– Неужели вы переплыли целый океан? – задохнулся от восторга Томас.
– В Америке вы жили рядом с краснокожими индейцами?
– А на каком пароходе вы плыли? Кузен Чарли Бентуорта служит во флоте, он плавал с самим Нельсоном!
– Кому интересны твои глупые пароходы? – прервал брата Тимоти. – Это правда, что индейцы носят на голове перья и что они страшно дикие и жестокие?
Сара рассмеялась.
– Боюсь, я не очень-то разбираюсь в пароходах, – сказала она Томасу. – Во всяком случае, тот, на котором плыла, показался мне очень большим, но его все время раскачивало на волнах, и мне было очень плохо. – Улыбнувшись разочарованию Томаса, она обратилась к Тимоти: – А что касается индейцев, то действительно их мужчины носят украшения из перьев, когда собираются воевать, и они очень жестокие и отчаянные воины; но вообще, думаю, они мало чем отличаются от нас с вами.
– Ребята, я понимаю, что с мисс Гамильтон вам гораздо интереснее, чем с Лютиком. Тем не менее, может, кто-то из вас последит за поводьями?
Тимоти, а может, это был Томас, на этот раз Сара не разобрала, взял Лютика под уздцы, а Джеймс и Сара направились к коттеджу. Навстречу им из дома выбежали две маленькие девочки, за которыми неуверенно ковыляла совсем еще крохотная девчушка.
Девочки резко остановились перед Джеймсом и вполне прилично выполнили реверанс. Затем две пары больших карих глаз уставились на Сару.
Малышка протиснулась между юбок сестер и протянула пухлые ручки.
– Наверх! – потребовала она.
Джеймс со смехом подхватил девочку на руки.
– Это Рут, – представилась девчурка и спрятала личико в его галстуке.
– Сколько тебе лет, Рут? – спросила Сара.
Девочка выставила вперед два пухлых пальчика.
– Два года! Какая большая девочка!
– Да она еще козявка! – Тимоти ткнул пальцем в толстую ножку сестренки. Значит, на этот раз Томас выиграл соревнование за заботу о Лютике.
Рут выпростала лицо из складок шейного платка Джеймса и стукнула брата кулачком по голове.
– Я не козявка!
– А это мисс Мэгги и мисс Джейн, – представил Джеймс старших девочек.
– Рут! – Из коттеджа появилась низенькая кругленькая женщина с толстощеким малышом месяцев восьми на руках. – Ах, здравствуйте, ваша светлость! Не зря мне показалось, что я слышала стук пролетки.
– Добрый день, Бекки. Вот, приехал взглянуть на вашу крышу. А Том все еще в поле?
– Да. Скоро он вернется поесть. Не зайдете ли выпить чаю, пока будете его ждать?
В крошечном коттедже было тесно, но чисто. Вслед за герцогом Сара протиснулась за старенький кухонный стол. Рут не слезала у гостя с рук и, тяжело сопя, пыталась открутить пуговицы его сюртука, пока он разговаривал с ее матерью. Казалось, герцог чувствовал себя совершенно непринужденно, сидя в коттедже своего арендатора и беседуя с его женой. В нем не было абсолютно ничего общего с надменными аристократами, какими их представляла себе Сара.
Рут, найдя у него в кармашке часы, засмеялась от удовольствия, и Джеймс погладил крупной ладонью по ее пухлой ручонке. Девочка покачнулась у него на колене и крепко уцепилась обеими руками за его руку. Он расхохотался, и на глаза Сары неожиданно навернулись слезы.
Затем в кухню вошел невысокий плотный мужчина в сопровождении Мэгги и Джейн: рукава его рубашки были закатаны по локоть, а волосы все еще оставались влажными после умывания во дворе.
Рут с криком «Папа!» протянула к нему руки, и Джеймс снова засмеялся.
– Мне всегда приходится уступать тебе хорошеньких дам, Том, – сказал он, передавая девочку отцу.
– Но на этот раз, сдается мне, ваша светлость сами привезли с собой очень хорошенькую даму.
Мужчина улыбнулся Саре и, нагнувшись, поцеловал Бекки.
Сара с любопытством слушала, как Том с Джеймсом вспоминали о своем детстве и о тех проделках, которые они затевали вместе с Робби и Чарлзом.
Когда Том поел, они с Джеймсом вышли на улицу осмотреть крышу. Сара помогла Бекки убрать со стола и усадить есть малышей. Она удобно устроила у себя на коленях Билли, когда вошел Джеймс и тихо остановился рядом с ней.
– Нам пора ехать, – прошептал он, наклонившись к Саре.
На какое-то мгновение Сара представила, что Билли – их ребенок и что они находятся в своем коттедже.
Некоторые девушки только и мечтают о том, чтобы выйти замуж и завести детей, подумала она, когда Джеймс помогал ей подняться в пролетку.
Джеймс тряхнул поводьями, и Лютик затрусил по дороге, а Сара продолжала размышлять.
Серьезные молодые люди, которые вместе с ее отцом участвовали в политическом движении страны, ее не привлекали; правда, и они не проявляли к ней интереса. Они слишком любили ее отца, преданного своему делу, одержимого своими идеями, и попросту не замечали дочь доктора Гамильтона. Единственным, кто обратил на нее внимание, был мальчишка мясника, но ей льстило его внимание лишь до тех пор, пока он ее не поцеловал.
– Давайте выйдем и пройдемся немного пешком, – предложил Джеймс, останавливая пролетку. Толстая низкорослая лошадка тут же ткнулась носом в скопление лютиков, чихнула, отдернула голову и стала щипать высокую траву у подножия дерева.
– Так он не ест лютики? – удивилась Сара, протягивая руку Джеймсу.
– О нет! Он от них заболевает – ведь лютики ядовитые. Впрочем, возможно, его привлекает их яркий цвет. – Джеймс подхватил ее за талию и легко поставил на землю, придержав чуть дольше, чем было необходимо.
Сара смотрела на его шейный платок, прислушиваясь к жадному чмоканью Лютика. Где-то над головой в густой кроне чирикнула небольшая птичка, ей в ответ прощебетала другая. В кустах прошуршало какое-то мелкое животное.
Поцелует ли ее Джеймс?
Хочет ли она его поцеловать?
Они были совершенно одни. Стоит им сделать пару шагов, и они скроются даже от глаз Лютика.
Сара подавила приступ нервного смеха и, опустив голову, провела языком по пересохшим губам.
Джеймс вполне мог сейчас начать исследования для своего глупого трактата, если захочет. А она – хочет ли этого она?
Конечно, нет! Что это с ней случилось? Неужели на нее так развращающе действует британский воздух? Или во всем виновато общество развращенного британского герцога? Образ именно этого герцога с его золотистой кожей вспыхнул в ее представлении, и она невольно задержала дыхание.
– С вами все в порядке? – Джеймс взял ее руку, и они направились к небольшому холму.
– Да, со мной все хорошо. – Ей было бы еще лучше, если бы у нее в руках оказался веер. Определенно свежий ветерок пошел бы ей на пользу. К счастью, широкие поля капора скрывали ее зардевшиеся щеки.
