понадобится кое-что еще.
Духи. Именно те, которыми она пользовалась всегда. Пусть дешевые, но именно их аромат ему всегда нравился.
На самом деле, у него еще были остатки наследства, да и капитанский пост приносил кое-что, но почему-то именно деньги, взятые в Глуби казались Капитану заслуженными. Или это все от того, что после драки ему становится легче, и деньги кажутся приятным дополнением?
— Однажды я тебя все равно уроню, — Ворох, разочарованный, но не обозленный, хлопнул Капитана по спине.
— Буду ждать, — хмыкнул Капитан.
— Выпьем?
— Не сейчас. У меня есть пара дел…
Капитан положил деньги в карман и двинулся к ближайшему опиумному притону. Нет, он не собирался баловаться дымом сейчас, однако в таких местах всегда хватало богатеньких сыночков и дочурок из верхушки. Умирающие со скуки, они находили развлечение здесь.
Молодые бездельники еще не до конца знали, о чем распространяться не следует. А еще они любили сплетни. И это значило, что в таком месте Капитан точно узнает имена тех, кто прибыл в Рурк не так давно.
А возможно, и нечто большее.
Горько-сладкий дым туманил разум, и, надо признать, поначалу ему было трудно удержаться, чтобы не присоединиться к людям, пришедшим сюда расслабиться в мире грез. Хозяин притона узнал его, но также он знал, что Зверь не всегда приходит сюда, чтобы окунуться в мир фантазий. Поэтому, услышав отказ, сразу отстал, хотя на его лице было написано разочарование.
Капитан прошел сквозь общий зал, мельком глядя на лица. Здесь вряд ли он кого-нибудь найдет. Богатенькие кошельки предпочитали предаваться пороку в специальных кабинках, занавешенных малиновой, золотистой или изумрудной органзой.
К сожалению, большинство таких кабинок были пусты, а в двух оставшихся клиенты были уже далеко. Парень, чьи глаза закатились, а с подбородка стекала пенная слюна, судя по всему был из Спирали. Сынок разбогатевшего лавочника, не иначе. Ну что ж, судя по его состоянию, его отцу очень повезет, если у него есть еще один сын. А вот молодая девушка, чьи глаза смотрели в потолок с таким восторженным выражением, будто она увидела там небесные врата, ведущие в лучший мир, была Капитану знакома.
Пенелопа Эшер, на чьих именинах они когда-то встретили Нику. За то время, что Капитан ее не видел, девушка сильно исхудала, и это было плохим знаком. Очевидно, она увлеклась опиумом сразу после того вечера. Возможно, во всем виновато пение золотой птицы, устроившей на празднике массовую оргию. Но Капитан не испытывал сочувствия к Пенелопе. Ника мстила за убийство друзей, и она имела на это право.
Хотя, возможно, Капитан так думал потому, что Ника давно уже стала для него кем-то вроде дочери, и он уже не мог оценивать ее действия беспристрастно.
К сожалению, Пенелопа тоже не годилась для расспросов. Выругавшись, Капитан сделал в голове заметку, сообщить лорду Эшеру, что скоро он останется без дочери, и отправился прочь.
Он больше не завидовал собравшимся здесь и не хотел к ним присоединиться. В конце концов, расслабиться можно и другими способами. Лучше он будет избит на арене, чем станет слюнявым идиотом.
Но пару пузырьков с морфием он все-таки у хозяина приобрел. На всякий случай.
Покинув дымный зал, Капитан нос к носу столкнулся с Ворохом, обнимающего за плечи двух шлюх, одна из которых хихикала и призывно подмигивала мужчине, а вот вторая…
Блондинка с заплетенными в косу волосами и уложенными вокруг головы короной, она казалась совсем юной. Она казалась Никой, за чьими волосами утром ухаживала Кира.
Девчонка не хихикала, только слегка улыбалась, и эта улыбка показалась Капитану скорее брезгливой. На ней было странное платье — не облегающее фигуру, а скорее скрывающее ее под сотнями складок невесомой ткани.
