Музыка — вот, пожалуй, то единственное, ради чего я готова вытерпеть что угодно… Стараясь вспомнить какую-нибудь успокаивающую, плавную мелодию, я погасила ночник, откинулась на подушки и незаметно задремала.
Пробуждение, как и в прошлую ночь, было неожиданным. Я мгновенно стряхнула с себя сон, ощущая каким-то внутренним чутьем появление тех страшных голосов. И они не заставили себя долго ждать.
На этот раз они звучали искаженно, как из каменного подземелья, слова странно растягивались.
— Ты бредишь… Твой мозг неизлечимо болен… Сумасшедшая… Сумасшедшая…
Волна ужаса сдавила мне горло. Ночные демоны возвращались! Кто не боялся в детстве темноты, не прятался с замиранием сердца под одеяло при малейшем шорохе? Но, взрослея, почти все освобождаются от этих страхов.
Таинственными ночными пришельцами издавна пугали детей: «Не озорничай, а то они придут и заберут тебя!» Но я в конце концов взрослая и не верю в сказки. Бесплотный призрак не мог убить котенка.
Глаза привыкли к темноте, Дыхание стало ровнее. Немного успокоившись, я услышала шепот совсем близко:
— Покончишь с собой… Как твой отец…
Господи, как же я сразу не догадалась! Ну конечно, обычный человеческий голос, до неузнаваемости искаженный каким-то устройством, может быть, микрофоном…
Кто-то передавал свои слова в комнату. Если хорошенько поискать, обнаружится и само устройство. Нужно только двигаться очень осторожно, чтобы ничем себя не выдать. Даже в темноте.
Я соскользнула с постели, и в этот момент раздался стук в окно. Не успела я обернуться, как постучали в дверь.
На цыпочках подкравшись к двери, я бесшумно повернула ручку. На этот раз она поддалась легко, я выглянула в коридор.
Там было совершенно темно и тихо. Прислушиваясь, напряженно вглядываясь в темноту, я разглядела чуть заметную вспышку — как будто на первом этаже, под лестницей, кто-то щелкнул выключателем и тут же погасил свет. Какой-то неясный шорох раздался сверху.
Ступая по холодным половицам босыми ногами, зябко кутаясь в тонкую ночную рубашку, я приблизилась к лестнице и нащупала перила. Сердце готово было выскочить из груди.
Внизу опять зажегся свет. Кто-то пробрался туда под покровом темноты. Вор? Нет, этому человеку было хорошо известно расположение всех комнат. Не кто иной, как он, преследовал меня, домогаясь какой-то непонятной цели.
Держась за перила, я начала медленно спускаться по лестнице. И в этот момент правая нога, зацепившись за невидимое препятствие, соскочила со ступеньки. Я потеряла равновесие и, неловко взмахнув руками, полетела вниз…
Глава шестнадцатая
Лица склонившихся надо мной Веннеров проступали нечетко, как из тумана. Прочесть на них можно было все, что угодно, кроме сочувствия. Похоже, хозяева уже всерьез начинали задумываться, долго ли еще я буду испытывать их терпение.
Миссис Веннер положила мне на лоб холодный компресс. Я с трудом разжала веки, и тут же словно огнем обожгло висок. Боль пронзила плечо и грудь, невыносимо ныла правая нога. Пошевелившись, я застонала.
— Лежите спокойно! — сквозь зубы приказал Веннер.
— Не двигайтесь, а то причините себе лишнюю боль, — подхватила его жена.
— Что со мной? Я шла… по лестнице…
— Не шли, а скатились с нее кувырком, — рявкнул Веннер. — Что вы там делали ночью, в полной темноте? Вы ко всему еще и лунатик?
— Голоса…
— Опять голоса! — хозяин смотрел на меня с нескрываемым отвращением, как будто оскорбление было нанесено лично ему. — Выбросьте, наконец, эти глупости из головы! Хватит нас морочить. Вы опять увидели какой-то страшный сон, с перепугу выскочили из комнаты, как маленький ребенок, и упали. Благодарите Бога, что не свернули себе шею!
Я промолчала.
— Впрочем, вы уже сами себя наказали. Насколько я понимаю, нога не сломана, но посинела и сильно распухла. Это надолго отобьет у вас охоту бегать по болотам и разгуливать по дому в темноте.
— Не беспокойтесь, мисс Оршад! — заверил меня стоявший рядом с отцом Тарквин. — Я могу приходить со скрипкой и заниматься здесь, чтобы не утруждать вас подъемом на третий этаж.
Он великодушно улыбнулся.
— Может быть, позвать доктора? — неуверенно обратилась к мужу миссис Веннер.
— А как он сюда доберется? Туман еще гуще, чем вчера. До шоссе и то не доедешь, да и телефон не работает. Можно обойтись и без доктора, не такой уж серьезный случай. Подумаешь, голова кружится, нога немного распухла да пара синяков. Твой доктор пропишет покой и постельный режим. Это я и сам могу с таким же успехом сказать, хотя понятия не имею о медицине.
— Но, Джеймс, я подумала…
— А ты поменьше думай — больше будет толку. Пора ложиться, завтра нам рано вставать.
— Прошу вас, выслушайте меня до конца! — каждое слово давалось мне с неимоверным трудом, перед глазами плыли круги. — Внизу, на первом этаже, кто-то был, это не могло мне померещиться. Там зажегся свет. И потом, я не просто потеряла равновесие, а обо что-то споткнулась! Мне умышленно устроили ловушку на лестнице.
Меня даже не удостоили ответом.
— Вам что здесь нужно? — обернулся Веннер к Мэри и Тарквину. — Марш спать! И ты, Элизабет, ступай отсюда, хватит глазеть!
Он распахнул дверь. Миссис Веннер покорно засеменила из комнаты, не забыв пожелать мне спокойной ночи и сочувственно взглянув напоследок. За ней вышли все остальные.
Я осталась одна. Нога по-прежнему невыносимо болела. В создавшейся ситуации, при моей беспомощности, не хватало только оказаться надолго прикованной к постели. Я проклинала всё и вся: хозяев, их злополучный дом, болота и саму себя.
Шишка на лбу болела так, что слезы брызнули из глаз, едва я к ней только прикоснулась. Но главной задачей было преодолеть боль в ноге. Я осторожно приподнялась, села и попыталась хотя бы спустить ноги с постели. Это оказалось невозможным: боль моментально пронзила все тело, как будто его жгли раскаленным железом. Все попытки перенести тяжесть тела на ноги были тщетными. Оставалось только лежать неподвижно и оплакивать свою горькую судьбу.
Отныне мой мир, по крайней мере на несколько долгих дней, был ограничен четырьмя ненавистными стенами. Все пути к спасению отрезаны. Общаться тоже придется, по всей видимости, только с Веннерами, чьи физиономии мне и так порядком надоели.
В эту ночь я так и не сомкнула глаз, не сумев найти такого положения, которое не причиняло бы боли. Потушив ночник, я ждала возвращения голосов, но было тихо.
Прошла целая вечность, пока ночной мрак не сменился бледно-серым дневным светом, еле пробивавшимся сквозь туман.
Миссис Веннер принесла мне завтрак. На подносе, кроме чая и бутербродов, стояло блюдечко с медом — какая трогательная забота о больной! Я ожидала расспросов, но, ограничившись несколькими пустыми фразами, хозяйка поспешно вышла.
