Книга Жизнь напрокат - Руслан Светлый

- Вижу. Чтоб ему… - прошипел старший из Головачевских сынков. - Слезайте!

- Это и есть корчма? - захотел уточнить я, оглядев внушительную постройку.

- Постоялый двор Луня, - небрежно бросил в ответ Бур и отдал поводья Живке. - Привяжи коней и будь со своими снаружи!

Ничушка, сутулясь, потащил лошадь в сторонку, разворачивая телегу к выходу.

- Э, малой! - позвал его Сашка. - Оставь кобылу и давай с нами!

Пацан оторопел, нерешительно затеребил вожжи. На мой вопросительный взгляд Сашка ответил утвердительным кивком и похлопал по сумке на поясе.

- Пошли, пошли, - поддержал я Рока раз такое дело. - Не убудет с него, набьет твое тощее брюхо под рубчик.

Не веря своему счастью, Ничушка привязал поводья к жердине, метнулся ко входу в ресторацию и отворил перед нами толстую дощатую дверь. Бур бросил на Сашку удивленный взор и молча переступил порог.

Внутри темновато. Помещение освещается горящими фитилями в горшочках расставленных по полкам на стенах и кажется меньше, чем представлялось снаружи. В дальнем углу рдеет малиновыми углями открытый очаг с подвешенным над ним котлом, рядом на утоптанном до состояния асфальта глиняном полу уложены набитые чем-то мешки и расставлены бочонки, по углам висят травяные веники и гроздья сушеного разновсячья. Прямо посередке под хитрой конструкцией из черных грубо отесанных балок установлен длинный, массивный стол с лавками. Еще два таких же стола притерлись к длинным стенам, над тем, что справа сделан деревянный помост с перилами и лестницей для доступа к трем комнатам на втором этаже. Из мешанины крепких запахов выделяются запахи шашлыка и печева.

У большинства адекватных людей сейчас время ужина, даже у сектантов, отчего к этому часу в корчме собралось около трех десятков голодных посетителей. Сидят вразнобой, перед деревянными мисками, широкими подносами и полулитровыми чарками. Одеты все примерно одинаково, но кое кто получше, взять, хотя бы, вон ту четверку угрюмых мужиков за столом слева от входа.

- Ух-ты! Дорогие племяннички припожаловали!

Голос раздался как раз оттуда и его обладателем оказался дородный, мордатый тип с башкой килограммов на сорок и длинными как у сома толстыми усищами, заплетенными на кончиках в косички. Маленькие, широко посаженные глаза выражали неподдельную радость.

- Присаживайтесь к нам! Эй, хозяин, меду и мяса дорогим гостям! Я плачу!

Завид с Буром кисло переглянулись.

- Сядем, - наконец нехотя вымолвил Бур и медленно двинулся к столу.

Кроме усача и еще троих на лавках пусто. Они сидели по двое друг напротив друга посередине стола. Здоровые, тяжелые и при оружии. Массивная столешница с неровно отесанной скобелем поверхностью уставлена мисками, бадейками и плошками со снедью.

Усач выволок из-за стола свое грузное тело охваченное поясом с прицепленным мечом, довольно тепло обнял Сашку за плечи.

- Надо же - живехонек! - проскрипел мордоворот не слишком певучим голосом, будто ручную кофемолку кто-то медленно крутит. - Знать, удача за тобой, Дивей, по пятам ходит!

- Ага, ходит, - Сашка отстранился от усатого, и плюхнулся рядом с плечистым типом перетянутым ремнями портупей поверх коричневой рубахи как революционный комиссар.

- Угощайтесь, чем пожелаете, сейчас свеженького подадут, а потом Дивей расскажет как из за Кромки вернуться удалось. Тебя ведь все мертвым считали, говорили, будто на дне речном ты остался. Чудо чудное произошло, не иначе! Любят тебя боги, Дивей!

Я приземлил седалище рядом с любимым богами, помрачневшим Сашкой и оказался напротив Завида. Справа от меня устроился Праст, будто невзначай задев меня локтем по ребрам когда садился. Я оставил эту выходку без внимания, хоть и ткнул меня паршивец чувствительно.

Бур куда-то испарился. Подумав, что боярский выплодок отправился договариваться с хозяином насчет ночлега в одной из комнат, я принялся изучать антураж и наших сотрапезников.

Усатому красавцу годиков сорок с небольшим гаком. Когда он жует, его щеки смешно потряхиваются в такт челюстям, словно два кожаных мешочка за ниточки дергают, а широкий нос с крупными грязными порами походит на кусок поролона когда его сжимают и разжимают в руке. Толстые пальцы утыканы перстнями, с шеи на грудь свешивается массивная серебряная цепка.

С ним рядом восседает такой же широкий, но не обрюзгший до безобразия персонаж. Лоб высокий, глаза голубые и чуть навыкате. Седые как зимний туман волосы зачесаны назад и перехвачены веревкой с серебряной нитью, в короткую бороду вплетены две висюльки с маленькими жемчужинами.

Двое других помоложе, один чернявый, второй пегий. Оба плечистые, плотненькие такие. Волосы длинные, бородки куцые, буркалы недобрые.

По раскрасневшимся лицам и принявшим загадочный отблеск белкам глаз мне стало ясно, что четверка эта сидит здесь уже довольно давно и успела несколько раз сходить в атаку на зеленого змия. Атаки были успешно отбиты супостатом, но не без потерь в большом медном котелке с пенной жидкостью, которая едва прикрывала дно.

Появились две молоденькие девчонки лет по тринадцать в светлых рубахах, юбках до пят, сторчащими испод серых платков косами. Через считанные минуты стол еще больше потяжелел от принесенной девчонками посуды с хавчиком и закусью. Сюда же прибывают еще два медных сосуда со сладко-дурманно пахнущей жидкостью, я осмелился предположить - хмельной.

Неплохой сервис, девчухи только сопливые больно, а так очень даже недурно. Миски медные, горшки глиняные, ложки деревянные, все как полагается. Я как-то бывал в подобном заведении, на тот момент очень богатом. Оно тоже было обставлено в подобном стиле: резное древо, растительная роспись, серебряные кубки, балалайки, медвежьи головы и все такое. Стилизация под лубок на высоте, да и посидели мы там в тот раз неплохо...

Не знаю откуда это взялось, но я питал слабость к хорошим ресторанам и хорошей кухне, полагая, что знаю в этом толк. Будь моя воля, заделался бы хозяином какой-никакой забегаловки, привел ее в божеский вид и стал руководить в полном душевном равновесии и ладу с окружающим миром. Да взять тот же “Полюс”. Эх, какой бы я там навел порядок, обыватель бы в очередь ломился!

Девчонки удалились по своим делам. Обжигая пальцы, Сашка развалил ножом бараний окорок и протянул мне кусок. Я впился зубами в исходящее соком мясо и тоже обжегся. Поспешно запил духмяной бурдой из глиняного кубка, подул на кусок и снова вгрызся. Хорошо пожрать на халяву экологически чистой хавки без химии и добавок. С этим делом у